Владимир Поселягин - Возрождение

Именно три дня спустя после второго трагедии я впервые услышал это имя, Ген Вас. Сперва мне доложили благодаря кому второй лайнер не погиб под страшными ударами орбитальных мортир баз, а потом уже сообщили по чьей вине погиб крейсер и был обездвижен лайнер. В обоих случаях был замешан один человек. Он меня сильно заинтересовал, поэтому я и приказал привести его ко мне на борт 'Огонька'. Тесть, барон Ла-Ерго, уже фактически сформировал правовую систему, так что этот землянин уже был осуждён, его приговорили к пожизненной каторге. Сметная казнь у меня в герцогстве была, но я просил судью часто ею не пользоваться, только по особым случаям, а каторжан можно отправлять и на вредное производство. И от них может быть польза.

К тому моменту, когда крейсер был уничтожен, следователи раскрыли преступление, прошло уже пять дней. Лайнер был отбуксирован к месту нашей стоянки и висел неподалёку. Искинов там уже заменили, у нас были запасные. После этого часть пассажиров перешла к нам, а вот оставшиеся беженцы всё же покинули нашу систему. Ах да, вчера пришло сообщение с нашего разведчика, что первая база отключена, искины неактивны. Вот со второй пока проблема, она ещё действовала. Однако окно в проходах уже было сформировано и первые партии моих подданных направились на Борею. Часа через два мне должны доложить, как прошла посадка. Все кто остался на кораблях ждут этого. К планете отправился 'Бычок' с небольшим количеством добровольцев. Пробная партия. Всё это транслировалось по новостям. На планете уже ждали первых беженцев, очень ждали, как мне доложил тесть.

Но посадка должна быть через два часа, а пока я рассматривал немолодого мужчину в жёлтой робе заключенного, что конвой привёл в тот самый мой знаменитый кабинет. Это и был тот человек, которого я хотел видеть.

— Геннадий Васильевич, как я понимаю? — поинтересовался я по-русски, после чего добавил на общем. — Конвой свободен.

Вот гость по натуральному вытаращился, в изумлении глядя на меня, на обстановку в кабинете и главное на портреты на стене.

— Земляк? — ахнул гость на нашем родном и могучем.

— И даже соотечественник, — хмыкнул я и кивнул на стул перед столом. — Садись, рассказывай, как докатился до жизни такой.

— Меня сложно удивить, но портреты Сталина и Берии, это слишком даже для моей психики.

— Расскажите мне о себе.

— Хм, рассказать? Почему нет. Я действительно с Земли, покинул её аж двести лет назад. Вы не поверите, но я эти двести лет не помню. Вернее последние сто восемьдесят лет.

— Почему же, вполне себе поверю. Можно сказать, подобная история мне уже знакома. Что случилось в вашем случае?

— Нападение пиратов. Конвой с эмигрантами, что направлялся в империю Антран, подвергся нападению пиратов. Два судна они смогли отбить и увести, не смотря на противодействие охраны. Большая группа вроде была. Меня хотели сделать рабом. Но, наверное, мне повезло, столько лет прошло, а я до сих пор не определился. Видимо после нападения пираты разделились, потому что я оказался на одному из судов, что двигалось в одиночку. Тот пират, которому я достался, попался на глазок антранской патрульной эскадре, и та загнала его на корабельное кладбище двух погибших флотов. Вернее не совсем погибших. Рейдер пирата чудом смог проскользнуть почти в центр кладбища, где и был подбит ещё живым линкором. Эскадра следом не сунулась, себе дороже, и записала рейдер на свой счёт. Я же выжил по той причине, что меня положили в лечебную капсулу для проверки уровня интеллекта, диагноста на судне не было. Бой и гибель команды с кораблём я пропустил, пребывая в капсуле. Рубка и реактор судна уцелели и судно ещё просуществовало почти сто восемьдесят лет постепенно восстанавливаясь за счёт ремкомплектов. Повезло что среди трофеев в трюме были запчасти для того типа реакторов что стояли на рейдере, а главное топливные стержни. Итог простой, меня разбудили мусорщики, что разрабатывали это кладбище. Мусорщики были легальными, из империи Антран, так что в скором времени я оказался там, куда и стремился. Один, без семьи и друзей. Благодаря мусорщикам, я с ними провёл три месяца и смог вполне немного подзаработать, стал работать на себя, не подписывая кабальные контракты. Я юрист.

— А как же хакерские способности?

— Хобби, причём любимое хобби. Именно благодаря ему и я спасся, спас себя, жён и детей, со своими друзьями.

— Они с вами?

— Да, на шахтёрской базе нашей русской общине выдели угол. Там наши все, тридцать семь человек. Включая двух моих жён, и семь детей.

— Уточните всё же свои данные, да и в каком году по Земле вас похитили пираты?

— Две тысячи двадцать первый год.

— Владимир Владимирович ещё управлял Российским округом?

— О, вызнаете о временах правления этого политика? — искренне удивился гость.

— Я тоже из тех времён, только попал в Содружества раньше, лет на десять, до вступления Земли в Содружество. Похищен был работорговцами. Продолжайте.

— Ген Вас это не моя кличка среди хакеров, а сокращение от Геннадия Васильевича. Тут вы правы. В карте ФПИ я так и записан. Сократили в Центре Беженцев для удобства, я не возражал, а теперь и сам привык. По характеру — не авантюрист, но правдолюб. Семь раз отмерю, прежде чем займусь делом. В моей основной работе это очень помогает, но как хакеру только мешает, однако именно поэтому благодаря стольким годам жизни в Содружестве, меня не поймали. Я был очень осторожен. Ещё я до озлобления не переношу издевательств над женщинами и детьми. Особенно детьми. Русские и Россия для меня ВСЁ, хоть я и поездил по миру и повидал много стран и народностей и осознаю недостатки присущие россиянам и России и видел страны, в которых бы с удовольствием жил в старости. По Содружеству мне тоже удалось попутешествовать, именно так я и оказался на борту лайнера, находился с семьёй в круизе. К сожалению, нападение нас застало не совсем в том государстве что надо, не переношу демократов.

— Да, у меня с пиндосов эта неприязнь осталась, — согласился я.

— У меня тоже, у меня тоже, — вздохнул тот и продолжил. — Толерантен к другим нациям и народностям, кроме тех, кто замечены в пакостях в адрес России. В религии — христианин, но без патологий и фанатизма, так как вижу недостатки. Вследствие этого симпатизирую буддизму, но в течениях, когда, на всякий случай, палка за поясом. К мусульманскому миру и мусульманству как религии — без симпатии. Совершенно чуждая нам культура. К тому же постулаты Корана были забыты и извращены современными 'последышами' и появился радикальный вариант, который уничтожила мобильная пехота империи. Тут я с ними был солидарен.

— Про это я не совсем в курсе, позже расскажите, что происходило с планетой за время моего отсутствия.