Герберт Фрэнк - Все хроники Дюны (авторский сборник)

Киборг был одним из составных слов. На каком этапе механические добавки к человеку начинают превалировать? Когда киборг перестает быть человеком? Соблазны усиливались: «Просто одна небольшая поправочка.» И так легко поправлять, пока составной человек не становился безусловно послушным.

Но… Клерби?

Чрезвычайные обстоятельства велели: «Кибернетизируйте организм!» Неужели Сестринство в настолько отчаянном положении? И она была вынуждена отвечать утвердительно.

Что ж делать — решение это было не совсем по душе, но в душе уже созрело оправдание. Диктат необходимости.

Бутлерианский Джихад оставил на людях несмываемые отпечатки. Борьба и победа… на время. И вот очередная битва в этом вечном конфликте.

Но теперь на весах лежала жизнь Сестринства. Сколько технических специалистов осталось на Дюне? Она знала ответ без подсказки. Мало.

Одрейд наклонилась и нажала кнопку передачи:

— Кибернетизируйте организм, — произнесла она.

Беллонда хмыкнула. Одобрение или неодобрение? Она никогда не скажет.

Это арена Великой Матери, так что добро пожаловать! Кто победил в этом сражении? Одрейд не знала.

Мы шагаем по хрупкой черте, увековечивая гены Атридесов (Сионы) в нашем народе, поскольку это скрывает нас от предвидения. Мы несем в этой сумке Квизац Хадераха! Воля сотворила Муаддиба. Предсказания Пророков становятся явью! Осмелимся и мы вновь игнорировать наше чувство Тао и угождать культуре, ненавидящей риск и молящей о пророчествах?

Архивный Обзор (адиксто).

Одрейд прибыла на не-корабль как только рассвело, но Мурбелла уже встала и занималась с тренировочным механо, когда на этаж тренировок вошла Великая Мать.

Последний клик Одрейд шла через кольцевые сады вокруг космополя. Ограниченные ночным временем облака поредели при приближении рассвета, а потом рассеялись, обнажив усеянное звездами небо.

Она чувствовала перемену погоды, позволяющую собрать в этом районе лишний урожай, но уменьшающую количество осадков, что навряд ли сохранит в живых сады и пастбища.

По ходу движения Одрейд овладевала тоска. Только что прошедшая зима явилась с трудом отвоеванным перед бурей затишьем. Жизнь была всесожжением. Опыление трудолюбивыми насекомыми, плодоношение и сев, а затем цветение. Эти сады были скрытой бурей, чья мощь заключалась в обильном токе жизни. Но — оххх! — смерть. Новая жизнь несла перемены. Надвигался Реформатор, всегда разный. Песчаные Черви принесут пустынную девственность древней Дюны.

Опустошительность той изменяющей силы захватывала воображение. Она могла нарисовать себе этот пейзаж, превращенный в гонимые ветром дюны, обиталище потомков Лито II.

И искусство Дома Ордена претерпит трансформацию — мифы одной цивилизации будут сменены другими.

Дымка этих дум рассеялась, когда Одрейд вступила на этаж тренировок и окрасили ее настроение, когда она увидела блестящую от напряжения Мурбеллу, завершившую очередной раунд сражения и отступившую, тяжело дыша, назад.

Мурбелла пропустила выпад большого механо, и сзади на ее левой руке появилась красная тонкая царапина. Автоматический тренажер возвышался в центре комнаты золотой колонной, его оружие сверкало взад-вперед, как чувствительные жвалы разъяренного насекомого.

На Мурбелле было одето зеленое облегающее трико, а на открытом теле сверкали капли пота. Даже беременная, с уже заметным животом, она казалась грациозной. Ее кожа светилась здоровьем. Она дышала им, решила Одрейд. Отчасти из-за беременности, отчасти из-за чего-то более фундаментального. Это запечатлелось в памяти Одрейд с момента их первой встречи, это же отмечала и Луцилла, перехватившая Мурбеллу и вытащившая с Гамму Айдахо. Здоровье гнездилось внутри нее, превращаясь в линзу, фокусирующую внимание на обильном половодье живости.

Мурбелла заметила гостью, но занятий не прекратила.

Не сейчас. Великая Мать. Я жду ребенка, но нужды тела остаются.

И тут Одрейд заметила, что механо разыгрывал гнев, запрограммированную реакцию на неудачу его действий, заложенную в его цепях. Весьма опасный режим!

— Доброе утро, Великая Мать.

Голос Мурбеллы был несколько сухим из-за прилагаемых ею усилий: она уворачивалась и вертелась с молниеносной быстротой, которую сама же и вызвала.

Механо рассекал воздух, пытаясь достать ее, сенсоры вспыхивали и потрескивали, пытаясь уследить за ее движениями.

Одрейд фыркнула. Говорить в такой момент, увеличивая опасность механо. Риск отвлечься во время столь рискованной игры. Достаточно! Управление механо выполнялось с большой зеленой панели на стене справа от входной двери. В цепях были видны корректировки Мурбеллы: свешивающиеся провода, лазерные поля с вмонтированными в них кристаллами памяти. Одрейд протянула руку и остановила механизм.

Мурбелла повернулась к ней лицом.

— Зачем ты изменила схемы? — настоятельно спросила Одрейд.

— Ради гнева.

— Так делают Чтимые Матре?

— Как гнется ветка? — Мурбелла терла пораненную руку. — Но что, если ветка знает как гнуться и принимает это?

Одрейд внезапно почувствовала возбуждение:

— Принимает? Почему?

— Потому что в этом есть… что-то благородное.

— Ты идешь на поводу у собственного адреналина?

— Вы знаете, что это не так! — Дыхание Мурбеллы вернулось к норме. Она смотрела на Одрейд.

— Тогда как же?

— Это… когда бросаешь вызов и делаешь невозможное. Когда не подозреваешь, что можешь быть настолько… хорошей, настолько искусной и идеальной во всех отношениях.

Одрейд подавила восторг. Mens sana in corpore sano. Наконец-то она наша!

— Но какой ценой тебе это достается! — воскликнула Одрейд.

— Цена? — голос Мурбеллы был удивленным, — Пока у меня есть такая возможность, я рада платить.

— Брать, что хочешь, и платить?

— Это ваш волшебный рог изобилия Бене Джессерит: чем более идеальной я становлюсь, тем сильнее возрастает способность платить.

— Осторожнее, Мурбелла. Этот рог изобилия, как вы его называешь, может превратиться в ящик Пандоры.

Мурбелла поняла намек. Она стояла абсолютно неподвижно, обратив все внимание на Великую Мать:

— Да? — Звук ускользал.

— Ящик Пандоры дает дорогу мощным раздорам, на которые уходит твоя жизненная сила. Ты часто говоришь, что находишься «в стремнине» и становишься Преподобной Матерью, но так и не знаешь ни смысла этого, ни наших к тебе требований.

— Значит, вы искали в нас не наши сексуальные способности.

Одрейд с величественной элегантностью сделала вперед восемь шагов. Раз Мурбелла попалась на этой теме, ее нельзя останавливать обычным решением, — безапелляционным приказом Великой Матери, обрывающим спор.