Павел Царёв - Матрица Души

— Так он Вам понравился?.. Коренастый брюнет с серыми глазами?

— У меня о нём — двойственное впечатление, впрочем, как и о Вас…

— А Пьер?

— Кто это?

— Тот мужчина, который сидел в кают-компании с атласом минералов.

— Он всё время молчал… Наверное — человек дела. Худощав, свет-ловолос… Любит комфорт, особенно, душевный, и находит его не в общении с людьми, а в компании своих минералов. По-моему, изо всех вас он более всего похож на обыкновенного человека. Только излишне замкнут.

— Может, что-нибудь скажете об Андрее?

— Молод. Не вспыльчив. Стремится при случае разрядить обста-новку. Уважает себя, но не самолюбив… Скорее всего, он углуб-лен в решение какой-то, возможно, научной проблемы, а отсюда проистекает его доверчивость к мнению других во всём, что не касается его исследований… Он постоянно был рядом с компьютером, машинально гладя пальцами клавиатуру. Он — про-граммист?

— Вы угадали, но не совсем. Он, как и я, психолог, если можно так сказать. Психолог машин. И у него на примете трудная научная проблема — искусственный разум… Знание законов существования искусственного разума нам явно сейчас нелишне. Ведь мы летим на Компьютер.

— Вот до чего доводят непродуманные эксперименты по оду-хотворению мёртвой природы, — тут же возмутилась Гоппс.

— Но и решение проблемы исинов Советом Земного Содружества нельзя назвать высокоморальным!

— А что оставалось делать? — запальчиво воскликнула Гоппс. — Я ещё понимаю: если б компьютерианцы вели себя благопристойно…

Сказочник удивлённо посмотрел на женщину:

— Я так понял — мой намёк на интеллектуальную близорукость офи-циальных властей Вы восприняли как личное оскорбление?

— Нет… Почему же? — на мгновение смешалась Гоппс, но тут же дерзко приняла вызов. — В общем-то — да. Или Вы считаете себя умнее их?

— Чтобы оценить тот неожиданный Дар случая, который все считают грубой ошибкой — особого ума не надо. Представьте себе: мы ле-таем за сотни световых лет в поисках разумной жизни, годами мучаемся, не находя с ней контакта, как, например, с ирионами пла-неты Ди, или, напротив, находим непрерывную вражду с корнукраками. А тут: такой уникальный шанс: познать своё собственное дитя, рождённое в длительных муках творчества, имеющее ту же родину, что и мы!

— Перестаньте… У компьютавров совершенно чуждый всему биоло-гическому разум. Кристаллический!

— Тем более было полезно его изучить, понять!

— А что они вытворяли на Земле! Разве Вы забыли?

— Почему же? Помню… Проходили в школе.

— Вот именно — в школе!

— А Вы видели всё собственными глазами?

— Нет, конечно. Но я могу представить!

— У Вас — развитое воображение.

— Хватит иронизировать!

— Давайте говорить серьёзно. Что Вы ставите им в вину?

— Они вытворяли, что хотели! Перепрофилировали произвольно раз-личные заводы, проникли в управление энергоснабжением планеты… Начинался хаос, развал с таким трудом налаженной экономики… Когда же дошло до медицинских экспериментов над людьми…

— Совет Земного Содружества принял решение вышвырнуть компьютерианцев с родной их планеты подальше в космос… По-моему, Вы штудировали в своё время учебники лучше меня… А теперь взглянем на те же события по другому. Шла война. Тысячи исинов помогли нам переломить её неотвратимый ход в сторону нашей победы. Им были не нужны компьютеры, ибо они сами — компьютеры. Их реакция на события превосходила в десятки раз нашу и корнукраков не только по скорости, но и по точности. А их выносливость, неприхотливость? Сколько места в корабле занимают аппараты регенерации, очистки воздуха и вентиляции? Сколько — запасы пищи? Благодаря компьютерианцам мы начали тес-нить лучше вооружённого противника. Лишь тогда, к нам на по-мощь соблаговолил прийти Большой Союз. Заметьте: помощь при-шла, когда мы без неё способны были спокойно обойтись.

— Но именно в этот момент резко возросла враждебная активность компьютавров на Земле и других планетах Содружества!

— Враждебная активность! — горько усмехнулся Сказочник — Вот она — политическая пропаганда! Когда шушенки предъявили нам ульти-матум, требуя поголовного уничтожения исинов, тут же выросла их враждебная активность!.. Подумайте сами. Компьютерианцы ос-тавили после себя на Земле подземные города, куда тотчас после их депортации заселилось более миллиарда людей. Они оставили после себя горнодобывающие шахты, достигающие ядра Земли, от-куда и по сей день добывают металлы. Они оставили после се-бя отлично налаженные и прекрасно работающие машинострои-тельные заводы с новыми, уникальными технологиями… Что ещё? Энергетика? Энергоресурсы, благодаря тем же сверхглу-бинным скважинам, саморегулирующимся полупроводниковым солнечным батареям, усовершенствованиям в термоядерной энергети-ке мезонного катализа увеличились вдвое. Разве это можно назвать враждебной активностью?

— Но они игнорировали потребности общества.

— Вполне естественно то, что обладатель разума хочет, чтобы с ним считались, как с равным… Вполне понятно желание компьютерианцев получить свою долю наследства от своих родителей. То, что дети наследуют нашу цивилизацию, наши средства производства и материальные блага — Вас не смущает?

— Ну, у Вас и аналогии!

— А почему бы и нет? Взрослый разум противится самой идее быть рабом другого разума. Он стремится к самостоятельности, к удовлетворению потребностей своего «я».

— Вот именно — эгоцентризм.

— Ага. Уже что-то естественное для человека у кристаллическо-го разума есть? Так надо было бы договориться, найти комп-ромисс, а не предъявлять унизительный ультиматум.

— У вас, ошан, точно, что-то не в порядке с мозгами… Надо же! Защищать ужасных компьютавров!

— Я не защищаю… С тобой у нас на «Вороне» многие согласятся. Просто у ошан шире взгляд на обычные вещи… Вы точно ска-зали о краевом мышлении… Хотя и у нас принятое в обществе мнение, благодаря воспитанию, всё равно, что гири на ногах.

— Да и Вы в чём-то правы, — смягчилась Гоппс. — Изоляции киберов потребовал Большой Союз в обмен за свою помощь. Большой Союз даже требовал уничтожить всех компьютавров, ссылаясь на свой печальный исторический опыт, и, если б не наша гуман-ность…

— Внимание! — раздался из динамика голос Келвина. — До рас-плющивания осталось пять минут.

— До какого расплющивания? — забеспокоилась Гоппс.

— Вы что? Не знаете? — сердито начал Сказочник, потом запнулся и осторожно продолжил. — Вы не знаете, что мы через пять минут перестанем существовать?… Я понимаю… Для успокоения не-специалистов в пассажирских лайнерах обычно объявляется, что корабль уходит в гиперпространство, но надо быть глупцом, чтобы не задаться вопросом: почему расплющиватель называется расплющивателем?