Артур Прост - Перерождение (СИ)

- Ах, кто бы знал, - она всплеснула руками, они прошли мимо кабинета профессора и направились по коридору во внутренние лаборатории. – Она звонит мне сегодня утром и сообщает, что день рождения уже сегодня. Нет, ну ты представь себе что тут началось. Мы готовимся с ночи и все равно ничего не успеваем.

- Марина Владиславовна! – на встречу к ним быстрым шагом шел сотрудник лаборатории. Он был одет в защитный костюм только без шлема. – Пробы по, извлеченным ночью, мониям дали положительный результат.

По спине у Каро прошелся холодок.

- Замечательная новость. Я опасалась, что нам не хватит материала для профессора. Она будет рада, - Марина подписала бумаги и отпустила лаборанта. Он довольный собой еще быстрее убежал вперед.

- Она хочет видеть тебя, - продолжила Марина. – Она такая сентиментальная в последнее время. Наверно предчувствует большой прорыв.

Каро немного понурил голову. Он старался не слушать Марину. Она никогда не могла соблюсти меру между подхалимажем и добродушностью. Но сейчас Каро хотелось думать, что она просто заработалась и поэтому без умолку тараторила невесть что. Они свернули направо, и через пару метров Марина открыла дверь в лабораторию. Там их уже ждала Кроберг. Ее одевали три санитара. Они облачали ее в костюм сверхзащиты, который имитирует настоящую кожу. Он плотно прилегает к телу, что дает больше возможностей для маневров, не сковывая движения.

Увидев, что в дверях стоят Марина и Каро Кроберг отослала санитаров.

- Шлем я сама надену, свободны, - Кроберг улыбнулась Каро. Она раскинула руки и направилась с объятиями к нему. Он подошел к ней; они обнялись. Кроберг посмотрела на Марину и взглядом приказала ей удалиться.

- Прости меня, мой дорогой, - сказала она без наигранности, - прости что перенесла твой день рождения на три дня. Из-за этого ты на два часа меньше гулял в лесу. Прости меня, родной, - она вжалась в него.

Каро чувствовал что она как-то по-другому его обнимает. И голос ее стал добродушнее обычного. Он обнимал ее и пытался понять, что с ней не так.

- Проходи, - она отошла от него, - присаживайся. Я знала, что ты как всегда вовремя придешь и как обычно не волновалась, - она стояла в двух шагах от него и улыбалась, словно мать, увидевшая сына после долгой разлуки.

Каро прошел и сел на самое удобное место – диван, между двумя книжными шкафами.

- Тебе не терпится, я знаю, - Кроберг опомнилась и подбежала к длинному столу со стеклянной столешницей. В защитном костюме, она была похожа на балеруна на сцене без пуант. Среди множества разложенных папок она выбрала синюю и, порывшись немного в ней, достала какую-то диаграмму. Она была распечатана на длинной бумаге сложенной в несколько раз. – Вот погляди, - она вручила ему длинную «портянку». Глаза ее сияли. Казалось, что от радостного волнения она сейчас запрыгает.

Каро раскрыл сложенный лист и стал всматриваться. Это диаграмма перерождения моний в разных средах. Кроберг регулярно показывала их ему, когда они размышляли об испытаниях у нее в кабинете. Она любила делиться с ним умозаключениями и всегда рассказывала об испытаниях. Каро смотрел на график и поражался. Несмотря на то, что он был почти похож на все предыдущие (Каро помнил параметры почти всех своих испытаний) он все же разительно отличался по некоторым существенным признакам. Судя по диаграмме, ученые в лаборатории вывели монии язвы на новый уровень регенерации.

- Ты видишь то что и я? – прикрикнула Кроберг от нетерпения.

- Монии обладают невероятным потенциалом к регенерации, - выдал общую фразу Каро. Он не желал подтверждать то, что видел.

- Это мы и так знали, - Кроберг присела рядом. – Мы получили данные о том, что монии «белой язвы» способны к сверхрегенерации. Мы открыли их потенциал. Ох, Каро… - профессорша вскочила. Она размахивала руками и хваталась за голову. Она рисовала в воздухе нить ДНК и бурно изливала открытие ученых. – Если наши догадки верны, то монии «белой язвы» способны не только на регенерацию поврежденных клеток и тканей организма хозяина, но и регенерировать ткани чужеродного организма.

Каро смотрел на Кроберг и на диаграмму. А по спине у него бежали мурашки, покусывающие холодом все его тело.

- Самое смешное, что мы сумели это убедительно доказать только благодаря новому виду моний, - Кроберг сделал тон загадочным, напрашиваясь на вопрос.

- Что за новый вид?

- Я рада, что в тебе не угасла жажда познавать, - она прижала руки к груди. – Ты с самого детства был таким любознательным. Ах, - она дотронулась руками до висков, - новые монии, новый вид, он очень агрессивен, но на удивление спокоен. Мы получили этот образец два дня назад. Поместили в среду и о чудо – пошла реакция! Но чистые монии достаточно редки тебе ли не знать, мой мальчик, - она подбежала к Каро и ткнула в диаграмму. – Смотри: эту реакцию нам удалось записать лишь с четвертой попытки и то, длилась она пятнадцать секунд. Варварство! – Кроберг сжала от злости кулаки.

- Но ведь для ученых и этого должно быть достаточно, - Каро протянул диаграмму профессору. В вопросе чувствовалась надежда, но на этот вопрос он мог вычислить ответ сам.

- Нет, мальчик мой, - Кроберг наклонила голову, она то обнимала себя, то держала руки в молитве, словно не зная куда от них деться, - ты же знаешь, что нам нужны идеальные результаты. А их можешь дать только ты.

Каро нарисовал искусственную улыбку.

- Ты рад, - профессорша припала к нему и обняла, - ох, как я рада. Ты не осуждаешь меня. Боже, я так рада. Ты же знаешь какой ты у меня особенный? – она посмотрела ему в глаза и вновь обняла. – Ты особенный, ты самое потрясающее открытие в моей жизни. И у меня есть главная новость для тебя, - Кроберг отстранилась от Каро. – Я нашла все же способ как обойти эгоцитарную систему язвы в твоем мозгу и блокировать память. Теперь ты не будешь мучиться оттого, что помнишь все эти ужасы.

Она обняла его и, гладя по спине, то и дело приговаривала, что он ее удивительное открытие. Каро смотрел куда-то вперед. Он изо всех сил пытался сдержаться и не дать эмоциям взять верх. Как долго он оттягивал этот момент, как долго настаивал на том, что воспоминания не мешают ему жить. Но у Кроберг не раз возникала идефикс, которая должна была непременно воплотиться.

- Ты какой-то молчаливый сегодня, - Кроберг встала и отошла на пару шагов.

- Не спал всю ночь, профессор, - извинялся Каро. – А вы не боитесь, что блокада эгоцитарной системы может изменить…

- Твою личность? – перебила она.

Каро кивнул.

- Честно мне все равно кто внутри тебя, милый, - она старалась быть искренней и доброжелательной, - главное чтобы память не причиняла тебе боли.

- Я постараюсь не измениться, - Каро понял, что профессор все решила и не намеренна отступать. Это еще одно лабораторное испытание – воздействие на самый мощный нейроцентр монии.