Артур Прост - Перерождение (СИ)

- Директор, как я и предполагал, восстановил тебя, - Александр Винбург был весьма доволен разговором Кирилла с Антоном Исаевичем. – Это уже от меня: ты будешь ассистировать Данилевскому, но с одним условием. Если ты сможешь вывести то, о чем упомянул вчера, я сумею в обход Антона Исаевича поставить тебя главным в этих исследованиях.

Кирилл остановился.

- Вы это серьезно? – он не верил своим ушам.

- В четверг состоится заседание, на которое я тебя возьму с собой. Там ты продемонстрируешь ученым свои умозаключения и, если сможешь, какие-нибудь доказательства. Потрудись сегодня.

- Но… - Кирилл попытался что-то возразить.

В голове его встрепенулась мысль о поездке домой, запланированной на четверг. Очередная порция лекарств для мамы не должна была опоздать.

- Никаких но! – отрезал Винбург. – Я заставил твоего директора дать заявку на твое участие в совете, это дорого стоит.

- А вдруг ничего не получиться? – скулил Кирилл.

- Должно получиться. Не так давно ты с блеском отвечал на выпады ученых, а теперь в кусты?!

Кирилл виновато опустил голову.

- Если ты сумеешь убедить ученых в своей правоте, как меня сегодня, – тебе обеспечена собственная лаборатория, - Винбург бросил самую желанную наживку.

Кирилл посмотрел на чиновника. Широкая улыбка ехидно висела на лице Винбурга.

- Уж не знаю, какие мысли в твоей голове, Кирилл, но я пошел бы на все, чтобы мне дали такой шанс.

Кирилл молчал. Чиновник был доволен. Взгляд Кирилла был красноречивее любых его еле слышных слов.

- Четверг ваш день, господин Семиовский. Министерство науки должно услышать ученое мнение и увидеть вашу работу. Ваше будущее в ваших руках.

Винбург протянул руку. Кирилл посмотрел на нее и пожал. Чиновник одобрительно слегка кивнул.

Кирилл сделал свой выбор. Все начинало складываться как нельзя лучше. А о том, чтобы его продвигал чиновник из министерства науки, даже не мечталось. И сейчас не важно, какие цели преследует Винбург. Главное – он дал Кириллу шанс.

Они шли по коридору и у лифтов разошлись. Винбург крепко пожал руку Кирилла и отправился в министерство. Оставшись один, он посмотрел на ладони. Трясутся. Винбург наверняка воспринял это как волнение. Кирилл спрятал их в карман. Он чувствовал, как дрожь усиливается и уже норовит распространиться по всему телу. В конечностях какое-то странное покалывание, но голова не болит, как обычно это бывает при «белой язве». Страх медленно овладевал им. Гуляющий внутри него вирус неторопливо давал о себе знать. Делая его кожу бледнее. Но пока это было незаметно.

Нужно прекращать думать о заразе внутри него иначе начнутся вопросы. Необходимо представить что-то другое. Отвлекающее… Елана. Ее нежный образ возник так неожиданно, что Кирилл невольно вздрогнул. Первый человек, который протянул ему когда-то руку. Человек, который любил его всем сердцем. Кирилл стал прокручивать в голове последние несколько дней. Он пытался найти в них Елану, ту, что отдала ему свое сердце. Но в глубинах памяти он увидел ее лишь раз: когда она, чуть не рыдая, встретила его поздно ночью у лестницы в лабораторию. В голове проносились мгновения объятий, подаренные Елане лишь для того, чтобы она успокоилась. И Кирилл, воспользовавшись ее секундным умиротворением, мог ускользнуть от жара ее чувств. Кирилл закрыл ладонями лицо. «А что теперь?», - сверлом прокручивалась в его голове мысль. Вирус губит его изнутри. Водитель погиб из-за него. Сейчас Еланой рисковать нельзя. Решение может быть только одно – не встречаться с ней.

Через десять минут Кирилл был в лаборатории. Кроме профессора Данилевского, во второй лаборатории, на своих местах было еще трое лаборантов. Он вызвал их специально, чтобы успеть завершить работу над «патологией 6» к завтрашнему дню. Но они скоро ушли. Сегодня начальник охраны проводил допросы сотрудников. Кирилл переоделся и вошел во вторую лабораторию. Выйдя из кабины, Кирилл не знал, как начать свою работу. Да и что ему делать. Профессор не обращал на него внимания. Занимался ли он тем, что поручил совет ученых или совершенно другим?! Кирилл вздохнул.

- Чего стоишь? – неожиданно раздался сухой голос профессора.

Кирилл не знал что ответить.

- А ты действительно гений, - профессор повернулся к Кириллу. – Ни кто бы и не догадался, что гриппон и «белая язва» имеют одного и того же родителя.

- Это произошло случайно, - оправдывался Кирилл.

- Только ум гения готов к случайностям, способен увидеть, невидимое многими, - профессор был напряжен, но голос был ровным и даже доброжелательным. – Вот и мы, старые дурни, не сумели разглядеть.

- Вирус-хамелион…

- Да! – перебил Данилевский. – Самое страшное что может произойти с миром, так это рождение на свет вируса-хамелиона. Мы можем выслеживать его, изобретать лекарства, противоядия, придумывать сложное лечение, а он, почувствовав угрозу, просто меняет свою структуру. И вот тебе «белая язва» поражающая людей и убивающая их примерно меньше чем за час, и вот гриппон убивающий за несколько недель.

Данилевский повернулся к столу – поменял несколько пробирок местами, потом продолжил не оборачиваясь.

- Но ведь и ты, - профессор обернулся, - ты тоже хамелеон.

- Простите? – Кирилл не понимал к чему клонит профессор.

- А разве нет? С виду забитый своими же собственными мыслями молодой парень без какого-либо намека на великое будущее и вдруг – отъявленный лжец, готовый переступить через любого.

- Вы ошибаетесь, профессор, - попытался оправдаться Кирилл, но Данилевский резко и грубо оборвал его.

- Да брось ты! Тщедушный и беспринципный человечишка, успокаивающий себя мыслями о великом будущем! – профессор взорвался. – Ответь мне, сколько человек ты собирался погубить, прежде чем взойдешь на вершину своих мечтаний? Решил изобрести вакцину, способную вылечить «белую язву»?! – глумился профессор. – Этим ты занимался здесь в мое отсутствие?

Кирилл, округлив глаза, смотрел на профессора.

- Это моя лаборатория. И я отвечаю за то, что находится в ее пределах.

Кирилл бросил взгляд на стеклянный бокс в первой лаборатории.

- Ты верно думаешь. Может ты и гений в вирусологии и химии. В уме просчитываешь формулы, видишь гораздо дальше профессоров. Но вот ума как скрыть свои проделки тебе не хватило. Ты оставил шприц, которым ты ввел себе под кожу капсулу, возле бокса.

Кирилла раскрыли. И кто? Человек, выгнавший его из лаборатории! Опешившими глазами, Кирилл смотрел на шкаф с лабораторным предметами и прокручивал в голове память.

- Удивлен? – профессор возвышался над пораженным Кириллом. – Когда я увидел шприц мысли приходили сами собой. Тебя спасло то, что меня пригласил министр. Но потом, в мое отсутствие, ты продолжил.