Артур Прост - Перерождение (СИ)

- А с чего это тебя поставили за панель управления? – резко спросил Константин Хавеев.

- Ты верно подметил – меня поставили за панель управления, но не более, - Кирилл быстро оглядел коллег. – Главным меня над вами никто не делал. Я вами не командую. У меня своя работа, у вас – своя. Но прошу заметить, что я по-прежнему второй человек после профессора, - Кирилл смотрел в глаза Константину.

Кого и придется сломить так это его. Главный враг после Данилевского. Он многих знал в исследовательском центре и, как говорят, к нему очень положительно относится Антон Исаевич.

- Ты над нами не главный, то и не можешь говорить о том, чем нам заниматься, - язвил Хавеев.

Некоторые из лаборантов неодобрительно посмотрели на него. Никому не хотелось в такое время разжигать пламя противостояния.

- Как хочешь, - Кирилл пожал плечами. – Можете ничего не делать. Только пока не назначили нового руководителя лаборатории, мы все в прямом подчинении у директора. А мы не закончили с «патологией 6». Сейчас это приоритет.

- Ты, наверное, решил, что тебе дадут возглавить лабораторию? Не забывай : ты лишь выскочка без званий и регалий, даже не кандидат. Ни одного научного труда, ни серьезного исследования. Тебя ни за что не поставят во главе лаборатории.

- А ты думаешь, поставят тебя?

- Докторская степень меня поставит.

- Можешь ей утереться, доктор. Только почему-то доктор занимается бумажками, а лаборант, вроде меня, возглавляет работу, порученную ему ученым советом, - ехидничал Кирилл,- огрызнулся Кирилл. – Каждому по способностям.

Кирилл вышел из-за стола и направился к шкафам с защитными костюмами. Он чувствовал на себе взгляд Константина и наслаждался этим. В отличие от него Кирилл готов был еще подождать. Ведь он знает то, чего просто не могут знать его коллеги в лаборатории. Его – ждет совет, на котором он намеревался представить доказательства своего ума. И его гений будет признан на самом высоком уровне и Антону Исаевичу ничего не останется, как назначить его управляющим лабораторией микровирусов. Кирилл верил в это. В его мыслях эхом отдавались слова Александра Винбурга. И он цеплялся за них как за лестницу, устремленную в небо. Вскоре все его старания окупятся. Столько лет разработок. Оставалось лишь представить убедительные доказательства того, что его штамм действительно является положительным и способен стать базой для разработки лекарства от «белой язвы». Надевая костюм, Кирилл только обнаружил, как сильно болят его пальцы. Они плохо гнулись и он никак не мог сжать их в кулак. При любой попытке с силой согнуть пальцы Кирилл зажимал зубы от резкой боли. Он медленно и неумело влез в костюм. Он чувствовал, как на него все смотрят и от этого только больше пыхтел. На лбу появилась испарина, да и сам он весь был мокрым. Застегнув последнюю липкую молнию, он подошел к первой пропускной камере.

Кирилл ввел персональный код на панели управления и активировал план работ на сегодня. Его коллеги должны были сегодня-завтра завершить все тесты по «патологии 6» и сдать отчеты. Вторая лаборатория предоставлялась им. Сам же Кирилл целый день намеревался провести в третьей. Он посмотрел через прозрачную стену: лаборанты уже приступили к своей работе. Кто-то подбивал последние данные перед тем как направиться к пропускной камере, кто-то уже вытащил защитную маску и перчатки, готовясь к кропотливой работе. Константин сидел, уткнувшись в бумаги. Перед ним лежал электронный планшет, на котором был подписан последний документ профессором Данилевским. С ним Константин познакомился около девяти лет назад, когда их дороги пересеклись в исследованиях «рака Мотеро». Уже тогда Данилевский был легендой, хотя и овеянной ореолом непрошибаемого характера. Но именно под его крыло стремились молодые ученые. Потому что каждый, проработавший с ним три года получал золотой билет на свои исследования. Данилевский всегда замечал талант и крепко цеплялся за него. Хотя были и те, кто говорил о скорее душащих объятиях знатного ученого. Как бы то ни было, но Константину нравилось работать с Данилевским. Благодаря профессору Костя был на хорошем счету и неофициально исполнял роль его заместителя, когда тот задерживался или пропадал на совещаниях, с которых возвращался в дурном настроении. В какой-то мере Константин боготворил своего наставника, хотя никогда не получал от него больше чем кто-либо другой. И даже когда прошли три года и Данилевский, как прочили ученые, не повысил Константина, он продолжил свое существование в его тени. И с жадностью ловил падающие с его стола крохи.

Кирилл с помощью приказов через панель управления раскладывал на столах, в третьей лаборатории, необходимые реагенты. Боковым зрением, а иногда поворачивая голову, он контролировал передвижения лаборантов. Затылком он ощущал, что на него смотрят, пытаются проконтролировать, что именно он делает. В какой-то момент Кирилл пожалел, что во всеуслышание сообщил о том, что работает над министерским заказом. Каждый раз как он поворачивал голову в сторону второй лаборатории, он видел, что лаборанты работают, уткнувшись в микроскопы или пробирки. Монотонная работа шла своим чередом и никак не могла коснуться гениальных порывов Кирилла. Даже Константин сидел в общем зале и был погружен в писанину. Сегодня он редко заглядывал во вторую лабораторию. Ему хотелось находиться как можно дальше от самодовольства, исходящего от Кирилла и взял на себя ведение отчетов о проделываемых опытах.

Кирилл пытался взять себя в руки. Прошло уже больше часа, а он так толком и не приступил к активной работе. Ему нужно было взять у себя кровь, чтобы начать ее исследование. Прошло уже столько времени, а он до сих пор не знает, что внутри него поселилось. Он посматривал на коллег. Прозрачные стены лишали всякой надежды на скрытость. Кирилл боялся раскрытия и медлил. Он стоял за панелью и проводил теоретические анализы того, во что мог мутировать вирус, когда попал к нему в организм. В голове все мешалось. Он злился. Посмотрев на руку, он заметил, как ее трясет. Попытавшись сжать пальцы в кулак, Кирилл сморщился от боли. Пальцы плохо гнулись и ему так и не удалось это сделать. Он встряхнулся – тело отозвалось волной колик. Едва сдержавшись от внезапного крика, Кирилл посмотрел на лаборантов. Они по-прежнему работали, не обращая на него никакого внимания. Тихо топнув ногой, Кирилл попытался справиться с волнением. Он нажал на несколько кнопок на панели. Механические руки в закрытом боксе приступили к размещению реагентов по пробиркам. Кирилл определился с приоритетностью задач. Он посмотрел на часы: до обеда осталось чуть меньше двух часов. Решение было очевидным – анализы нужно отложить пока он не останется один.