Игорь Грач - Взломщик

Следователь уставился в монитор и не отвечал на вопрос Антона. Потом произнес:

— Эти вопросы выходят за рамки моих полномочий.

— Ну, так давайте сюда того, у которого хватит этих полномочий. А то вдруг я скажу что-нибудь такое, что не входит в Ваши полномочия и Вас придется ликвидировать, чтобы сохранить тайну СБ Аратан.

Было видно, что следователь представил себе последствия такого шага очень наглядно, потому что по всему его телу прошла дрожь.

— Информация, исходящая от тебя не может ограничивать мои полномочия. Ограничение только на ознакомление тебя с определенными материалами следствия.

— Тогда мне бы хотелось получить разъяснения. Не ознакомление с материалами вашего следствия, а именно разъяснения. Зачем вам нужно считать меня агентом. Какой именно вред, кроме умозрительного, я причинил империи Аратан.

Ответ следователя состоялся через пару минут. При этом его глаза поплыли, словно у наркомана и он сидел совершенно неподвижно.

— Агентом инопланетной цивилизации ты являешься по факту. У нас есть достаточно материалов, которые подтверждают это. О размере вреда, причиненного империи, ты узнаешь в процессе следствия. Задавать вопросы и получать на них ответы не является твоим правом. Поэтому впредь ты молчишь и ждешь вопроса. На поставленный вопрос отвечаешь максимально полно и быстро.

Антон уставился на следователя и стал представлять, как его щит истончается, а уши этого субъекта становятся красными. Если подобный фокус прошел с одним, то почему не мог пройти с другим.

Пока тот просматривал какие-то материалы на дисплее, парень постепенно усиливал давление и смотрел за результатом.

Следователь поднял свой взгляд на подследственного. Его уши стали заметно краснее. Но он держался уверенно.

— Когда и где ты был завербован представителями инопланетной цивилизации?

Антон молчал. Следователь тоже. Молчание длилось несколько минут, наконец, субъект проскрипел:

— Отвечай!

— Что именно я должен ответить на этот вопрос? Сказать что это бред? Это уже было сказано раньше.

— Отвечай по существу на поставленный вопрос, — с трудом проскрипел следователь, борясь с новой напастью — прилипшим языком.

— Мне нечего добавить к сказанному ранее.

— Ты отрицаешь факт вербовки?

— Не было самого события вербовки. Поэтому мне незачем отрицать глупость.

— Значит, ты не признаешь — добровольно, что был завербован.

— Мне надоела игра в слова. Я устал, — и, наклонив голову вниз, закрыл глаза.

— Когда ты начал сотрудничать с представителями инопланетной цивилизации.

— …

— Твое молчание не прибавит тебе доверия. Есть задокументированные факты. Отрицать их глупо.

— Предоставьте эти факты.

— В свое время ты сможешь ознакомиться с ними.

— Значит, фактов у вас нет. И попытка заставить меня сознаться, в том чего не было — провокация.

— Как ты осуществлял связь со своими кураторами? Где происходили ваши встречи. Какие материалы ты передавал.

Антон взглянул на следователя. Да тот был стоек к мысленным атакам. Уже весь красный, с горящими как раскаленные угли ушами он держался. Ответ парня опять ввел следователя в ступор.

— Если даже умозрительно предположить, что я и являюсь агентом какой-то цивилизации, то к вам, империи Аратан и ее Службе Безопасности, это не имеет никакого отношения. Поскольку все действия, которые могли иметь место, не затрагивают ваших интересов, так как происходили вне сферы вашей юрисдикции. Это первое. Второе. Отвечать на все вопросы, касающиеся моей якобы вербовки и взаимодействия с неизвестными мне кураторами — я отказываюсь. Даже если вы будете использовать пытки, то ничего нового, кроме сказанного не узнаете.

— Обсуждение сферы юрисдикции не входит в перечень затрагиваемых тем. Поэтому мне нужен ответ на поставленный вопрос.

— Никак. Нигде. Никакие.

— Какие задания ты получал?

— Никакие.

— В каких операция принимал участие?

— В никаких.

— Как оплачивалась твоя работа?

— Так как никакой работы я не выполнял, то и оплаты никакой не было, — Антон представил себе, что язык следователя начал разрываться на части и из него пошла кровь. Этот мысленный образ он отправил отморозку с мысленным хеканьем.

Следователь закашлялся, из уголков рта потекла кровь. Он что-то нажал на столе, и парень потерял сознание.

***

Лежа на кровати в своей камере, Антон предавался размышлениям.

Вдруг дверь отъехала в сторону, и на пороге возник водолаз. Нет. Это был все же не водолаз. Скорее некто. Этот некто был одет (а может быть облачен) в нечто похожее на водолазный костюм, только явно металлический. На месте головы был глухой шлем с затененным лицевым щитком. Возможно, этот водолаз был охранником.

Указав на парня, он глухо произнес:

— Собирайся и выходи.

Антон вышел за дверь. Там находился еще один охранник-водолаз.

Построившись в колонну — впереди охранник, затем Антон и замыкал колонну, вызвавший его охранник. Группа двинулась по коридору, миновала несколько дверей и остановилась у одной из них. Первый охранник приложил руку к стене, и дверь плавно отъехала в сторону. Посторонившись, охранник показал парню жестом, чтобы он заходил.

Опять комната для допросов, только немного с другой обстановкой. Перед столом стоит стул. Обыкновенный стул, а не палаческое кресло. За столом сидит пожилой мужчина и дружелюбно усмехается.

— Заходи и садись. Нам надо поговорить.

Антон прошел и сел на стул.

— И о чем?

Незнакомец усмехнулся и заговорил:

— Я начальник отдела следствия полковник Делеус. Зная, как ты не любишь общаться с незнакомцами, сразу хочу устранить этот момент. И хочу предупредить тебя — я хочу просто поговорить. Никаких бессмысленных вопросов, никаких провокаций. Только доверительная беседа.

— Доверие это совместный продукт.

Полковник хмыкнул.

— Ну, тогда я постараюсь приложить все силы к тому, чтобы его создать. Итак, ответь мне сначала на несколько вопросов, не относящихся к теме беседы, но крайне меня интересующими, — посмотрев на парня Делеус ждал его реакции.

Антон легонько кивнул и посмотрел в глаза полковнику.

— Где ты так хорошо научился пользоваться псионическими атаками?

— А что это такое?

— А это то, что ты сделал с моими подчиненными. Один до сих пор не отошел от психологического шока, а второй сутки пролежал в лечебной капсуле.

— Да нигде. Просто мне показалось, что если попробовать мысленно надавить на этих отморозков, то они станут вести себя более вменяемо.

Полковник заржал и, вытирая слезы, сказал:

— Отморозки значит. Ну да. Значит, никто тебя подобным трюкам не обучал?

— На нашей планете все это ни на кого не действует. Можно сколько угодно желать соседу несчастья, проклинать его, ничего с ним не будет. А тут стоило только захотеть, и они начали сами таять, как свечки.