Герберт Фрэнк - Все хроники Дюны (авторский сборник)

Айдахо нервно облизнул пересохшие губы и озадаченно уставился на Лето.

— Но моральная подготовка… я имею в виду законность… тюремное заключение для…

— Какой толк от законов и тюрем, если преступление не считается грехом?

Айдахо по-петушиному склонил голову.

— Вы хотите сказать, что ваша проклятая религия…

— Наказание греха может быть весьма экстравагантным.

Айдахо через плечо указал большим пальцем на выход.

— Все эти разговоры о смертных казнях… о пресловутой порке и…

— Я стараюсь, где это только возможно, покончить со случайными законами и тюрьмами.

— Но должны же у вас быть хоть какие-то заключенные.

— Зачем? Заключенные нужны только для того, чтобы создавать иллюзию пользы от суда и полиции.

Айдахо повернулся вполоборота и указал пальцем на выход в маленькую прихожую.

— У вас есть планеты, которые сами по себе являются не чем иным, как тюрьмами.

— Я полагаю, что ты можешь считать тюрьмой любое место, которое тебе заблагорассудится. Это зависит от того, насколько далеко заходят твои иллюзии.

— Иллюзии! — Айдахо безвольно уронил руки.

— Да. Ты толкуешь о тюрьмах, полиции и законности, прекрасной иллюзии, прячась за которую могут великолепно действовать власть имущие, великолепно осведомленные о том, что установленные ими законы никто и не думает соблюдать.

— И вы думаете, что с преступностью можно справиться…

— Не с преступностью, Дункан, а с греховностью.

— Так вы полагаете, что религия в состоянии…

— Ты заметил, что считается у меня первичным и главным грехом?

— Что?

— Попытка коррумпировать члена правительства или коррумпированность члена правительства.

— В чем же состоит критерий коррумпированности?

— Исключительно в неспособности или нежелании соблюдать поклонение и веру в священную суть Бога Лето.

— Вас?

— Меня.

— Но в самом начале разговора вы сказали, что…

— Ты думаешь, что я сам не верю в свою Божественность? Берегись, Дункан!

От гнева голос Дункана стал бесцветным и невыразительным:

— Вы сказали мне, что одной из моих задач будет сохранение вашей тайны о том, что вы…

— Ты понятия не имеешь о моей тайне.

— О том, что вы — тиран? Это не…

— Боги обладают гораздо большей властью, чем тираны, Дункан.

— Мне очень не нравится то, что я слышу.

— Атрейдесы когда-нибудь спрашивали тебя, нравится ли тебе твоя служба?

— Вы попросили меня командовать Говорящими Рыбами, которые одновременно являются судьями, присяжными и палачами… — Айдахо осекся.

— И что из этого?

Айдахо молчал.

Лето посмотрел на Дункана. Между ними повисло Холодное отчуждение. Однако Айдахо стоял слишком Далеко.

Это похоже на рыбалку с удочкой. Словно водишь на леске рыбу подумал Лето. Надо четко рассчитать предел прочности лески, чтобы она не порвалась в самый неподходящий момент.

Проблема заключалась в том, что Айдахо придется убить, если слишком рано завлечешь его в сеть. На этот раз события развивались слишком стремительно. Лето стало грустно.

— Я не стану поклоняться тебе, — заявил Айдахо.

— Говорящие Рыбы знают, что ты обладаешь особым иммунитетом, — сказал Лето.

— Как Монео и Сиона?

— Это совсем разные вещи.

— Выходит, мятежники — это особый случай? Лето усмехнулся.

— Все мои самые доверенные чиновники были в свое время мятежниками.

— Я не был…

— Ты был просто блистательным мятежником. Ты помог Атрейдесам свалить законно царствующую династию.

Айдахо погрузился в глубокое раздумье.

— Значит, тоже был…

Он резко тряхнул головой, словно пытаясь стряхнуть что-то со своих волос.

— Но посмотрите, что вы сделали с Империей!

— Я создал образец. Образец образцов.

— Это вы говорите.

— Информация замораживается в образцах, паттернах, Дункан. Мы можем использовать один паттерн для разгадки другого. Очень трудно разгадать значение изменяющихся паттернов.

— Опять мумбо-юмбо.

— Однажды ты уже совершил такую ошибку.

— Зачем вы позволяете тлейлаксианцам снова и снова возвращать меня к жизни — одного гхола за другим? Какой паттерн заключен в этом?

— Ты нужен мне из-за своих качеств, которыми обладаешь в избытке. Но пусть лучше об этом скажет мой отец.

Айдахо мрачно сжал губы.

Лето заговорил голосом Муад'Диба, и даже его лицо, спрятанное в грубых складках, приобрело отцовские черты.

— Ты был моим самым верным другом, большим чем даже Гурни Халлек. Но я — прошлое.

Айдахо с трудом сглотнул.

— Но вещи, которые ты творишь!..

— Разве они не пытаются уничтожить посеянное Атрейдесами?

— Ты прав, будь все проклято! Лето принял свой обычный облик.

— Но я все еще Атрейдес, — сказал он своим голосом.

— Ты реален?

— Каким же еще я могу быть?

— Хотелось бы мне это знать!

— Ты думаешь, что я просто играю масками и голосами?

— Ради всего святого, скажи, что ты делаешь в действительности?

— Я сохраняю жизнь, готовя почву для следующего цикла.

— Ты сохраняешь ее убийством?

— Смерть часто помогает жизни.

— Атрейдесы никогда не поступали так!

— Но это так. Мы часто убеждались в ценности смерти. Иксианцы, однако, никогда этого не понимали.

— Какое отношение ко всему этому имеют иксианцы?

— Самое прямое. Они хотят создать машину, которая затмит все остальные машины.

Айдахо задумчиво заговорил:

— Именно за этим сюда прибыл новый посол с Икса?

— Ты видел Хви Нори? — спросил Лето. Айдахо указал рукой вверх.

— Она уходила отсюда, когда я прибыл.

— Ты говорил с ней?

— Я спросил ее, что она делает здесь? Она ответила, что выбирает сторону баррикады.

Огромное тело Лето сотряслось от хохота.

— Боже мой, как она хороша! — воскликнул он. — Она открыла тебе свой выбор?

— Она сказала, что отныне всей душой служит Богу-Императору. Я, конечно, не поверил ей.

— Но ты должен ей поверить.

— Почему?

— Ах да, я совсем забыл: было время, когда ты сомневался даже в моей бабке, госпоже Джессике.

— У меня были для этого основания!

— Ты сомневаешься и в Сионе?

— Я начинаю сомневаться во всех и каждом!

— И говоришь, что не понимаешь, почему я так высоко пеню тебя, — обвиняющим тоном произнес Лето.

— При чем здесь Сиона? — спросил Айдахо. — Она говорит, что вы хотите… Я имею в виду, черт возьми…

— В чем можно не сомневаться в Сионе, так это в ее способности к творчеству. Она может создавать новое и прекрасное. Надо доверять истинно творческим натурам.

— И иксианским механикам?

— То, что они делают, нельзя назвать творчеством. Истинное творчество всегда открыто. Скрытность выдает присутствие совершенно иной силы.

— Значит, вы не доверяете этой Хви Нори, но вы же и…