Георгий Бекесов - Антитерра (СИ)

Дверь открылась, и девушка медленно вошла в прихожую. Её рука уже потянулась к выключателю, как вдруг она замерла, испуганно смотря на кухню, где в свете уличного фонаря, бившего прямо в окна, за столом был виден сидящий мужской силуэт.

— Вечер добрый, сударыня, — произнёс незнакомец. — Узнали меня?

— Нет, — робко произнесла девушка.

— Видать богатым буду, — усмехнулся он.

В темноте сверкнула спичка и тут же зажглись три свечи, стоявшие в подсвечнике на столе, осветив лицо человека, и глаза исподлобья смотревшие на неё.

— Адриан! — закричала девушка и кинулась к нему.

— Стойте! — скомандовал Валенрод, сделав рукой останавливающий жест.

Девушка встала как вкопанная посреди комнаты. Адриан встал и прошёлся в сторону окна, сцепив руки в замок за спиной.

— Что произошло? Где вы были всё это время?

— Молчи женщина, — не грубым, но при этом строгим голосом приказал Валенрод

Она послушно замолчала, с недоумением глядя на лейтенанта. Тот вздохнул полной грудью, улыбнулся, посмотрев сначала вверх, потом на Генриетту.

— Господи, как же я рад вас видеть, — произнёс Адриан, начав медленно идти ей навстречу.

Он смотрел на неё взглядом полным радости и умиротворения, как бывает, когда находишь, то, что долго искал. Его дыхание стало неровным, руки тряслись, он шёл сначала медленно, потом бросился ей в ноги, встав на колени, прижался к ней. По его щеке впервые со смерти отца протекла слеза.

— Это никчёмные люди, скоты, им на всех наплевать, даже на самих себя. На самих себя, понимаете. Они даже не животные, они хуже, хуже любой твари. Как такой мир вообще может существовать, как они могли к такому прийти, я не понимаю, я не могу…

— Кто они, Адриан о ком вы, — она опустилась на колени рядом с ним, взяла его за плечи и посмотрела в глаза.

— Я был там, куда не стоит соваться ни одному человеку, если только он не желает потерять здравый рассудок. Я видел тех, кто снаружи как две капли воды похож на человека, но внутри нет, ни грамма человеческого. Но это не страшно, нет они не пугают, вызывают омерзение жалость, но не страх, страшно, когда ты начинаешь чувствовать, что ты ко всему этому привыкаешь, становишься одним из них, — Валенрод испуганно смотрел на девушку, было видно как всё его тело била крупная дрожь.

— Успокойтесь, Адриан, я дам вам воды, подождите.

Генриетта хотела уже встать, но Валенрод надавил ей на плечо, давая понять, что вода не нужна. Он помолчал с минуту, немного успокоившись, потом начал уже ровным спокойным голосом.

— И самое страшное знаете, что? Мы палачи, мы мясники, но они не лучше, поверьте, у нас гибнут миллионы, от голода, от войны, но в их мире они бы даже не родились, и они и ещё миллиарды людей. Там столько как у нас не умирает, но там никто и не живёт, это не жизнь. Они забыли, кто они такие, забыли, вы понимаете, — он поднял взгляд и пристально посмотрел в глаза девушки, голос его превратился в шёпот. — Я понимаю глупо, но теперь я боюсь, что вы станете одной из них, побреете голову, наденете брюки и станете говорить о себе как мужчина, и я начну вас ненавидеть, презирать как и их. Ладно они, они не исправятся, да и по большому счёту мне на них плевать, но только не вы, нет, только не вы… — он говорил под конец всё тише и тише, постепенно совсем замолчал.

Она медленно приблизилась к его лицу и поцеловала прямо в губы, потом чуть отстранившись, ласково посмотрела на него, и улыбнулась, своей прекрасной добродушной улыбкой.

Они долго просидели, молча, просто смотря друг на друга. Теперь на душе Валенрода было спокойно, и он чувствовал что‑то ещё, то чего ему всё время так не хватало, то из‑за чего он так завидовал своим предкам, сражавшимся за Аквилон, в то время как он воевал только потому, что так было надо. Он вдруг почувствовал, что не боится смерти, но уже не потому что не хочет жить.

На следующее утро, Валенрод проснувшись, обнаружил, что Генриетты нет дома, судя по всему, она пошла в ближайшую лавку, получать еду по карточкам. Адриан нашёл в своём гардеробе подходящий костюм, тот который он надел ещё на Антитерре, ему не то чтобы не нравился, но просто он бы в нём сильно выделялся. На улице явно, было какое‑то волнение, пару раз Адриану даже показалось, что он слышал радостные крики: 'Перемирие! Перемирие!'. Но он посчитал, что ему просто послышалось. Тем не менее, подойдя к окну, лейтенант увидел висевшие вдали небесные корабли, зависшие, похоже, где‑то над окраиной города. Он, конечно, удивился: что могут делать боевые корабли в такое время в тылу, но особого значения не придал, ограничившись пожатием плеч.

Дверь внезапно распахнулась, и в квартиру буквально влетела Генриетта, она быстро стряхнула с ног туфли и, бросив на стол продуктовую корзинку, бросилась к Валенроду, закричав: 'Мир, Адриан! Война закончилась!'. Она крепко обняла его, чуть, отклонила назад голову, посмотрев Адриану в глаза. Тот искусственно улыбнулся и дежурно обнял её, но в голове у него уже крутился только один вопрос: 'Как?'.

Как за те четыре месяца, что его не было, Лавразия смогла раздавить Гондвану, это невозможно. А если наоборот, тогда тем более.

— Гондванцы капитулировали? — спросил он у девушки.

— Не знаю, говорят, мы с ними какое‑то перемирие заключили, я, как только услышала сразу домой к вам.

Валенрод с задумчивым видом прошёлся по комнате, потом посмотрев на Генриетту, произнёс, поглаживая подбородок:

— Знаете что. У меня к вам будет одна просьба: вы не могли бы сходить в штаб воздушного флота и узнать: где сейчас находится Ласкар Крейтерн, представитесь, его сестрой, женой, невестой. Что‑нибудь придумаете. Это здесь неподалёку, рядом с резиденцией диктатора. Сходите?

Она удивлённо посмотрела на Адриана, слабо кивнув головой.

— Вот и славно, — ответил лейтенант.

Она тут же вышла из дома и отправилась в адмиралтейство. Валенрод, не ожидая теперь её скоро увидеть, присел за стол, сложи руки в замок, начав рассуждать, о происходящем. Он несколько раз вставал, ходил по комнате, подходил к окну. К его удивлению девушка вернулась меньше чем через час. Пройдя в дом, она, удивлённо посмотрев на Адриана, сказала:

— Мне сказали, что лейтенант Ласкар Крейтерн сейчас в здании, и предложили там его подождать.

Не дожидаясь пока она закончит, Валенрод пулей вылетел из дверей и, выбежав на улицу, двинулся в сторону штаба. Уже через четверть часа он оказался около большого трёхэтажного здания, на фасаде которого висели знамёна Лавразии и Военно — воздушного флота. Из дверей вышел человек в военной форме, с папкой под мышкой и лёгким шагом, ещё что‑то насвистывая, спустился вниз по ступеням.

— Крейтерн, — закричал Валенрод и ускорил шаг.