Владимир Васильев - Чёрная эстафета

Бар назывался просто и незамысловато: «Волга».

Войцех хмыкнул. Он-то знал, что означает подобное название. Но много ли людей в сфере влияния Земли могли похвастаться подобным знанием?

Сомнительно, что больше нескольких миллионов.

А вот чужие, скорее всего, запомнили планету Волга накрепко: именно там сто пятьдесят лет назад завязались события, благодаря которым люди из отсталых и презираемых дикарей в одночасье превратились в одну из сильнейших рас Галактики.

Кроме того, на материнской планете человечества существовала река, издревле именуемая Волгой. Наверное, по названию этой реки была когда-то наречена и планета Волга, дом Романа Савельева и Юлии Юргенсон.

Этих людей теперь знала вся Галактика. От технократической элиты а'йешей до последнего забулдыги периферийной земной колонии. От невозмутимого Роя до «поющих скелетов», шат-тсуров, самых, наверное, отпетых разгильдяев в обозримой части Вселенной. Людей – знала. Но вот имя далекой планетки, погибшей сто пятьдесят лет назад, успело забыться.

Время беспощадно к памяти.

Войцех решительно выплюнул на тротуар полупустую капсулу «бреда» и шагнул к перепонке.

Перепонка, едва Войцех ее коснулся, расслоилась и пропустила посетителя в полутемный зал, а потом почти мгновенно затянула разрыв и отсекла бар от улицы. Стало темнее; а звуки приобрели ни с чем не сравнимую отчетливость и объемность. Бар был явно оборудован сурраундом. Это несколько удивило Войцеха – подобные места редко тратятся на дорогостоящую технику.

Не то чтобы «Волга» слыла притоном или сомнительным заведением: больше всего этот небольшой бар при втором по величине космодроме Офелии походил на помесь биржи труда с фрахтовочной конторой. Здесь можно было нанять корабль, который доставит заказчика куда угодно. Или, наоборот, наняться на корабль с целью подзаработать – если ты специалист-астронавт, конечно. Можно отправить груз или получить отправленный. Здесь нетрудно выяснить судьбу и местонахождение любого из десятков тысяч людских кораблей, кроме, разумеется, военных. А, впрочем, и судьбу военных зачастую удается выяснить, проявив некоторую настойчивость.

На космодроме или в агентстве аналогичные задачи решались не сложнее и не легче, нежели в «Волге». У любого связанного с космосом и полетами человека или инопланетянина давно установились предпочтения – куда идти в первую очередь.

Войцех выбрал для себя бары. С самого первого фрахта.

Его небольшой кораблик, носящий игрушечное имя «Карандаш», не годился для серьезных фрахтов. Ну сколько груза можно впихнуть в малыша с массой покоя всего в полсотни регистровых тонн? Поэтому Войцех подвизался в секторе разовых контрактов с частниками. Дело не особо прибыльное, зато чаще всего спокойное и надежное.

Риска Войцех не то чтобы избегал – просто всегда стремился свести к самому минимуму. Увы, даже минимум известного риска иной раз оборачивался такими передрягами, что человек с менее крепкими нервами успел бы не раз поседеть. Войцех в свои двадцать девять седым стал лишь наполовину, причем издалека его выбивающаяся из-под неизменной кепочки шевелюра казалась просто пепельной. Можно было даже решить, будто он красится. Но вблизи становилось заметно, что в аспидно-черные волосы просто вкраплено столько же седых.

Бар казался полупустым; над матовыми перегородками, отделяющими кабинки одна от другой, поднимались облачка сигаретного дыма. Войцех выбрал столик посреди зала, в стороне от кабинок. Щелчком пальцев позвал официанта – живого, кстати, а не автомата. Официант подходить не спешил, только покосился на Войцеха, и вновь вперил взгляд в кого-то, скрытого за перегородкой.

Впрочем, Войцех тоже не спешил. Когда официант соизволил подойти (минут через пять), Войцех заказал «Траминер Офелии» – вино, которое очень любил, и дежурное блюдо с непроизносимым местным названием.

Когда принесли вино, Войцех выставил на столик хромированную табличку с названием своего кораблика: «Карандаш. 50 рег. тонн.»

Все. Теперь всем ясно – он пилот, ожидающий клиента. Яхтсмен-одиночка, сорвиголова, космический бродяга. И грузоподъемность его скорлупки тоже всем понятна.

Сидеть предстояло долго – поэтому Войцех и не спешил.

Ближе к вечеру в бар начал стягиваться народ – днем дела решаются в основном на космодроме. Зато вечером – здесь. А терпения любому яхтсмену-одиночке не занимать.

Одну из кабинок покинули свайги, похожие на гигантских гекконов в комбинезонах. Сразу четверо. «Интересно, – подумал Войцех, – что они заказывали? Рыбу?»

Об этих созданиях Войцех знал не больше и не меньше, чем любой человек. Раса разумных рептилий, одна из сильнейших в Галактике. Наряду с людьми.

Когда-то их Галерея держала в повиновении всех свайгов во всем обозримом космосе да плюс несколько рас-сателлитов. Увы, знакомство с человеческой цивилизацией не прошло даром для всего союза – так уж случилось, что в обмен на технологическое могущество союз перенял все самое низкое и отвратное, что нашлось в обиходе у людей. Преступность, контрабанду, леность, ложь, предательство…

Помойка почему-то всегда разрастается неимоверно быстро. Просто теперь на помойке преобладают не стружки, тряпки и объедки, а пластик, кремнийорганика и биологические нейрочипы-вытяжки. Это все, что изменилось со времени вступления Земли в союз – консистенция мусора, да размеры помойки.

Увы.

Относительно мало изменились лишь а'йеши – разумным кристаллам трудно перенять земные пороки. Впрочем, эти холодные во всех смыслах создания вознесли искусство контрабанды на такую высоту, какая не снилась в свое время китайцам и русским.

Единственный, кто не изменился вовсе – это Рой. Но Рой всегда был вещью в себе, его плохо понимали остальные расы.

Что же касается свайгов, азанни и цоофт – этот великий некогда триумвират с момента окончательной победы над нетленными приобрел столько человеческих черт и привычек, что даже сферы влияния Земли и колоний, Галереи Свайге, Пирамид азанни и триады цоофт как-то размылись и смазались, постепенно вообще сливаясь в одну.

Войцех размышлял, потягивая вино. Дежурное блюдо он давно проглотил – оказалось, кстати, очень вкусно.

Союз развалился на две неравных части – на космос людей, птичек и рептилий, некую аморфную общность без особых законов и правил; и на острова влияния а'йешей и непостижимого во всех отношениях Роя. Войцех придерживался мысли, что только присутствие в Галактике общего противника – нетленных – сплачивало союз на протяжении долгих лет. Исчезла угроза, и союз немедленно стал трещать по всем швам. Четыре расы начали стремительную ассимиляцию культур, одна склонилась к окончательной изоляции, а замерзшие кристаллики с воодушевлением принялись обделывать собственные делишки по не всегда корректным рецептам землян. Понятно, что а'йешей в первую очередь интересовали совершенно другие планеты, нежели кислорододышащих. А если нечего делить, процветает не война, а торговля и контрабанда.