Раджнар Ваджра - Доктор для чужаков (сборник)

Все же я постарался взять себя в руки и отыскать нашу родную Галактику — ту, которую Хаксель обвела светлым кружком, но не смог, поскольку большинство миров были похожи друг на друга. Кроме того, меня что-то беспокоило, но это была не сама открывшаяся мне картина, а что-то, относящееся к ней… Связанное с…

— Внимание! — воззвала Хаксель. — Уважаемый доктор, мы готовы выслушать ваше мнение. Удалось ли вам найти ошибку в наших выводах?

— Да, удалось, — ответил я и тут же поправился: — То есть я в этом почти уверен, но…

— В самом деле?! — Хаксель в крайнем волнении несколько раз взмахнула крыльями. При этом поднялся такой сквозняк, что я подумал: по меньшей мере три четверти гуюков проделали то же самое. — Тогда прошу вас, не медлите! Расскажите скорее, что пришло вам на ум. Продемонстрируйте нам вашу идею.

«Продемонстрируйте нам идею» — пожалуй, ни один нормальный человек, если только он не высокопоставленный политик, не выразился бы подобным образом. Я, однако, знал, что слово «продемонстрируйте» было ключевым и трудности перевода тут ни при чем. В чудеса я никогда не верил, но сейчас ответы пришли ко мне точно по волшебству.

— А можно мне сначала задать один вопрос?

— Только если он будет коротким, и на него можно ответить коротко.

— Скажите, сколько моих коллег-судей принадлежат к расам, не сумевшим открыть метод межгалактического переноса, которым пользуетесь вы, гуюки?

— Трое. Теперь вы готовы вынести ваш вердикт?

Черт, подумал я, похоже, придется отдуваться одному. На двух остальных моих коллег надежды было мало.

— Когда вы пригласили меня принять участие в работе вашей судебной коллегии, вы сказали: мол, прежде чем вы объясните, что же именно мне предстоит судить, я должен кое-что увидеть… — Я показал рукой на прозрачную стену, за которой расстилалась бесконечная панорама космоса. — И это был совершенно правильный ход. Чтобы понять некоторые вещи, их нужно сначала почувствовать.

В зале стояла такая тишина, что можно было бы услышать, как упала булавка — если бы гуюки пользовались булавками. Ну, теперь главное — не останавливаться.

— Вам всем тоже нужно кое-что увидеть, чтобы понять, что я собираюсь сказать.

— Это потребует путешествия? Перемещения в пространстве?

— Нет. Ведь у вас есть этот замечательный экран… — Я снова махнул рукой в направлении волшебной стены. — Думаю, он нам поможет, если, разумеется, вам удастся заставить его показать то, что я прошу. — На самом деле я был почти уверен, что все получится как надо, поскольку мне было хорошо известно: стена-экран способна увеличивать изображение, а также снабжена некоторыми интерактивными и анимационными функциями.

— Что ж, опишите нам, что вам нужно.

Я облизал губы. Очень важно было подобрать точные слова и формулировки, чтобы предстоящая демонстрация выглядела как можно убедительнее.

— Мне нужно, чтобы вы отобразили на экране все путешествия, которые гуюки когда-либо совершали между Веретенами, но сделать это надо так, будто ваши экспедиции летели на простых ракетных кораблях, а не телепортировались из одного места в другое. Думаю, проще всего это будет сделать с помощью линий или световых лучей. Пятиминутной демонстрации, мне кажется, будет достаточно.

— Понятно, вам нужна линейная графическая схема всех осуществленных нами переносов. Это нетрудно — у нас имеются соответствующие записи. Дайте нам пару ваших минут…

Прошло, однако, всего несколько секунд, и на экране начали один за другим вспыхивать яркие световые лучи, которые тянулись от одной галактики к другой, соединяя Веретена между собой. Сначала их было немного, потом длинные острые лучи так и брызнули во все стороны, словно включился какой-то гигантский стробоскоп.

Я осторожно перевел дыхание и вытер со лба выступивший пот. Мое сердце бешено стучало от волнения, но вместе с тем я испытывал прилив самого настоящего вдохновения.

За несколько мгновений до того, как на экране зажегся последний луч, я сказал:

— Наверное, у каждой расы, какой бы высокоразвитой она ни была, есть что-то такое, чего она не замечает или не понимает, когда речь заходит о ней самой, этакое своеобразное «слепое пятно», — начал я. — К вам, гуюкам, это тоже относится. Во всем «виновато» ваше умение достигать полного согласия на уровне всего народа, каким бы многочисленным он ни был.

— У нас действительно имеется подобное качество, — сказала Хаксель и беззвучно повернулась вокруг своей оси, а я подумал, что гуюки, похоже, умеют общаться при помощи своих крыльев, точнее — с помощью светящихся рисунков на них. — Я чувствую, доктор, что за вашей просьбой проиллюстрировать наши межгалактические путешествия, стоит какая-то цель, но не могу ее разглядеть, — добавила она.

— А вот мы отлично ее слышим, — вставила Гара, причем мне показалось, что она говорит от лица всех моих спутников, в том числе, возможно, и от лица Алекса. Ну что ж, пора…

— Гуюки — вот главная связь между Веретенами. Линии, которые вы видите на экране, тянутся от одного космического острова до другого, а ведь это проложенные вами маршруты. Галактики разговаривают друг с другом через вас. Панкосмический разум, о котором вы мечтали, существует; более того, в последние семнадцать миллионов лет он занимался огромной и важной работой, насаждая семена жизни и пестуя интеллектуальное развитие самых различных рас. А если взглянуть на этот процесс с другой точки зрения, то можно сказать, что гигантский космический разум занимался тем, что собирал и совершенствовал сам себя. — Тут я сделал небольшую паузу, давая гуюкам возможность осмыслить мои слова. Помнится, в детстве я представлял Вселенную как некую гигантскую машину, которая при помощи эволюционных процессов должна в конце концов породить Бога. Сейчас, после всего, что я видел и о чем подумал, эта гипотеза показалась мне вполне жизнеспособной и даже, кажется, обрела некий фактический базис.

И, набрав в грудь побольше воздуха, я разыграл свой последний козырь.

— Я могу доказать, что у гуюков имеется «слепое пятно», — заявил я. — Два дня назад, когда я спросил, может ли энергия в какой-то форме передаваться между Веретенами, мне ответили, что каждая из галактик уникальна с точки зрения своего энергетического и материального строения и что вам не удалось обнаружить никаких следов энергий, которые могли бы попасть в такую сбалансированную систему извне.

— Продолжайте, — очень тихо сказала Хаксель. — Вы излучаете очень неожиданный свет, и нам трудно постичь его сразу.

Я выразил свои чувства улыбкой, подозреваю — довольно идиотской. На самом деле мне хотелось прыгать на одной ножке, колотить себя по голове и орать от восторга. В эти мгновения я был как никогда уверен, что сорвал банк.