Дэйв Волвертон - Байки из кантины Мос Айсли 5. Страж пустыни (Байка молотоголового)

В то время как яркие полуденные солнца обжигали поверхность Татуина, забегаловка была полна народу. Но даже сидя с одним из своих друзей в тесной забегаловке, Момау Надон чувствовал себя одиноким. Возможно, это было связано с тем, что он был единственным иторианцем – или молотоголовым – на планете. Или с теми новостями, которые принес его старый друг Муфтак.

Муфтак был волосатым четырехглазым существом, сидевшим рядом и пившим чашку ферментированного нектара, потягивая ее длинным хоботом. Он проговорил с заметным возбуждением:

– Тальц – так называется моя раса. По крайней мере, так назвал меня штурмовик. А как только он сказал это – я узнал слово. Ты слышал о тальцах?

У Надона была отличная память.

– К сожалению, я никогда не слышал о твоей расе, дружище, – ответил он, звук с двух сторон прорезался из его двух ртов. – Но у меня есть контакты в других мирах. Теперь, когда мы знаем, как называется твоя раса, мы, возможно, найдем твой дом.

Муфтак устремил свой взгляд вдаль, потягивая напиток:

– Дом.

– А те имперские штурмовики, которые обращались к тебе, – спросил Надон, – кого они искали?

– Я слышал, – ответил Муфтак, – что они искали двух дроидов, которые высадились в Дюнном море. Имперцы до сих пор обыскивают все вокруг, дверь за дверью.

Надон задумался. Он не мог представить, что действительно было нужно имперцам. Зачастую они заявлялись на планету под предлогом небольшого расследования, а потом оставляли гарнизон солдат. Небольшой отряд штурмовиков уже находился на планете в течение какого-то времени. Теперь, похоже, Империя делала ставку на Татуин. В этот самый момент по всей планете жители подземелий суетливо прятали наркотики и поддельные документы. Надон увидел в баре взволнованные лица. Никто не мог сказать, как долго останутся имперцы и какой оборот может принять их расследование.

Муфтак доверительно положил тяжелый коготь на плечо Надона.

– Я хочу сказать тебе еще кое-что, дружище. Имперцами, которые остановили нас, командовал лейтенант Алима, опытный командир с планеты Корускант.

Когда упомянули Алиму, кровь Момау Надона похолодела, а мышцы ног напряглись, готовые убежать.

– Я был бы очень тебе благодарен, – сказал Надон, – если бы ты узнал, тот ли это человек, который вел «звездный разрушитель» в атаку на флагман на Иторе.

– Я уже начал расспрашивать, – ответил Муфтак. – Я заметил, что люди под командованием Алимы не очень-то его уважают – смотрят в сторону, когда он отдает приказы, – даже его подчиненные пытаются держаться от него подальше.

– И о чем это говорит? – спросил Надон.

– О том, что Алима изгой среди своих людей. Возможно, его недавно понизили. Велика вероятность того, что он как раз тот, кто предал твой народ. Что ты сделаешь, если это так?

Надон на мгновение прекратил есть, стараясь закачать в мозг побольше крови. Алима был подлым человеком. Опасно выходить с ним на контакт, но Надон знал, что не сможет противостоять искушению отомстить человеку, ответственному за его изгнание.

– Не знаю, что я буду делать, – сказал Надон. – Но если этот Алима – мой старый враг, скажи ему, что знаешь врага Империи, укрывающего дроидов. Продай ему мое имя… И пусть заплатит тебе хорошую цену.

Это был забавный поворот. Много лет Надон шпионил для Альянса и пытался скрыть их связь. А теперь он просил друга сдать его.

– Еще одна вещь, – предупредил Муфтак. – Этого Алиму послал следователем сам Дарт Вейдер. В пустыне говорят, что он убил уже пятьдесят наших жителей.

– Я знаю, с кем имею дело, – твердо ответил Надон.

Тем вечером, когда лиловое и розовое солнца Татуина скрылись за горизонтом, Надон не мог успокоиться. Его симпатии к Альянсу были широко известны, и он не сомневался, что имперцы скоро придут его допрашивать – а может быть, даже и пытать. В течение многих лет Надон вкладывал свою долю семейного богатства в фермы в сотне миров. Его инвестиции приносили такие солидные дивиденды, что он заработал состояние, и обычно в это время ночи он усердно трудился, распоряжаясь своим богатством. Но этой ночью ему было не до работы.

Чтобы успокоиться, Надон решил участвовать в древней церемонии Сбора генов, для этого он взял свой корабль на воздушной подушке и поехал в безымянную долину к северу от Мос Айсли. Там Надон выращивал крепкие тенистые кидоррианские буравящие деревья. Благодаря своей развитой и длиной корневой системе, буравящие деревья быстро разрослись в пышную рощу. Надон подошел к самому здоровому дереву и вытащил несколько золотых игл из мешочка на поясе. Затем он воткнул зонды в кору дерева, чтобы собрать образцы ДНК. Согласно церемонии Сбора генов он ласково разговаривал с деревом во время работы.

– Твой дар, друг мой, – сказал он дереву, – поможет мне скроить ДНК, чтобы твоя корневая система проникла глубже в бугристую почву Татуина. Эта земля – хлеб насущный для диких йав и Песочных людей. И причинив тебе небольшую боль, я помогу множеству людей. За дар твой благодарю тебя. И за еще больший дар в грядущем благодарю также.

Собрав образцы, Надон лег на теплый песок, взглянул, как звезды горят в ночном небе, и вспомнил дом. У него была безупречная память, и все события жизни пронеслись перед ним, а пока он вспоминал, картинки, запахи и эмоции предстали перед ним так, как будто они были новыми и свежими. Он вспомнил время, когда он и его жена Фандомар посадили маленькое сучковатое дерево Индиуп, чтобы отметить зачатие сына. На момент он встал на колени рядом с женой и начал копать яму позади сияющего на солнце водопада в жарких иторианских джунглях, затем поднял голову, чтобы услышать змею аррак, которая начала голосить с высоты ближайшего утеса.

Потом он вспомнил, как был ребенком, робко вдыхающим обоими ртами нежный запах пурпурного цветка донар.

После этой бури воспоминаний Надон почувствовал себя хрупким и опустошенным. Дом. Надон не мог отправиться к себе домой. Когда-то в народе его почитали как верховного жреца, иторианца, известного своим знанием земледельческих церемоний. Но потом капитан Алима пришел со «звездным разрушителем» и заставил Надона раскрыть секреты иторианцев.

Народ Надона изгнал его. В качестве наказания он выбрал жизнь на ужасном Татуине – все равно что в аду для иторианцев. Когда-то он заботливо привел своих людей в огромные леса Итора, теперь Надон охранял безжизненные пески Татуина. В качестве искупления за свои преступления он старался создать растения, которые способны расти в пустыне, в надежде, что однажды Татуин станет пышной и гостеприимной планетой.