Гарольд Хоук - Шаг в неизбежность

— Я согласен, — сказал он, после продолжительной паузы. Председатель облегчённо вздохнул и широко улыбнулся. — Но с некоторыми очень важными условиями.

Улыбка медленно сползла с лица Скиннера:

— Я так и знал. Говорите, обещаю выслушать и принять их, если они не переходят грани разумного.

— Не беспокойтесь. Я адекватный человек и понимаю, что можно требовать, а что нельзя. Итак, прекратите преследовать мой бизнес и перестаньте копаться в грязном белье, выискивая несуществующие связи с криминальными структурами.

— Это законное и естественное желание, — Альберт потянулся к вазочке с засахаренными фруктами, подцепил серебряной вилочкой серповидную дольку, отправил в рот. — Я его понимаю и даю свои гарантии, — сказал он, похрустывая цукатом.

— Замечательно. Во-вторых, я хочу заниматься вопросами недавно вступивших в состав Федерации планет. Я знаю, на этот пост открылась вакансия…

— Хорошо, — перебил Скиннер. — Принимаю и это условие. Что-то ещё?

— Да. Помимо новых миров я хочу курировать транспорт и энергетику.

Генрих замолчал, не сводя глаз с собеседника.

«Возможно, это он стоит за мятежными выступлениями, — подумал Председатель, подливая себе и гостю ещё чая. — Если так, то отдавать ему в руки ключевые сектора экономики — значит сесть на пороховую бочку с зажжённым фитилем…»

Глава государства медленно потягивал чай, маскируя напряжённую работу мысли. Ни один мускул не дрогнул на его лице, глаза продолжали ласково щуриться, а на губах играла прежняя полуулыбка. Генрих не мешал, ему тоже было о чём подумать.

— Я принимаю и это условие, — заявил Председатель, возвращая на стол опустевшую чашку. — Рад, что мы смогли договориться. Давайте заключим меморандум.

Он сделал едва уловимый жест, в комнате появился секретарь с двумя протокольными папками в руках.

— Однако, — удивился Генрих, — вы основательно подготовились. Сразу были уверены в успехе переговоров?

— Да! А также в своей неотразимости и способности убедить каждого. Текст составлен заранее, есть места для особых условий. Вам требуется их вписать и скрепить подписью. Я уже подписал, можете в этом убедиться.

Йодли взял первую папку и раскрыл её. Председатель не обманул. В конце меморандума действительно стояла размашистая, почти на половину листа, подпись с многочисленными витками и закорючками.

Генрих внимательно сверил текст в папках. Убедившись в идентичности, там и там вписал особые условия, поставил подписи.

Секретарь взял папку с экземпляром Скиннера, вышел из комнаты, оставив бывших соперников наедине.

Генрих встал с кресла.

— Теперь я могу идти?

— Не спешите, мистер Йодли. Задержитесь ещё на несколько минут. Давайте объявим народу о результатах наших переговоров.

— Вы и репортёров успели подогнать?

— А чему вы удивляетесь, мистер Йодли? В наше время пресса имеет колоссальное влияние на человеческие умы. — Скиннер взял его под руку, мягко увлёк в сторону неприметной двери.

За ней оказалась небольшая комнатка, полностью лишённая мебели. Двое охранников внушительного вида стояли по бокам от дверного проёма, ведущего в другое помещение. Председатель указал на дверь. Один из охранников распахнул её, и Генрих увидел забитый журналистами зал.

Первыми вышли телохранители, встали с боков от двери, просеивая толпу цепкими взглядами. Генрих почувствовал лёгкий толчок в спину, вышел в зал для приёмов, вместе с Председателем поднялся на подиум.

Журналисты загудели как потревоженный улей, защёлкали вспышками фотоаппаратов. Операторы заворочали камерами, снимая крупным планом рукопожатие недавних политических противников. Никто не ожидал подобного, особенно после нападений на предприятия «Фарм Гэлакси».

Сразу после выступления Скиннера, толпа взорвалась криками. Журналисты бросились наперебой задавать вопросы, а самые ушлые поспешили сообщить сенсационную новость руководству медиакомпаний.

По завершении пресс-конференции Альберт Скиннер тепло попрощался с новым вице-председателем. Назначив совещание кабинета министров на следующее утро, бывшие политические противники расстались, обменявшись крепким рукопожатием.

Глава государства проводил Генриха взглядом. Когда тот обернулся в дверях, улыбнулся самой искренней из улыбок и помахал рукой.

Шаги Йодли ещё не затихли вдали, а в кабинете уже стоял секретарь. Председатель посмотрел на помощника полными сомнений глазами.

— Зиберт, мы не совершаем ошибки, допуская его к власти? Ведь он мог проиграть выборы.

— Нет, сэр. Враг должен быть всегда на виду. «Хочешь уничтожить противника, сделай его другом. Заставь его верить тебе, позволь ему чувствовать себя в безопасности, помогай всегда и во всём. И лишь когда он повернётся к тебе спиной — вонзи нож в его сердце», — процитировал секретарь древнего философа Дзэн Лю Пина.

Скиннер помолчал, взял из вазочки дольку цуката, захрустел, подцепил ещё одну, протянул помощнику:

— Будешь? — Тот помотал головой. — Как хочешь. Значит, говоришь: сделать другом…

Зиберт кивнул, молча наблюдая за Председателем. Тот с задумчивым видом хрустел цукатами, пока не съел все до одного. Стряхнув с пальцев налипшие крупинки сахара, Скиннер повернулся к секретарю:

— Ты уже подготовил апартаменты для мистера Йодли?

— Да, сэр, комнаты готовы, можно заселяться в любой момент.

— Хорошо, позаботься о его скорейшем переезде в дом Правительства и устрой постоянную слежку за ним. Я хочу знать о нём всё до малейших подробностей, даже время посещения туалета.

— Установить в его комнатах «жучки»?

— Не надо, он не дурак и первым делом тщательно проверит новое жильё на предмет вредных насекомых. — Председатель слабо усмехнулся, губы секретаря изогнулись в лёгкой улыбке, впрочем, она тут же исчезла. Между тем, Скиннер продолжил: — Возможно, Йодли потребует другие комнаты. Ни в чём ему не отказывать, выполнять все его требования. Хочет другое жильё — пусть получит. Главное усыпить его бдительность, дать ему развернуться, узнать его замыслы, разобраться в них, понять, и тогда нанести удар в самое уязвимое место. Я чувствую исходящую от него угрозу, ощущаю каждой клеточкой тела, но доказать не могу. Мы должны его остановить, пока Федерация не погрязла в пучине хаоса.

— Не волнуйтесь, сэр, всё будет сделано в лучшем виде.

Скиннер подошёл к письменному столу, сел в кресло, знаком подозвал помощника. Тот приблизился, встал неподалёку, готовясь выслушать новые указания.

— Ты был прав, Зиберт: он взял транспорт и энергетику и, как ты и предполагал, потребовал передать ему в распоряжение дела недавно освоенных планет. У тебя всё готово?