Adrialice - Далекие звезды (СИ)

— Риан! Думай головой, а не тем, что в штанах! — Найл распалялся, забывая, что не он тут главный. Атмосфера начинала накаляться. Похоже, пора отсюда убираться. Я потерла руку с кольцом и аккуратно нажала на камень, но мое движение заметили.

— Что это было? — Найл чуть не кинулся на меня. — Что ты нажала?

Риан схватил мою руку и снял кольцо, после чего осмотрел его и зарычал на Найла.

— Ты же сказал, что все чисто! — И уже мне. — Зарина, что это?

— Маячок! Сейчас сюда нагрянут два экипажа разозленных воинов. — На моем лице играла победная улыбка.

На улице послышались выстрелы и крики. Риан сжал челюсть и схватил меня за руку, после чего потащил вон из комнаты. Найл последовал за нами. Я упиралась, кричала, цеплялась за предметы на пути, за что получала тычки от Найла. Входную дверь вынесло, в нее забежали адмирал, капитан и Энди. Капитан и Энди тут же начали бороться с подоспевшей охраной. Адмирал пытался пробраться в мою сторону.

— Риан, она погубит нас! — Найл смотрел на меня безумным взглядом.

— Заткнись и шевели ногами! — Рыкнул мужчина.

— Эта сука нам все сломала! — Найл пробежал вперед и теперь остановился. — Так нельзя, Риан, нельзя.

Я не сразу поняла, что он делает. Только когда увидела пистолет в поднимающейся руке. Но что-то сделать не могла. Просто стояла и в шоке смотрела.

— НЕТ!

В следующую секунду время будто в несколько раз ускорило свой бег. Меня что-то крутануло, перед лицом оказалось лицо Риана. В его глазах плескался страх. Послышались несколько выстрелов, тело Аттари дернулось в моих руках.

— Зарина! — Я услышала, как где-то далеко меня позвали, но не могла понять кто. Риан начал оседать, и я вместе с ним. Мы упали на пол, причем Аттари сверху. Передо мной были его глаза, в которых больше не было страха, только сожаление и любовь. Только сейчас я разглядела ее. Он любил меня, пусть по-своему, неправильно, жадно, но как умел. И ему было жаль, что все так обернулось, что он не смог стать для меня тем самым. Сейчас вся бравада, наглость и жестокость слетели с мужчины, как шелуха. Передо мной был влюбленный мужчина, который заслонил меня от пуль, не смотря на то, что его чувства были безответны. Мужчина, который пожертвовал самым дорогим — жизнью. И этот последний его взгляд навсегда отпечатался в моей памяти, врезался намертво. Больше его глаза ничего не выражали — в них не было жизни. Аттари был мертв.

— Зарина!

С меня столкнули тело Риана. Лин поднял меня и бегло осмотрел.

— Скажи что-нибудь! Ты ранена?

— Нет, — я смогла только прошептать.

Меня тут же крепко обняли, а перед моими глазами лежало тело Риана. Его глаза смотрели вверх пустым безжизненным взглядом. И пусть он был врагом, пусть планировал снова украсть меня, мне было жаль его. Из моих глаз полились слезы. Лин почувствовал, что я вздрагиваю и посмотрел на меня.

— Что такое? Тебе больно?

— Он спас меня. — Кто «он» пояснять было не нужно. — Даже зная…все равно закрыл собой.

Лин поднял меня на руки и понес вон из дома. Он кому-то отвечал «в порядке», я не видела сквозь слезы. Только чувствовала тепло тела и нежные поглаживания по голове. Меня посадили в машину, в которой сидел Кэл. Он не видел произошедшего, но все понял — слышал через жучок. Мужчина понимающе смотрел на меня, молча разделяя мою боль. Я наполовину легла на сидение и закрыла глаза, не хотела ничего видеть. Через некоторое время я соскользнула в темноту, забылась тяжелым сном. В нем мне снился взгляд, в котором любовь и боль сменялись пустотой. Взгляд, из которого уходила жизнь.

Проснулась я от того, что меня тормошили. Перед моим лицом стоял Лин, а сзади него ждал военный врач.

— Зарина, пусть тебя осмотрит врач.

— Со мной все в порядке, нет ни царапины.

— Все равно.

— Хорошо.

Лин уступил место врачу. Тот сноровисто померял мне давление, посветил в глаза фонариком, проверил реакцию.

— Ничего не беспокоит?

— Вы серьезно?

— Я имел в виду боль.

— Нет.

— Тогда вы в порядке. Физически. Завтра с вами поговорит психолог.

— Не нужно.

— Это не обсуждается, мисс. Он должен выдать заключение, чтобы вы смогли дать показания в суде.

— А, понятно.

Врач ушел, а за ним и Лин. Я повернулась к Кэлу.

— Он злится на меня?

— Думаю, да. И не только на тебя. Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже дымился кучкой пепла.

— Он слышал запись?

— Да. Как только тебя поймали, я связался с ним. Как он орал! Оба экипажа примчались сюда минут за десять, но не успели ничего сделать — я велел им заткнуться и слушать. Как только ты нажала сигнал тревоги, они рванули туда. Хотели раньше, но сдерживались, чтобы не испортить ничего. Запись я уже отдал военному совету, все участники задержаны.

— У нас получилось.

— У тебя, Зарина, у тебя получилось.

Дом был оцеплен, оружие найдено, а нас отпустили отдыхать. Когда мы приехали в отель, Энди молча прошел в свой номер. Это было показательно. Я закрыла за собой дверь, даже не на замок, а так, до щелчка и добрела до кровати. И только тогда начала осознавать все произошедшее. Вместе с осознанием пришли слезы. Я плакала навзрыд, обнимая подушку и не пытаясь вытереть слезы. Через некоторое время почувствовала, как меня отрывают от подушки и переворачивают. Энди. С тяжелым вздохом он притянул меня к себе и обнял, позволяя выплакаться в его руках. А мне стало легче — не отвернулся. Я обняла мужчину в ответ и проплакала еще несколько минут, после чего смогла успокоиться.

— Полегчало?

— Да, немного.

— Ты представляешь, как нас напугала? Зари, о чем ты думала? — Он говорил это спокойно, без обвинений, просто спрашивая.

— Я должна была, Энди.

— На адмирале лица не было, когда мы узнали, что ты сделала. Он был бледный — краше в гроб кладут.

— Он, наверное, теперь даже разговаривать со мной не станет.

— О нет, станет. Думаю, он еще много чего тебе скажет. Только не обессудь — ничего хорошего ждать не придется.

— Понимаю.

— Ты не кетцаль, ты — дурная моль!

— Почему?

— На огонь летишь!

— Бывает.

— Ты как сама?

— Нормально. Грустно только, что все так…

— Тебе его жаль?

В ответ я молча покачала головой, соглашаясь. Энди не стал больше ни о чем спрашивать, просто молча сидел рядом, выражая поддержку.

На следующее утро мне позвонили и вызвали к десяти в штаб. Психолог ждет. Энди поехал со мной, и остался ждать у кабинета. Психолог спрашивал о произошедшем, просил рассказать мою версию, мои мысли и ощущения. Через полчаса болтовни, он кивнул и что-то написал себе в бумагах, после чего меня отпустили. Напоследок сказали, что суд над задержанными будет послезавтра, и я обязана там быть.

Время до суда я проводила с Энди или одна. Гуляла в парке, думала о произошедшем, о том, как теперь будут развиваться наши дела. Вернут на патрулирование границ? Или еще что-то? И что будет со мной? Но, как бы то ни было, я хотела поговорить со своим экипажем, и с экипажем адмирала. Я попросила Кэла собрать кританский экипаж, а Энди — наш. Вечером перед судом оба экипажа ждали в нашем отеле в актовом зале (оказался и такой). Я вошла туда вместе с Энди и Кэлом. Мужчины были хмурые.