Валерий Быков - Королева ульев

— Да, это возможно, правда, я не проводил соответствующие эксперименты, но керамики на основе неонидов с вынужденной валентностью, думаю, они обладают достаточной жёсткостью посадки электронов, чтобы выдержать почти любое количество электронов, даже ионы с зарядом в +10 и выше. Всё зависит от прочности посадки электронов в веществе, и она должна быть максимальной.

— А не возникает ли из-за постоянного положительного заряда, притяжения электронов из окружающей среды? То есть, ведь если ион имеет заряд +3, или тем более плюс 10, он является мощнейшим источником магнитного поля.

— Да, под его воздействием у некоторых веществ возникает ионизация, и приходится экранировать ионы от окружающей среды, экранировать их магнитное поле, с этим хорошо справляются высокоплотные вещества, такие как аргонид свинца к примеру, через него не проникает электромагнитное поле, даже если толщина защиты не велика.

— То есть положительное магнитное поле, создаваемое ионами можно экранировать?

— Да, во-первых, это не сложно сделать, во-вторых, думаю, это необходимо делать обязательно, иначе ионизация сопредельных веществ, и убегание электронов, образование зарядов на поверхности бака, который превратится тогда в конденсатор, который при любом нарушении слоя оболочки закоротит, и не хило. Но есть другая тема… Собственно, она на первый взгляд никак не связана с ионами, но истекла она именно из ионов. Я просто, как бы подумал, если мы такое упустили, и это лежало у нас под носом, быть может, есть что-то ещё?

— И что же ты надумал?

— Я наткнулся на такую вещь, как эксимерные молекулы. В первую очередь, меня заинтересовали эксимерные молекулы гелия, с формулой Не 2. Это очень интересная вещь, мимо которой мы прошли мимо. Оказывается, при пропускании больших токов через газ гелий, при большом давлении и низкой температуре образуются долгоживущие молекулы гелия. Особенность этих молекул является то, что при диссоциации они не поглощают энергию, как, например, водород, а наоборот они выделяют её. А значит, существует принципиальная возможность хранения эксимерных молекул в стабильном состоянии при низкой температуре и высоком давлении, и при малейшем нагреве они будут разрушены, и выделится куча энергии.

— Куча это сколько?

— Колоссальная энергия моя королева, просто колоссальная энергия, таких энергий… Эта энергия эквивалентная и даже превосходящая энергию термоядерного синтеза. Я пока что не смог точно установить её величину, но это что-то порядка 60 тысяч гига джоулей на килограмм, то есть 15 килотонн тротила, где-то столько, точнее сказать не могу. И это один килограмм, всего один килограмм молекулярного гелия.

— Это вещество капризно?

— О, да, оно капризно и опасно, но его можно хранить, ничего не опасаясь, если создать запас по давлению, и если значительно охладить его, на температуру значительно более низкую, чем та, при которой начинается разрушение молекулы гелия.

— И всё это, конечно же, потребует от нас ещё больше электричества.

— Да моя королева, увы, всё это потребует от нас ещё больших расходов энергии, и это очень плохо. Хотя с другой стороны, ракеты можно сделать меньше, запас топлива будет весить меньше, значит, в итоге потребуется затратить меньше энергии.

— Я понимаю, я подумаю, что можно сделать…

— И ещё одно моя королева.

— Да?

— Энергия ионов не уступает, и примерно эквивалентна энергии эксимерных молекул, энергия ионов с зарядом порядка +40 или +50 может быть колоссальна. То есть ионы и эксимерные молекулы могут открыть широкие горизонты. И примечательно, что обе этих реакции не ядерные, а химические, и не выделяют радиации вообще. И есть ещё одно самое важное следствие.

— Какое?

— Во времена не столь отдалённые, мы поняли, что такое звёзды, это другие солнца, и мы поняли как это далеко. Так вот молекулярный гелий и ионы с высокими зарядами в +40 или +50, они открывают принципиальную возможность, — Крит сделал яркую, эффектную паузу, а потом чётко произнёс. — Межзвёздных перелётов. На это понадобится годы, но к Урану колонисты тоже два года летели. Такое в принципе возможно.

— Только нужно много энергии.

— Да моя королева, нужно ОЧЕНЬ много энергии. И пора задуматься над тем, как заменить дорогостоящие пьезоэлементы, деформируя которые получат токи, на что-либо такое, что не пришлось бы менять каждые две недели работать.

— Этот вопрос, вопрос энергии будет решён, не беспокойся Крит. Ты главное научись хранить и производить свои ионы и эксимерные молекулы, а я уж придумаю, как добыть электричество.

На земле магнитный железняк является нормой. В этом материале нет ничего особенного. Железо приобретает магнитные свойства из-за электромагнитного поля планеты. Человечество впервые изучило эффект электричества, за счёт того, что постоянный природный магнит двигался вдоль проводника. Этот простой принцип и лёг в основу всех электростанций и генераторов. Но на Нептуне электромагнитного поля планеты не было, а значит, не появился и магнитный железняк. И не возникла даже сама идея о том, что материалы вообще могут обладать магнитными свойствами.

Крит взял одну из металлических полосок, служивших изоляцией в камере сверх заряженных ионов, перекинул её из руки в руку, и, не отпуская, пошёл к соседнему столу. Его что-то отвлекло, и он бросил металлическую полоску на поверхность, рядом лежал вольтметр, соединённый проводом с какой-то хренью, хрень была выключена из розетки, полностью обесточена. И, тем не менее, Крит отчётливо увидел краем глаза, как на секунду дёрнулась стрелка вольтметра. И нет, это не могло быть из-за сотрясения, вибрации стола, слишком мала была железка, и слишком сильно дёрнулась стрелка. Этот случай озадачил Крита, он взял железку, раньше служившую частью изоляции ионного бака и поводил вдоль металлического провода идущего к вольтметру, и стрелка чувствительного прибора заплясала. В проводнике возникло электричество, слабое, не намного больше вольта, но электричество. Безо всякой химии, без гальванистических элементов, электростатики, без солнечных батарей и пьезоэлементов. Крит тихо выругался про себя, отошёл к соседнему столу, взял точно такую же железку, но другую, никогда раньше не служившую частью магнитной защиты ионного бака. Поводил вдоль того же провода, посмотрел на вольтметр, ничего не произошло, тогда он помахал железкой над проводом снова, и снова ничего не произошло. Он отложил не использованную железку в сторону, и взял ту, которая была частью ионного бака, и стоило ему провести ею вдоль провода, как тут же возник ток! Тогда Крит размахнулся, и замахал железкой над проводом, идущим к вольтметру изо всех сил. Стрелка вольтметра дёрнулась аж к двум вольтам. Осознав и убедившись, что это действительно порождает электрический ток, Крит побежал к королеве. Это был именно тот случай, когда можно было сообщить королеве сырую информацию, без предварительной доработки. Крит знал о проблемах с пьезоэлементами, знал о них слишком хорошо, и он нутром чуял, сколь важно, быть может, окажется это открытие. Чудеса, со времён Филта, ещё не кончились, погибший трутень, работавший с ионами, подарил своему улью очередную бесценную технологию. Крит уже понял, что причиной появления магнитных свойств у изоляции бака, является длительный контакт стенки бака с мощным электромагнитным полем. Он ещё даже не представлял себе, даже отдалённо суть, смысл этого процесса, но он отчётливо понимал причину, и она не могла быть иной. Магнитные свойства железная пластинка приобрела именно из-за длительного контакта с мощным электромагнитным полем сильно заряженных ионов.