Олег Костенко - Хозяин вечности. Дочь наемника

Мысль пришла, но тут же была отвергнута. И даже не из-за данного друзьям обещания. Герда просто боялась. Если уж всё засекречено настолько… Что-что, а наивной Герда никогда не была. Инори, она конечно, хорошая, и Горд тоже, но на тот свет ей всё-таки не хотелось.

Когда Герда вошла, Инори что-то писала в электронном блокноте. На мгновение она повернула голову.

– Подожди немного, – сказала она, – я сейчас занята.

Герда уселась на мягкий пуфик. К ней тут же подскочил домашний робот Инори, но девочка лишь отмахнулась. Сейчас ей не хотелось ни пить, ни есть. Ей оставалось надеяться, что ожидание долгим не будет. От основных занятий Герду никто не освобождал, и учиться у кавай, ей приходилось в своё свободное время.

Девочка вспомнила, как, вскоре после того дурацкого обморока, кавай поставила перед ней небольшой приборчик с экраном и двумя ручками.

– Сейчас посмотрим, чего ты стоишь, – произнесла она, – имей в виду это тест.

Инори щёлкнула выключателем, на экране возникла хаотично пульсирующая красная линия, которая постоянно колебалась вокруг центральной оси. Её пульсации немного напоминали сердечный ритм.

– Ручки видишь? – поинтересовалась Инори.

– Вижу, – буркнула Герда.

Кавай ей не нравилась своей редкой бесцеремонностью. Герда не знала, является ли это свойством вида или индивидуальной особенностью Инори.

Кавай улыбнулась, словно предвкушая что-то очень приятное. И Герда подумала, что знаменитая улыбка её народа вполне способна вывести из себя.

– С помощью этих ручек, – сказала кавай, – ты должна сделать колебания линии, как можно меньше. Так что бы они укладывались внутрь вот этой синей полоски. Приступай!

Инори с интересом воззрилась на девочку. Улыбка с её лица так и не исчезла.

– Какое отношение всё это имеет к псионике? – недовольно буркнула Герда.

– К псионике? – улыбка кавай сделалось чуть пошире. – Никакого. Это чисто механическое устройство. Квантовомеханическое, если быть точным.

Ну, и зачем тогда это надо? – чуть не спросила у кавай девочка. Но остановилась, вдруг абсолютно точно почувствовав, что именно этой реакции кавай от неё и ждёт. Ей не хотелось быть предсказуемой.

По началу дело шло туго: линия никак не хотела ей подчиняться. Но вскоре Герда сообразила, что одна из ручек позволяет влиять на частоту изгибов, а другая на их амплитуду. Вскоре она уловила ритм пульсаций. Когда линия вписалась в синюю полосу, послышалась мелодичная трель. Инори, просматривающая в своём блокноте какие-то файлы, на мгновение повернулась к девочке. В глазах её вспыхнул явственный интерес.

Правда, колебания линии тут же вновь увеличились, выведя её за заданную границу. Трель прекратилась. Но теперь Герда поняла принцип. Ещё немного усилий и линия вновь сжалась до предписанной полосы. Она отчаянно запульсировала, словно действительно желала вырваться на свободу, и пару раз ей это слегка удавалось. Но Герда была теперь начеку и быстро загоняла её обратно. Трель почти, что не прерывалась.

– Достаточно, – сказала Инори, – я узнала всё, что хотела. У тебя есть способности. Впрочем, я с самого начала в этом не сомневалась.

Заметив удивлённый взгляд девочки, Инори соблагоизволила пояснить.

– Знала с того самого мгновения когда во время нашей первой встречи ты впала в транс, войдя в резонанс со вселенной. Прибор я использовала лишь для того, что бы окончательно убедиться.

Судя по её улыбке, кавай была очень довольна.

– Я всё ещё не понимаю…

– Какое отношение прибор имеет к псионике?

Теперь улыбка сделалась ехидной.

– Как я уже сказала, абсолютно никакого. Всё дело в тебе. На самом деле устройство сделано так, что, используя рукояти, ввести колебания в заданные рамки невозможно в принципе.

Герда оторопела.

– Но зачем тогда всё…

– Ты не внимательна: я сказала невозможно с помощью рукояток.

Колебаниями линии управляет распад небольшой крупинки радия. Как ты, конечно, знаешь, распад каждого конкретного атома есть чисто случайное событие, спрогнозировать которое в принципе нельзя.

– Принцип неопределенности, – машинально сказала Герда, – закон Гейзенберга.

– Гейзенберга? А, понимаю, так звался учёный совершивший это открытия в вашей расе. Что ж, рада, что мне не надо это разжёвывать. – Кавай в очередной раз сладко улыбнулась, уставившись томным взглядом на Герду. – Знаешь, терпеть не могу идиотов.

– Я тоже, – буркнула девочка.

Слова кавай пожалуй звучали как комплимент, но ей не понравился тон. Герда невольно попыталась представить, что скрывается за непонятной улыбкой, этой нечеловеческой женщины. Ей удавалось проделать это со многими собеседниками. Не то, что бы сейчас она ничего не почувствовала, но эмоции ощущались приглушённо, словно звук из-за толстой стены. К тому же она никак не могла понять их смысл. Это походило на то, как будто звучали слова смутно знакомого языка. Кажется, получше вслушайся и поймёшь. Однако понять, почему-то не удавалось.

Кавай вдруг совершенно по девчоночьи ухмыльнулась.

– И не пытайся, – весело сказала она. – Не смотря на внешнее сходство, эмоциональный спектр моего вида несколько отличен от человеческого. Для тебя, как новичка, прочитать его нереально, – хотя со временем ты конечно научишься.

Герда слегка покраснела.

– Прости.

– А за что собственно? Ты не совершила ничего, чего следовало стыдиться, по крайней мере, с моей точки зрения.

Кавай вновь повернулась к прибору.

– Казалось бы, ничто в мире не способно вызвать распад отдельно взятого атома, так же как и остановить его. Вернее ничто кроме мозга псионика. Поверив, в то, что можешь управлять устройством с помощью ручек, ты соответствующим образом настроила свой мозг и сдвинула вероятностную волну. Сама, не осознавая того, ты взяла под контроль процесс атомного распада. Что доказывает наличие в тебе потенциала псионика. Между прочим, большая редкость у вашей расы.

– Вселенная пронизана вероятностными волнами, – говорила Герде Инори. Эти волны развёртываются в события, предавая ход времени. Они пронизывают каждую микрочастицу.

На мгновение Инори задумалась.

– Нет, даже не так. Каждая частица, каждый электрон в атоме, взятый в момент наблюдения, есть на самом деле сколлапсировавшая вероятностная волна. При чём для коллапса обязательно необходим наблюдатель, без него волна окажется размазанной, а частица не будет локализована. Это доказывает, что самоосознающий разум сам по себе способен влиять на вселенную.

Они находились в оранжереи учебной станции, высокий купол которой имитировал розовое небо Топуса. Инори смотрела вперёд и чуть вверх, кажется, её увлекло собственное красноречие.