Григорий Неделько - Неомифы (сборник)

– Босс, долго ещё? – заныл Гвоздь. – Может, ну его? Остановимся и будем ждать. Вдруг они заберут нас. Или наши придут.

Егор остановился и резко обернулся. Злоба исказила черты его лица.

– Куда они придут? Ты знаешь, где мы?

Гвоздь помотал головой.

– Вот и я не знаю. А этим вообще с какой стати нас спасать? Если ты помнишь, именно они не так давно убили Овода и пытались прихлопнуть и тебя тоже.

– Босс, я больше не могу!..

– Ну так оставайся здесь.

Егор двинулся дальше, хотя слова Гвоздя заронили в душу семена сомнения: действительно, какой смысл тужиться, пыжиться, если всё предрешено? У них нет воды и еды, без которых долго не протянуть – при такой-то жаре. Наверняка они на солнечной стороне Экватора, в каком-нибудь особенно жарком районе, но подтвердить это, так же как и опровергнуть, нет возможности.

Егор остановился, устало опустился на песок и обхватил голову. Малодушные мысли о том, чтобы прекратить попытки, тут же скользнули в сознание. Нет. Нет! «Не дождётесь, кто бы вы ни были, чтобы я сдался, да ещё обрёк на смерть двух хороших людей!»

– Вода!!! – Оглушительный крик Гвоздя вывел из задумчивости. Егор удивлённо взглянул туда, где находился его напарник. Изумление усилилось, когда он увидел прозрачную двухлитровую пластиковую бутыль, которую держал в руках Гвоздь. Что-то плескалось в ней. Неужели и вправду… вода? Неужели – спасены?

– Не подходи! – Гвоздь выхватил ТТ и наставил на Бульдозера.

Тот округлил глаза.

– Да ты что? Спятил? Тут всем хватит.

– Ага, как же! Тут максимум на одну – две остановки. А мне одному этого будет достаточно, чтобы продержаться пару дней.

– Что ты несёшь?

Егор встал и окликнул Гвоздя – тот не отозвался. Когда командир повторил попытку, Гвоздь молниеносно повернулся к нему и выстрелил. Если бы не прекрасная, годами отточенная реакция Егора, заставившая наёмника упасть вбок, его бы уже не было в живых. Он понимал, что творится что-то неладное, что-то до жути неправильное, и надо это остановить!

Поднявшись, Егор бросился к Гвоздю и налетел на него как раз тогда, когда Бульдозер попытался отобрать у собрата по оружию ТТ. Но или Егор совершил свой манёвр не вовремя, или пальцы Гвоздя случайно, а может, и специально нажали на гашетку, а так или иначе выстрел раздался. Пуля, пущенная впритык, пробила костюм на уровне груди. Бульдозер захрипел, закатил глаза и повалился на песок.

– Что ты наделал?! – прокричал Егор, кидаясь к захлёбывающемуся кровью здоровяку.

Но поздно: пуля, судя по входному отверстию, пробила сердце.

Боковым зрением Егор увидел, как Гвоздь ошалело взирает на ТТ, словно видит его впервые в жизни. А в следующее мгновение мир опять исчез.

Бульдозер и яблоко раздора – бутыль с водой, испарились вместе со зноем, словно всё увиденное было лишь игрой воображения. Падал снег. Тропа снова вела в никуда, но отныне располагалась она уже не горизонтально, а вертикально. Егор нащупал очередной уступ, спустился и сделал остановку, чтобы отдышаться. Рядом он увидел небольшое углубление. Наёмник заполз в него: передохнуть и укрыться от пронизывающего, вездесущего холода.

С Гвоздём они почти не разговаривали: не было надобности да и желания. За прошедшее время Гвоздь стал ещё неврнее и отдалился от Егора. Он не гундосил, что приходится спускаться чуть ли не по отвесной скале в сорокаградусный мороз, лицо его ничего не отражало, и от этого Егор испытывал неприятное чувство сильного, необъяснимого беспокойства. А что если Гвоздь опять не выдержит и, допустим, столкнёт его со скалы? Конечно, резона нет: в сложной, экстремальной ситуации проще выжить сообща. Но кто знает, что творится в голове у сумасшедшего, а Гвоздь, такое создавалось впечатление, если и не двинулся умом, то находился на пути к этому. И б о льшую часть пути, похоже, преодолел. А вот что касается их дороги прочь с Экватора или хотя бы с горы… Знать бы, как и зачем они оказались здесь. И вообще, где это «здесь»? На теневой стороне планеты? Вполне возможно. А вдруг нет? Почему бы всем кошмарным событиям, с испытаниями, со смертями близких людей, не происходить в воспалённом мозгу Егора?

Он было ухватился за эту мысль – что-то в ней почудилось логичное… верное… Но его размышлениям помешал Гвоздь, ввалившийся в небольшую пещерку и шумно расположившийся на полу.

– Холодрыга, – проговорил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Егор окинул его взглядом, и то, что увидел, наёмнику не понравилось. Весь какой-то дёрганый, с красными глазами, лихорадочный, Гвоздь производил впечатление человека, чувства и эмоции которого держатся на самом краю рассудка. Сколько осталось ждать взрыва?

– Какие планы, босс? – Видимо, долгое молчание разбередило в Гвозде желание пообщаться – так подумалось Егору.

– Будем ждать.

– А чего?

Егор помедлил с ответом.

– Ну?

– Не знаю.

– И долго?

– Тоже не знаю.

– Отличный план! Просто великолепный!

Егору это стало надоедать.

– Что тебе не нравится?

Гвоздь сжал губы в тонкую линию, зрачки его заполыхали огнём.

– А что мне должно нравиться? Ситуация препаршивая. И нам из неё не выбраться.

– Ну, ещё неизвестно…

– Да всё давно известно! Эти ублюдки спеленали нас и теперь развлекаются, как кошки с мышками. Ждут, пока мы перебьём друг друга. Или сдохнем от холода и голода.

Егор молчал.

– Чего не отвечаешь, босс? – Гвоздь сделал ударение на последнем слове, вложив в него всю язвительность, на которую был способен. – Да нечего тебе сказать. Тогда скажу я: конец нам. Конец.

– И что предлагаешь? – не выдержал Егор. – Покончить жизнь самоубийством?

– Да нет…

– Или помочь друг другу уйти с этого света? Как ты сделал с Бульдозером. – Не следовало вспоминать о недавней трагедии, но она не шла из головы Егора, к тому же он находился на взводе.

– Не надо о Бульдозере – то был несчастный случай!

– Ну конечно!

Почему, почему всё это происходит?! И почему они не могут справиться с выпавшими на их долю испытаниями? Умирают, сходят с ума, теряют терпение. В обычной ситуации, в какой-нибудь очередной заварушке, Егор смог бы сохранить спокойствие, но здесь… Всё против них.

И тут он всё понял.

– Стой…

– Нет, это уж ты постой. – Гвоздь подобрался к нему и с ненавистью уставился на командира. – Что ты имел в виду? Что я терпеть не мог несчастного Бульдозера и потому намеренно покончил с ним? А может, смерть Овода тоже на моей совести? Как считаешь? Скажи! Да ладно, молчи, я и так знаю, что у тебя на уме. Считаешь меня психом, но сам – сам! – потерял рассудок. Ты не прошёл испытания!

– Так ты всё понял? – удивился Егор.

– Я давно всё понял.