Дмитрий Казаков - Вопрос верности

– Хм, они, конечно, странноватые, – согласилась тем временем Сара. – Ну и что? Но мы-то сами…

Она осеклась.

– Мы родились людьми, – проговорил Мигель. – А это значит, что нам никогда не будут доверять до конца те, кто появился на свет форсером, а не стал им в результате модификации.

– Но Пророк сам большую часть жизни был человеком, демон забери, – сказал Стефан, но в голосе его прозвучала неуверенность.

– Уверен, что никто из «новых», из тех, кого прислали командовать нами, об этом не подозревает. Они уверены, что фон Хайнц самый первый во Вселенной форсер. А сам канцлер-координатор желает, чтобы память о его происхождении была уничтожена, – Марта ни разу не видела лысого джампера настолько эмоциональным.

– Возможно, что и так, – сказал Арджуна. – Да только нам какая разница, где служить делу Эволюции – в обычной бригаде или в штрафной?

– Все не так просто. Штрафников вооружают плохо и бросают туда, где они с гарантией погибнут. Скорее всего, их используют на Антионе или Эброне, там, где самые тяжелые бои.

«Частички головоломки складываются, – Марта вспомнила о беседе со стрелком-оператором, о том, что он жаловался на нехватку запчастей. – Похоже, что Мигель прав. Вот только мы пока не на Эброне».

– Но куда сунешь такую бригаду на Фрио? – проговорила она. – Насекомым в пасть? Но это же глупо. Канцлер-координатор может быть жесток, но он умен.

– И я об этом подумал, в лоб им всем магнит, – признался Рональд. – Но тут есть порталы на людские миры. Почему бы командирам ни организовать наступление? Чтобы пробить дорогу на Белфинд или Шип нашими телами?

В «баре» повисла напряженная, мрачная тишина. Марта одним глотком выпила чуть ли не половину, и не почувствовала вкуса, словно проглотила воду, а не крепчайший самогон.

– Но это же… – похоже было, что Анджей чуть ли не впервые в жизни не нашел нужных слов.

Дверь открылась, и в комнату шагнул Фернандо, торжественный и мрачный, как на похоронах.

– Так, что тут происходит? – прозвучал его дребезжащий голос. – Нарушение устава и духа Стального Кодекса? Употребление напитков, никак не входящих в рацион боевого форсера?

Субтактики повскакали на ноги. Анджей при этом ухитрился спрятать стакан за ящик, на котором сидел.

– Честно говоря, за подобный проступок вас всех надлежит отправить на ремодификацию, – сказал тактик. – Субтактику после отбоя положено спать, набираться сил для того, чтобы потом потратить их во имя Пророка. А вы? Находитесь в неположенном месте, да еще и… – он пошевелил ноздрями выдающегося носа, – пьете содержащий алкоголь напиток. Да, и откуда он взялся? Ты, отвечай, – и Фернандо поднял руку, ткнув Анджея в грудь.

– Не могу знать, – с издевательской ухмылкой ответил тот.

– Надеюсь, что двое суток карцера помогут тебе вернуть память.

Глаза уроженца Шеола стали еще уже, а командир боевой бригады повернулся к Стефану:

– Говори, откуда эта жидкость?

– Не могу знать, – проговорил тот спокойно, почти равнодушно.

– Тоже отправишься в карцер, – гневный взгляд Фернандо отыскал Сару. – Ты?

– Не могу знать, – молодцевато отрапортовала она.

Тот же самый ответ тактик получил от Рональда и мрачного, словно ночь на Регеде, Арджуны.

– Это что, бунт? – прошипел он, медленно белея от ярости.

– Никак нет, – сказала Марта, чувствуя, как душу охватывает теплое ощущение единства. Никто из друзей не дрогнул, не сдался. Теперь командиру бригады придется отступить, если он не хочет остаться без субтактиков. – Во всем, что касается боевых задач, мы и дальше будем исполнять ваши приказы. Но насчет того, как именно проводить свободное время… Позвольте вопрос – сколько вы в строю?

– Молчать! – рявкнул Фернандо. – Что вы себе позволяете!? – он осекся. – Вы, вы… какое это имеет значение? Месяц назад я прошел окончательную модификацию…

– А я прошла ее пять лет назад, и воюю год, начиная с восстания на Халикте, – Марта сделала шаг вперед. Тактик невольно отступил. – И остальные субтактики бригады с оружием в руках прошли не одну планету. Любой из нас лучше знает, как восстанавливать силы после боя. При всем к вам уважении.

– Но как вы можете знать лучше, если я старше по званию? – лицо Фернандо отразило искреннее недоумение и мучительное раздумье. Он на самом деле не сумел понять, как такое возможно. – Нет, только ремодификация… Хотя для вас она уже не актуальна. Я должен приказать вам разойтись, но…

– Вы можете попросить, – подсказал Стефан.

– Э, что? – глаза тактика удивленно выпучились. – Нет, но… как?.. Ладно, как хотите, но чтобы завтра были в боевой готовности.

Потирая лоб и нервно озираясь, командир бригады покинул «бар». Прозвучали и стихли в коридоре его шаги. Субтактики одновременно шумно выдохнули и принялись усаживаться.

– А ведь как бесшумно подкрался, засранец? – Анджей покачал головой. – Нет, он точно такой же, как те болванчики на Нифелгейме – ни шагу в сторону от инструкций. Только приказывать умеет, вот и все отличие. Сам себе, наверное, тоже распоряжения выдает – шагом марш, вольно…

– А меня обеспокоило другое, – заметил Мигель. – Что этот тип имел в виду, сказав, что ремодификация для нас не актуальна?

Решившая сделать глоток Марта вновь не ощутила вкуса самогона.

– Сержант Кузнецов! – голос полковника Ниеминена прокатился над плацем. В углах его задребезжало, откликнулось эхо.

– Я! – Роберт сделал шаг вперед.

Сержантом он стал два месяца назад, в то время, когда корпус стоял на Циклоне, приходя в себя после жуткой бойни на Диадеме.

– Встать на место, – кивнул рыжей башкой Ниеминен.

Роберт отступил в строй, а командир полка назвал следующего по списку.

Перекличка при первом построении на новом месте – процедура дурацкая, не очень нужная, но записанная в уставе. Поэтому ее выполняют, пусть даже без особого желания со стороны участников.

Через портал на планету под названием Белфинд корпус прошел вчера. Как удалось выяснить у штабных – для борьбы с мелкими родичами Химеры. Но если остальные части отправились на восток, туда, где шли схватки с хищниками и призраками, то второй полк повезли к Либрии, столице планеты.

В ночной тьме транспортеры въехали на территорию какого-то военного объекта, и солдат, не дав им оглядеться, загнали в казармы.

– Рядовой Лангтон! – рявкнул Ниеминен.

– Я! – Трэджан шагнул вперед, и Роберт улыбнулся, понимая, что приятелю очень хочется добавить «елки-палки».

Но Лангтон героически сдержался.

Перекличка тянулась, как ожидание в приемной у зубного врача. Роберт от нечего делать поглядывал по сторонам. Плац выглядел вполне обычно, как и упиравшиеся в него торцами бараки казарм. Глухой забор, окружавший территорию, был снабжен вышками, на них стояли часовые. Но здания, расположенные севернее казарм, невольно притягивали взгляд. Нереально белые, лишенные углов, они походили на творение нечеловеческого разума.