Георгий Бекесов - Антитерра (СИ)

Валенрод прошёл к столу, офицеры расступились, скорее не из уважения, но из желания узнать что собирается предложить лейтенант.

— В сложившейся ситуации, — продолжал Адриан, — единственно верным решением является атака силами расположенных на борту эскадрилий. От вас требуется лишь отдать приказ о подъёме палубной авиации и открытии ангаров.

— Ангары открыть, значит? Сбежать задумал трус!

— Здравомыслящий человек, хотя сейчас эти понятия часто путают. К тому же, хочу заметить, что выбора у вас нет. Мои люди вооружены, и, если потребуется, они проложат путь к выходу силой, и откроют ангары самостоятельно.

— Под трибунал пойдёшь сволочь! — закричал капитан, которого появление Валенрода словно оживило, стуча кулаком по столу.

Валенрод наклонился вперёд опершись руками на край стола.

— Под трибунал пойдёте вы, сударь, — это обращение он произнёс нарочито издевательски, — за потерю корабля, если сумеете добраться до своих, — тем же спокойным, без нотки сарказма, голосом продолжал Валенрод, — в противном случае — гондванский плен и виселица. Я сомневаюсь, что у вас хватит мужества застрелиться, как подобает офицеру. А вот меня с лейтенантом Крейтерном, — он указал на второго лейтенанта, с равнодушным выражением лица продолжавшего стоять у двери, — наградят за спасение двадцати четырёх самолётов и их экипажей.

— Арестовать его, — скомандовал капитан, указав на лейтенанта рукой, — арестовать, я сказал!

Стоявшие вокруг стола офицеры не пошевелились. Командир окинул их обезумевшим взглядом и в отчаянии бросился вперёд, вытянув руку, как будто пытаясь схватить Валенрода, и рухнул на стол, закричав: 'Сука!'.

Старший офицер подошёл сзади, выхватил личный пистолет капитана из кобуры на его поясе и сделал два шага назад, держа пистолет в согнутой руке, направив на командира. Тот с ужасом посмотрел на офицера и медленно поднялся.

— Ты ведь этого не сделаешь,… не сделаешь, — пролепетал капитан.

— Зачем врёте, Ваше благородие.

Раздался выстрел.

Командир упал, схватившись обеими руками за сердце, сквозь пальцы тут же просочилась кровь из раны. Старший офицер флегматично посмотрел на часы и спокойным голосом сказал:

— Запишите в судовой журнал: '26 апреля в 15:47 по бортовому времени командир корабля покончил жизнь самоубийством, согласно экспедиционному уставу лавразийского воздушного флота командование принял на себя старший офицер крейсера Максимилиан Вишницкий.'

Офицеры не проронили ни слова, продолжая неподвижно стоять около стола, осознавая произошедшее как выходящее из ряда вон, но при этом закономерное в контексте недавних событий. Валенрод недоуменно посмотрел на старшего офицера, в одну минуту ставшего командиром корабля, тяжело вздохнул и попятился, встав рядом с другими. Вишницкий обвёл всех взглядом, выдержал достаточно долгую паузу и приказным тоном продиктовал:

— Начать минирование корабля, уничтожить штабные документы, экипажу быть готовым покинуть корабль.

— Мы над вражеской территорией, уход с корабля — верная смерть… или плен, — высказался один из офицеров.

— У нас ещё остался один козырь. — Вишницкий исподлобья посмотрел на Адриана, — Поднять палубную авиацию!

Присутствовавшие на совещании офицеры тут же разошлись. Валенрод с Крейтерном вышли одними из первых и направились к ангарам на верхней палубе. Внутри корабля царил мрак, генераторы работали с перебоями, сотни раненых с покрасневшей от облучения кожей из‑за нехватки места в лазарете лежали прямо в коридорах. Осознавая обречённость корабля, матросы ждали лишь приказа покинуть его.

Когда Валенрод вошёл в ангар, лётчики быстро построились перед стоявшими самолётами. Подбежал дежурный офицер и начал доклад о готовности подразделения, несмотря на то что командир, не останавливаясь, шёл вдоль строя. Чуть замедлив ход, когда дежурный кончил речь, Адриан, обернувшись к лётчикам, скомандовал: 'По машинам, приготовиться к атаке неприятельского корабля'. Солдаты смутились, стали переглядываться и переговариваться, изначально об атаке речь не шла, но приказу командира подчинились все. Отдав распоряжение, что лететь в командирской машине будет он один, без штурмана и стрелка, лейтенант взобрался в самолёт и встал в кабине, наполовину высунувшись из люка. Створки ангара наверху начали медленно расходиться. Валенрод громким голосом продекламировал:

Что ж братья по машинам, Держи штурвал сильней, Сегодня предстоит нам Охота на людей.

После чего нырнул внутрь и завёл двигатель. Крылья самолёта начали медленно двигаться, не касаясь земли. Машина стала подниматься, амплитуда взмахов постепенно увеличивалась, пока ангар не остался внизу и самолёт не оказался на просторе. Вслед за командиром в небо поднялось всё звено, из соседнего ангара, тем временем, вылетали самолёты Крейтерна, выстраиваясь в боевой порядок справа. Адриан знал что задуманный им план крайне рискован, но едва ли он к тому моменту хотел вернуться живым с этой войны. Ах, если бы ему было куда возвращаться.

Скоро появился медленно плывший среди облаков тёмный корпус гондванского крейсера, створки дверей ангаров были открыты, из них навстречу атакующим вылетали поднятые по тревоге самолёты, всего около полусотни машин.

Валенрод поднял частоту взмахов до максимальной и повёл машину вверх, за облака. Потом, оставив, схватившиеся друг с другом эскадрильи, внизу, он остановился, и, переведя крылья в неподвижное положение, направил самолёт вниз, разменивая высоту на скорость. Его самолёт пронёсся сквозь строй гондванцев и направился к крейсеру. На ходу сделав дугу, переведя траекторию в практически горизонтальное положение, сбросив скорость, командирский самолёт зашёл на крейсер с носа. Самолёты врага развернулись и пустились в погоню, но догнать машину Валенрода они уже не успевали.

Адриан катапультировался и медленно спустился на парашюте на палубу вражеского корабля. Оставшаяся без управления машина врезалась в борт крейсера, с грохотом и скрежетом проехалась по палубе и, снеся две орудийные башни, свалилась и полетела вниз. Лейтенант выхватил из‑за голенища нож и обрезал стропы парашюта, который сразу был снесён за борт потоком воздуха.

Валенрод осмотрелся: на палубе не было ни души. Вдруг два люка в надстройке корабля открылись, и оттуда высыпало около дюжины солдат, вооружённых инфразвуковыми генераторами с примкнутыми штыками. Они встали с двух сторон от Адриана.

— Отныне вы являетесь гондванским военнопленным, медленно положите своё оружие на палубу, в противном случае по вам будет открыт огонь, — громким голосом произнёс офицер одного из отрядов.