Михаил Михеев - Михаил Михеев, Елена Ковалевская. Герои чужой войны

Третьей и последней запланированной точкой, в которой должен был появиться 'Ретвизан', была система диффузной туманности Жертвенника у звезды Мю Жертвенника. Там, у звезды, весьма близкой по спектральному классу с Солнцем, находилась, помимо всего прочего, пригодная для жизни планета, давным-давно, еще в доимперские времена, колонизированная человечеством. Хороший, чуть более мягкий, чем на Земле, климат, отсутствие опасных для людей микроорганизмов, богатство форм жизни и приемлемое количество минеральных ресурсов — что еще надо для процветания?

Сейчас процветание и удаленность от войны выходили планете боком. Слишком далеко от зоны боевых действий, а раз так — зачем там серьезная оборона? Орбитальная крепость первого класса, конечно, была, но построили ее давно, и модернизировали в последний раз лет за пятьдесят до этой необъявленной войны. Да и потом, одна-единственная крепость — это несерьезно. Зато имелась перевалочная база, на которой постоянно что-то загружалось, что-то выгружалось… Словом, идеальная мишень для рейдера, который сумеет прорваться и не побоится атаковать. 'Ретвизан', пользуясь своим запредельным радиусом действия, сумел прорваться, а уж трусами имперцы не были.

Больше всего Демина удивил тот факт, что их никто не встречал. Коридор для транспортных судов не был прикрыт абсолютно ничем, и орудия лучшего имперского корабля так и не открыли огонь. Впрочем, причина такого спокойствия выяснилась очень скоро — в системе находился целый флот конфедератов, расположившийся, правда, на таком удалении, что даже локаторы 'Ретвизана' дотягивались до него с трудом. Они же имперский линкор еще даже не заметили, и вряд ли информация со стационарных радаров, имеющихся в системе, успела дойти до их командующего, что давало командиру линкора определенную свободу маневра. Тем не менее, столько боевых кораблей в системе наверняка разогнали даже самых отчаянных пиратов по норам, а значит, патрульные могли позволить себе расслабиться.

Сложившаяся в результате ситуация была, с одной стороны, крайне опасной, потому как одному лезть в драку с целым флотом было глупой формой самоубийства, с другой же, пользуясь тем, что еще не обнаружен, Демин имел некоторый резерв времени. Он думал очень долго, секунд пятнадцать — с одной стороны, проваливать операцию не хотелось, с другой же, отступление тоже своеобразный провал. Еще две минуты он провел, склонившись над голограммой, отражающей соотношение сил возле звезды и в ее окрестностях, а потом принял решение.

Как известно, слово 'эврика', означающее, в дословном переводе с какого-то мертвого языка, '… твою мать, вода-то какая холодная', стало синонимом открытия. Идея Демина на открытие не тянула — скорее, она была результатом быстрого, на грани интуиции, анализа ситуации, сделанного профессиональным военным, отлично знающим возможности и своей, и вражеской техники, а также безоговорочно доверяющим выучке своих людей. В результате 'Ретвизан', вышедший из гипера, как обычно, с нулевым относительно звезды ускорением, начал разгоняться, но не стремительно, как это делают боевые корабли, а неспешно, подобно транспортному буксиру. Демин исходил из предположения, что, в жизни не видев боевого корабля таких размеров, зато повидав немало среднетоннажных транспортов самых экзотических модификаций, конфедераты не станут волноваться раньше времени. В принципе, так и произошло — когда на линкоре приняли первый сигнал с требованием назвать себя, он преодолел более половины пути. Еще пару часов радисты успешно развлекались, вешая лапшу на уши своим визави — изображали плохую связь, запрашивали полномочия на запрос и требовали пояснений, почему они отвечают, а их не могут идентифицировать. Но потом Демин решил, что затягивать до бесконечности тоже не стоит, и события понеслись вскачь.

Из ангаров линкора выпрыгнули в космос драккары — вся авиагруппа, сто сорок машин, это сделало бы честь любому эскортному авианосцу. 'Колибри', задачей которых было прикрытие ударного крыла, несли штатное вооружение, а вот на предельно облегченные 'Кальмары' подвесили по торпеде — так, по старой традиции, называли ракеты большой дальности. Они несли мощный заряд, но платой за мощь и возможность управлять торпедой на дистанции, в разы превышающей радиус управляемого полета обычных ракет, была избыточная масса. В результате и драккары, даже тяжелые 'Кальмары', могли полноценно управляться, неся не более одной торпеды. Впрочем, полсотни торпед… Для задуманного хватило бы и четверти.

Одновременно со стартом истребителей, линкор резко ускорился. Компенсаторы чуть запоздали, и офицеров на миг вдавило в противоперегрузочные кресла, но это была уже мелочь, привычная и неопасная. А вот конфедератам оставалось только выть и призывать себе на помощь высшие силы. Ну и проклятия на головы имперцев и прошляпивших их наблюдателей, естественно.

А буквально через десять минут линкор обрушился на висящую на орбите крепость. Правда, бить старались максимально точно, чтобы не зацепить планету — зачем уничтожать то, что когда-нибудь будет твоим? Тем не менее, риска не было — с дистанции, на которой орудия 'Ретвизана' уверенно поражали цель, крепость с трудом доставала до имперского линкора, а о точности огня говорить и вовсе не приходилось. Пока линкор крушил оборону, 'Кальмары' занялись базой, у причалов которой обнаружился хороший довесок — линкор и крейсер, непонятно, то ли принимающие что-то на борт, то ли, наоборот, выгружающие.

В принципе, 'Ретвизан' справлялся и в одиночку, но — только с крепостью. На базу времени уже не оставалось — флот противника успевал приблизиться на дистанцию, с которой мог вести уверенный огонь, и риск повреждений становился недопустимо велик. Можно было, конечно, врезать сразу по базе, которая стратегически была куда более важной мишенью, но в этом случае был риск, что их накроют уже с самой крепости, так что пришлось заняться именно оборонительными сооружениями и надеяться на выучку пилотов. Надо сказать, они не подкачали. Серия мощных взрывов разнесла базу на куски, расколола пополам успевший отвалить от пирса крейсер и вспорола борт линкору конфедератов, словно консервную банку. 'Колибри' завалили пару истребителей, взлетевших было на перехват, после чего остальные шарахнулись прочь, резонно рассудив, что жизнь-то у них одна, и тратить ее на героизм, который все равно не оценят, глупо. Имперцы в такой ситуации дрались бы до конца, но в рыхлом конгломерате полунезависимых государств, составляющих Конфедерацию, самопожертвование было не в моде. В результате отходили, можно сказать, с комфортом, если бы не случайность.