Артур Прост - Перерождение (СИ)

Они подошли к прозрачной двустворчатой двери, за которой находился небольшой холл с тремя кабинетами и коридор. Профессор вставила брелок-ключ в замочную скважину. Набрала свой личный код и двери открылись. Только Кир попытался сделать первый шаг к порогу, как раздалась сирена, зажегся красный. Кира ударило током! После чего он упал без сознания.

Елена кричала благим матом на систему безопасности и клеймила себя за забывчивость.

- Да с гостем, с гостем я, - она била в дверь кулаком и пинала ее ногой, видя, как Кира бьет током.

Через тридцать секунд в холле и с другой стороны двери показались санитары. Она пыталась им что-то объяснить, но с больше это походило на базарный ор. Через льющуюся ругань своего босса санитары поняли, что она требует немедленно привезти каталку и открыть эти чертовы двери.

Кир пролежал без сознания полчаса. Когда он стал приходить в себя, то первое что он услышал - голос Елены.

- Совсем из ума выжила, - говорила она кому-то. – Знала ведь что надо ввести, что «со мной +1». Нет ведь.

- Надо чаще водить к себе посетителей, профессор, - отвечал ей второй заискивающий женский голос.

Кир повернул голову на бок и увидел мутные образы беседующих.

- Он приходит в себя, - Елена подскочила и быстро подбежала к Киру.

Девушка-помощница начала делать какие-то замеры и вводить что-то в капельницу.

- Что со мной? – зрение Кира почти восстановилось. Он быстро моргал.

- Это я виновата, ты уж извини меня, - голос Елены был не столь уверенным как полчаса назад. – Тебя ударило шоковой оградой. Ты как? Можешь встать?

- В порядке, - Кир окончательно проморгался и попытался поднять голову.

- Так, молодец, - Елена лишь подстраховывала сзади, пока Кир не сел.

Помощница профессорши следила за капельницами и показателями.

- Все в норме, профессор, - огласила она, - даже подозрительно в норме.

На лице Елены сверкнула белозубая улыбка. Кир хорошо себя чувствовал. Ни что не напоминало о том, что с ним минуту назад было что-то не так.

Кир находился в небольшой лаборатории. Елена называла ее личной, так как часто проводила опыты здесь. Она настояла, чтобы ей оборудовали эту лабораторию, чтобы не спускаться на нижние уровни для мелкой работы. В министерстве пошли на уступки, но разрешение на проведение особо опасных опытов все же не дали. Но и того малого Елене было достаточно и она часами могла засиживаться здесь за опытами. Все это помогало ей совмещать рутинную бумажной работу с лабораторной.

- Профессор, пришли из ФСБ, - по громкоговорителю из интеркома у двери раздался голос лаборанта.

- Ох, черт, - Елена всплеснула руками, - а мы еще тесты на память не провели.

Она на мгновенье погрузилась в мысли, но уже через секунду велела занять офицеров чем-нибудь и вкратце объяснить, что еще ведется тест. Тем временем она со своей помощницей стала готовить оборудование и препараты. Елена попросила Кира сесть за приборный стол, на специальное сенсорное кресло. Помощница быстро подключала оборудование, Елена раскладывала перед собой бумаги, попутно подгоняя нерасторопную, как ей казалось, лаборантку. Помощница попросила Кира расслабить руки. После этого, немного опасаясь причинить ему боль, не решалась воткнуть иглу.

- Да втыкай ты уже, он ничего не чувствует! – прикрикнула Елена.

Лаборантка пыталась отыскать вену. Но поврежденная кожа скрывала все.

- Напряги мышцы предплечья, - приказала Елена Киру.

Кир сделал несколько усилий, и сосуды начали проступать один за другим. Лаборантка даже улыбнулась от счастья, что наконец-то воткнет иглу. Между тем ей предстояло воткнуть еще одну в другую руку и семь датчиков с острыми наконечниками: два в виски, пару в оба запястья, три в район шеи. Ладони он положил на специальные подлокотники, на которых были держатели для ладоней с биодатчиками.

- Ставь ноги на подставки, и начнем, - командовала Елена. Кир сделал как велели. – Расслабься.

Кресло слегка наклонилось назад. Через маленькие шланги, и иглы пошел раствор. Кир дернулся.

- Это интересно, - сухо произнесла Елена и начала непринужденную беседу с Киром, которая должна была помочь в установлении ложной потери памяти. Кир был настроен решительно. Легкая беседа с профессоршей ему даже нравилась. Елена была крайне осторожна и точна в своих словах. Ее голос мелодично разливался волнами вокруг Кира, окутывая его, создавая образ нерушимой защиты. К пятой минуте разговора Кир был полностью расслаблен. Для большего успокоения он закрыл глаза и отвечал на вопросы односложно.

Через тридцать минут тест был завершен. Кир отходил от полусонного состояния. Тем временем Елена, заскочив в свой кабинет, отправилась в зал заседаний, где ее ждали два офицера ФСБ. В руках она несла папку с электронными листами.

- Здравствуйте, господа, - Кроберг стремительно влетела в зал. Два офицера: один в плаще с высоким воротом, другой в длинной куртке, стояли возле большой карты-схемы Деревни. – Прошу прощения: с тестом провозились дольше обычного.

Она уже сидела за круглым столом в центре зала и раскладывала перед собой бумаги. Офицеры переглянулись.

- Майор Саврасов, - представился офицер в длинном плаще. Он и его напарник сели через стул от профессорши, - это мой коллега капитан Трав и н.

- Да-да, я помню Вас. Можно без любезностей, - профессорша взглядом проехала по лицу Саврасова и уткнулась в бумаги. – Мы выполнили требования и никоим образом не намекнули пациенту о том, каким образом он получил свои ожоги. Так что вы получите его «чистым».

- Что показал тест? – Саврасов достал блокнот и стал что-то записывать.

- Бумага и ручка? – Елена поразилась увиденному. – А вы не самый обычный федерал могу посудить.

- Вас это напрягает? – Саврасов продолжал смотреть в блокнот и делать пометки.

- Что вы, - Кроберг уткнулась в бумаги. – Мы провели наш стандартный тест для таких случаев. Однако ваш клиент достаточно интересный объект, и мы немного углубились в поисках истины.

- Что это значит? – Травин был безучастен, но решил продемонстрировать хоть какую-то активность.

- Больные «белой язвой» совершенно по-другому реагируют на биорастворы, которые расслабляют их мозг, - Елена посмотрела на офицеров желая увидеть, на их лицах вопросительные мины. Но они оба внимательно слушали ее. – Наш же новый пациент принял биорастворы за инфекцию, но его организм не предпринял никаких действий для ее локализации.

- И это делает его уникальным? – сухо спросил Саврас и снова сделал пометку в блокноте. Елена пристально за этим наблюдала. От чего вокруг повисла секундная пауза.

- Это лишь часть… - профессорша переключилась взглядом на коллегу Саврасова, - …его уникальности. Во-первых, с такими ожогами как у него не живут. Он ведь остался практически без верхнего слоя кожи! У него крайне нестабильно функционируют нервные окончания.