Майкл Флинн - Река Джима

— Это Чертополохово Пристанище. Ничего абсурдного. Ты знаешь, где «Сад семи услад»?

— Что? Но… Это переход на светскую беседу? Да. Мы с Донованом были там пару раз. Еда…

— Слушай. В «Саду» есть сквозной проход. Я приду ночью, в Час Домашнего Веселья. Зайду с парадного входа, запру дверь для свиты и выйду сзади. Ты будешь ждать меня там с фливвером. Возьми самый быстрый во всем блеске. Я выйду, запрыгну в него, а ты «помчишься до Техаса», как говаривал мой друг. Полетим так быстро, как только это возможно, к большому городу Хифокалю в соседнем блеске. Возьмем челнок. Как только купим билеты… — Он расслабился и откинулся на спинку кресла. — Власти порта защитят. Затем ты, я, твой Донован — мы полетим в небеса, отправимся… может, в Техас, может, за бан Бриджит.

Арфистка взяла салфетку и вытерла губы. Полдник подошел к концу, и слуги собирались укатить кофейный столик и привести тронный зал в порядок.

— Я должна поговорить со своим другом.

Император взглянул на приближающуюся свиту.

— Нет времени. Никаких обсуждений. Решай.

Мéарана сделала глубокий вдох, выдохнула.

— Второй ночной час. За «Садом семи услад».

— С самым быстрым фливвером. Давай. — Он поднялся из-за стола и заговорил так, чтобы его услышали остальные: — На сегодня хватит песен. Приходи завтра, споешь о Верховной Таре.

Мéарана встала, изящно поклонилась и подняла футляр для арфы.

— Ваше величество повелевает, сие ничтожество подчиняется. — Она перекинула футляр за плечо и направилась к двери.

По пути девушка задавалась вопросом, что скажет Донован о таком развитии событий, но ей казалось, что она догадывается.

— Ты с ума сошла? — воскликнул Донован.

Фливвер «Золотой орел» с обтекаемыми обводами скользил по улице Двойной Луны на подушке, создаваемой магнитным полем в плитке.

— Лучше надейся, что нет, — ответила арфистка. — Ведь я за рулем.

На западе темнели холмы Килуорси, их высокие пики ловили последние лучи солнца, переливаясь ослепительными бликами.

— Похитить императора? Еще скажи, что это разумно.

— Это не похищение. Он сам это предложил.

— Тогда ты не знаешь Чертополохово Пристанище. Пусть он император, но «над всем властвует традиция».

— Донован, послушай. Пусть он подчиняется традициям, хотя как раз от них хочет сбежать, но он способен задержать нас здесь и требовать, чтобы я развлекала его каждый полдень до конца своей гребаной жизни! И как тогда я найду свою мать?

— Дядя Зорба сказал, чтобы я оберегал тебя от неприятностей. Думаю, он вряд ли мог предположить, что ты сама будешь в них вляпываться.

— Тебя император отпустит. Тебе нечего ему сыграть.

Часть разума человека со шрамами вспыхнула от злости, и Донован хохотнул.

«Это ты, Фудир? Тебя уязвило, что она считает, будто ты бросишь ее? Я потрясен».

Фудир доходчиво объяснил ему, куда он может засунуть свое потрясение.

«Это опасно, — сказал Внутренний Ребенок. — Похищать императора, даже с его согласия».

«Нам не нужно вывозить Джимми с планеты, — возразил Шелковистый Голос. — Нужно лишь похитить Мéарану из лап императора ».

«Эх,— вздохнул Силач, — с тобой не повеселишься, дорогуша».

« Много не потребуется, — прошептал еще один голос. — Легкий удар в висок — и она очнется на полпути к Арфалуну ».

«Императору это не понравится», — подсказал Внутренний Ребенок.

Донован хранил молчание.

«Силач, сможешь это сделать, не навредив ей?»

«Без проблем».

«Да? А потом ты расскажешь об этом дяде Зорбе или это должен сделать я? — спросил Фудир. — Если мы огорчим императора, он перекроет границы. И даже если мы каким-то образом выберемся, нас мигом вернут».

«Каким образом? — спросил Донован. — Разве были такие границы, которые ты или я не могли преодолеть?»

«В одиночку, а не с бесчувственной арфисткой на плечах».

«И не останавливаясь на каждом перекрестке, чтобы поспорить», — сказал Ищейка, хранивший до этого молчание.

Мéарана потрясла его за плечо:

— Фудир. Мы на месте.

Человек со шрамами пришел в себя и осмотрел проулок. Плитка здесь не была магнитной, Мéарана переключилась на воздушную подушку, и от машины, кружась, разлетался мусор. Банки дребезжали, бумага шелестела. Узкая улочка не освещалась, а тот свет, что проникал с улицы Гейвей, едва разгонял подступавшие тени. Справа у каждой двери вдоль задних стен магазинов выстроились мусорные баки. Слева жилые дома скрывались за каменной стеной. Император с умом выбрал место для похищения. За исключением «Сада», остальные заведения были закрыты на ночь. Без разрешения войти в «Сад» его свите придется обходить весь квартал, чтобы добраться до проулка, а к тому времени фливвер скроется.

— Ты и впрямь собираешься сделать это? — спросил Донован.

— Конечно да, — ответила Мéарана. — Это единственный способ покинуть планету.

Поняв, что вопрос предназначался не ей, она бросила на старика испытующий взгляд:

— Тебе не нужно этого делать, ты ведь знаешь.

— За меня не волнуйся, — сказал Фудир. — Я пообещал Зорбе, что присмотрю за тобой.

— Я не беззащитна. Мать научила меня паре трюков.

— На самом деле он сказал, что выследит и убьет меня, если с тобой что-то случится.

Мéарана рассмеялась.

— Дядя Зорба — большой шутник.

Фудир не ответил. Зорба не шутил. Терранин поднял крыло фливвера и вышел в проулок. Воздушной подушки как раз хватало, чтобы держать шасси над плиткой.

— Переключи турбины в режим парения.

Он встал у служебной двери «Сада семи услад», приготовившись затащить императора в ожидающую машину.

«Как думаешь, где они?» — спросил Ищейка.

— Заткнись, — ответил Донован.

Он услышал отдаленный рев труб на дворцовых стенах, и громкоговорители разнесли по городу Глас блеска, объявлявший о наступлении Часа Домашнего Веселья. Хорошо подобранное время, подумал Фудир. Большинство жителей Йенлуши сидят по домам с включенными визорами и смотрят любимые вечерние передачи.

Вскоре до него донесся вой фливверов, влетающих на парковку ресторана с гейвейской стороны здания, за которым последовало шипение и лязг поднявшихся и опустившихся дверей.

— Приготовься, — сказал он Мéаране.

Он услышал стук, быстрые приближающиеся шаги, а затем служебная дверь распахнулась настежь и в проулок выскочил Джимми Барселона. Фудир перевернул мусорный бак, чтобы задержать возможную погоню, взял императора под руку и быстро повел к машине.

И тут из окружающих теней возникли люди в черной одежде и прицелились в них из парализаторов.

«Да, — сказал Ищейка, — именно там я и ожидал их увидеть ».

Фудир огляделся в поисках пути для отхода, разрываемый между желанием Внутреннего Ребенка бежать и порывом Силача сражаться. Донован, в которого не раз стреляли за время службы, поднял руки человека со шрамами. Шелковистый Голос зарыдал от неудачи. Терзаемый полудюжиной разных побуждений, человек со шрамами остался неподвижен.