Георгий Бекесов - Антитерра (СИ)

— А как собственно, вы нашли наш город и где корабль, на котором вы прилетели? — спросила одна из министров.

— Наш корабль упал в море, мы долго дрейфовали, пока нас не выбросило на берег, к югу отсюда. После чего мы двинулись вглубь материка на север, и вот вчера наткнулись сначала на сельскохозяйственное поле к югу, а потом и на ваш город.

— Сельскохозяйственное поле, к югу? — удивилась мэр. — Что ж, это хорошо, что вы нас нашли.

— И на вашей планете есть ещё города? — спросил Адриан.

— Да но у нас нет с ними никакой связи. Находятся они далеко, а дорожная сеть пришла в негодность, и мы не имеем достаточных ресурсов, чтобы её починить.

'Значит авиации у них, похоже, нет, роскошно': подумал про себя Валенрод.

— Это всё из‑за маленького населения, — спросил сидевший рядом с командиром Меернод. — Насколько мы поняли, у вас освоена лишь небольшая часть планеты.

— Вы правы, к тому же несколько сотен лет назад, в нашем мире произошла страшная война, думаю, вы могли уже видеть её следы за пределами города. Мы только сейчас смогли более — менее восстановить нашу цивилизацию.

— Я вас понимаю, когда‑то Терра тоже страдала от разрушительных войн, но всё изменилось после объединения нашей планеты в единое государство, как видите, это позволило нам многого достичь, только объединив усилия, мы могли запустить корабль к вам сюда, — продолжал Меернод. — А вы, я так понял вы так и не смогли восполнить потерь в населении, понесённых во время войны.

— Ну что вы мы и не стремимся их восполнять. К счастью, всё последнее время наше население только уменьшается.

— Почему? — удивился Меернод.

— Очень просто, из‑за низкой рождаемости, — спокойно произнесла мэр, отчего её слова выглядели даже в какой‑то мере цинично.

— У вас что, перестали рожать детей? — спросил Ольрис.

— Ха, — усмехнулась одна из лысых женщин, вроде бывшая министром экономики. — Вам мужчинам это всё так, — она взмахнула рукой. — Да вы хоть знаете, какую боль приходиться терпеть женщине при родах.

— Ну что вы, что могут мужчины знать о боли, — произнёс саркастично Ольрис, картинно разведя руками.

Валенрод тихонько толкнул его в бок, подразумевая, чтобы тот заткнулся.

— А почему вообще сюда от вас отправили одних мужчин, на вашей планете вообще есть женщины? — спросила та же лысая женщина.

— Куда ж без них, — усмехнулся Ольрис, за что командир ещё раз врезал ему по боку.

— Тогда почему не их отправили в экспедицию. Ваш этот правитель Ланарис, он что мужчина?

Пришельцы сначала замолчали, пристально смотря на женщин напротив, а потом вдруг разом громко расхохотались, чуть не попадая со стульев.

— Так значит, в вашем мире правят мужчины? — удивлённо спросила мэр.

— Как сказать, ну… — начал было Валенрод не зная, что сказать, но тут же его перебил профессор.

— Мужчины? Правят? В нашем мире? — недоумённо произнёс Меернод. — Ну что вы, мы там находимся можно сказать на положении, рабов. Мало того что мы обязаны наших женщин кормить, обувать, одевать, так ещё и везде должны им уступать, открывать перед ними двери, подавать им пальто, да буквально носить на руках, а от них практически ничего не требуется, только стоять на кухне, да варить борщ. Какое уж тут правление.

Мужчины после этих слов несколько секунд сохраняли серьёзные лица, после чего снова расхохотались, на этот раз пуще прежнего. Правительству города в полном своём составе осталось лишь недоумённо на них смотреть, изредка переглядываясь между собой.

— Уходить нужно отсюда, уходить, — повторял как заклинание Вегрейт, ходя по комнате из стороны в сторону. — Вы хоть понимаете, куда мы попали, да как же это возможно, чтобы женщины мужчинами управляли, это перевёрнутый мир, и вправду Антитерра, будь она не ладна.

— Успокойся! — скомандовал Валенрод, сидевший у стены, запрокинув голову, и отрешённо глядя в потолок. — Если тебя это успокоит, наше общество покажется им столь же диким как нам их мир.

— Да плевать я хотел на то, что им там покажется, одна лучевая бомба и пусть думают что хотят, только не на этом свете, — шепотом на ухо командиру Вегрейт, и тут же отойдя, продолжил. — Мне их рожи уже вот здесь, я смотрю на них и боюсь, что прям там вывернет, чтоб баба на лысо стриглась, да как они до такого додумались, — он поднёс руку к шее, как будто собирался душить сам себя. — Уйдём по — тихому, когда они хватятся, нас уже и след простыл, а дальше разберёмся. Да будь здесь вокруг хоть бескрайняя пустыня, без воды и жизни всё равно лучше там…

— Тихо! — вскричал Адриан вскакивая.

Он схватил бортмеханика за грудки и прижал к стене.

— Насчёт бомбы ты прав, но только от нас как раз и зависит, как скоро её здесь сбросят. Что ты тут развёл сопли, выворачивает его, в военное время паникёров расстреливают, забыл. Да, в конце концов, будь же ты мужиком, чёрт побери!

— Вот именно что мужиком, — тихим голосом отвечал Вегрейт, тяжело дыша. — Я лучше сдохну, чем позволю, чтобы мной баба помыкала.

— Никто никуда, без моего приказа не уйдёт, — произнёс Валенрод, громким шёпотом, после чего отдёрнул механика от стены и отпустил, и тот еле удержался на ногах.

Лейтенант подошёл к столу, взял бумажку и быстро что‑то на ней и оглянувшись по сторонам, показал её понуро сидевшим путешественникам, там корявым подчерком было написано следующее:

'На Терре пятнадцать миллиардов человек, которые дохнут от голода, и этот проклятый мир их последняя надежда. И чем быстрее будут добыты разведданные, тем быстрее начнётся вторжение, и тем быстрее мы отсюда свалим. Так что улыбаемся и изучаем местную культуру вместе с оборонной способностью. Ясно!'

Все угрюмо кивнули головами. Адриан разорвал бумажку на множество мелких клочков, и, сцепив руки в замок за спиной, медленно прошёлся по комнате, принявшись усиленно думать над выходом из сложившейся ситуации.

На душе у него было паршиво, ещё недавно он хотел сбежать с Терры, но считал это невозможным, сейчас невозможным он считает возможность возвращения. До этого путешествия он считал образ жизни на Терре, их культуру, чем‑то самим собой разумеющимся, и иногда ему всё это опостылевало. Но теперь его собственный мир показался ему столь хрупким, и только сейчас он понял, как ему повезло, что он родился именно там, а не здесь, на Антитерре. Валенрод прекрасно понимал своих подчинённых, и те три месяца, что им придётся здесь ожидать прибытие следующей экспедиции, он рассматривал так же, как заключённый рассматривает свой срок в тюрьме. К тому же его сильно беспокоило, отсутствие хоть какой‑нибудь возможности узнать, что на уме у этих женщин из правительства.