Геннадий Гиренко - Дезертир

– Иди, – прошептала Лия. – Она так долго этого ждала!

Стив неуверенно поднялся. Он почувствовал, как от волнения пот стекает у него со лба. Опомнившись, он скинул с себя смокинг, сорвал с шеи бабочку и неуверенной походкой направился к сцене.

Мэг радостно заулыбалась.

Едва поднялся на сцену – он хотел её подхватить. Закружить, чтобы окружающее пространство слилось в один сплошной, не различимый для глаз мазок. Чтобы мир взорвался палитрами радуги. Но она неожиданно увернулась. Она позвала его вновь призывным движением головы. Игриво заулыбалась блестящими от желания губами, сгибая в обворожительном наклоне тело, маня его пощёлкиванием пальцев, движением талии, соблазнительными изгибами ножки. Влекла в глубину сцены, чтобы там отдаться без остатка. Быть может, ему или же гипнотическому влиянию движения. Кто знает?

И там… он закружил её в бешеном вихре, превращая танец в феерию.

– Быстрее, быстрее! – просила она, обжигая лицо горячим дыханием.

Звуки музыки заглушали дружные хлопки посетителей. Кивание голов. Топот ног в такт бешеного ритма барабана. Всё превратилось в единение. Они кружили самозабвенно, полностью отдав себя движению.

Стив представить не мог, что способен на подобные кренделя. Мэган в немыслимом па опускала ему на плечо ногу, а он, боясь её сломать, кружил и кружил, забыв о том, где находится, что им ещё предстоит и то, что у них уже было. Она обжигала его улыбкой, а он тонул в омуте её чёрных глаз. Танец любви и несбывшихся надежд, слился в движении сплетённых тел и в робком касании страстных взглядов. В движении, похожим на гипноз.

Они танцевали. Играла музыка. Лия с нескрываемой тоской смотрела на эту пару и понимала: так могут танцевать лишь в последний раз. Скорее всего, так оно и есть. Кто знает? И было грустно.

Ночь – серая и безликая, мрачная и искрящаяся – медленно отступала прочь.

Ливадия просыпалась. Сумерки, растворённые в призрачном сиянии матери-планеты, отступали, уступая место такому же сумрачному и безликому приходящему дню.

Газовый гигант, удерживавший чудовищным тяготением этот крохотный булыжник, вращавшийся вокруг него и застроенный человечеством, уже скрывался за горизонтом, а на смену ему, тускло сияя в чернеющих небесах, выплывала Проксима – далёкая звезда, жизненный цикл которой уже подходит к концу.

Ливадию трясло.

Не сильно. Балла на три. Если кто подумает, что это сущие пустяки, то он глубоко ошибается. И по одной простой причине: такого в принципе быть не должно. Недра Ливадии затухли ещё до того, как на заре развития Земли первая амёба объяснилась в любви другой и начала деление.

Отсветы Проксимы ещё не коснулись верхушек небоскрёбов, а у их подножия облачным молоком ещё клубился туман, наполняя сыростью и прохладой узкие переулки, ещё никогда не видевшие её света.

Потоки транспортных средств, несмотря на то, что ночь уже подходит к концу, даже и не думали иссякать. Они всё мчатся и мчатся по своим замысловатым путям, виляющим среди бетонных коробок, подныривая под мосты и эстакады, перевозя кого на покой после бурно проведённой ночи, а кого-то – в прохладные офисы, гудящие от бесконечного пересчёта денежных средств и тревожно замирающие на несколько секунд, когда мелкая дрожь заставляла чашечки с кофе жалобно позвякивать на столах.

Такое слабое землетрясение не могло смутить соразмеренную, чётко очерченную временными интервалами жизнь Ливадии, чьё предназначение служило только одной цели: преумножению богатства.

Нерушимо покоились на своих монолитных ногах причудливые постройки банков. Их маленькие копии, филиалы поглядывали вверх на своих старших собратьев, как детишки на родителей, замирая в испуге от непривычного для них ощущения. Транспорт немного сбавлял скорость, а когда всё заканчивалось… всё возвращалось на круги своя, продолжая неумолимый жизненный цикл.

За последние два часа Ливадию трясло уже трижды.

В номере отеля «Сиренити» было тихо и уютно. Свет притушен. Звуконепроницаемые окна ограждали его от шума, погрузив помещение в вязкую, липкую тишину. Люди давно разошлись. Кто по своим таким же номерам, а кто – передёрнуть нервишки парой ставок в уставшем казино, оставив наедине друг с другом молодую пару, убитую горем от неумолимо приближавшегося расставания. И ещё – Мэг, мучившуюся с похмелья и стонавшую на широкой, как взлётная полоса, кровати, ненавидевшую в этот миг всех и вся.

Лия сидела на полу. Жалкая, забившаяся в уголок, словно котёнок, которого страшно обидели и теперь он никак не решался показаться из своего надуманного укрытия в этот огромный и ужасно страшный для него мир. Она расположилась на мягком ковре, тихо всхлипывая, одной рукой обхватив колени, прикрытые всё тем же серебристым вечерним платьем, а другой упиралась кулачком в подбородок. Влажными от слёз глазами девушка жалобно смотрела на Стива.

Он сидел напротив на корточках. Что-то на ухо нашёптывала Ангел, но он не слышал – только вздыхал, не зная, как успокоить это хрупкое создание.

Снова по стенам отеля едва ощутимой дрожью прошли гул и вибрация.

– Ну что ты, малыш? Не стоит так убиваться. Всё же в порядке? Да?

Он изобразил на лице жалкую улыбку. Наверно, хотел сказать совсем другое. Ободряющее. Но, как всегда, ничего не получилось.

Ангел никак не могла угомониться.

– Она здесь всё разнесёт! – ворчала та, опасаясь, что их обнаружат службы безопасности планеты.

Он погладил девушку по руке.

– Малыш, может, поспишь?

– Ты и в самом деле думаешь, что я смогу? – Лия склонила голову, по-детски заглянула ему в глаза. – Стив, ты хоть понимаешь?..

Он взял её пальцы в свои ладони и крепко сжал. Стив готов был прибить Ангела за то, что она разработала подобный план. Но как бы он не прокручивал метавшиеся в поисках альтернативы рассуждения, ничего иного в его голову не приходило.

– Ты что, не в состоянии её успокоить? – переживала за Лию Ангел. – Ей же нельзя волноваться.

Стив давно заметил, с какой трепетной осторожностью ИС стала относиться к арианке. Следила за её питанием, за тем, что её окружает, не обижает ли кто. Он даже не подозревал, что за холодными контактами микросхем может скрываться такая заботливая нянька.

– Хочешь, я поставлю ей музыку? Она её успокоит. Стив, ну скажи же ей!

– Ангел, заткнись! Мне только твоего нытья не хватает, – проворчал он.

– Как знаешь.

Стив присел с ней рядом. Облегчённо опёрся спиной о стену, вытягивая гудевшие после долгой ходьбы ноги. Прислонил голову к её мягкому покрытию и задумчиво поглядел в потолок.

Лия пихнула его в бок. Положила голову ему на плечо. Глубоко и судорожно вздохнула, начав теребить от волнения немнущееся платье.