Варвара Еналь - Земля будет принадлежать нам

– Это водный бассейн, запасы воды. Технический отсек, – с готовностью пояснил Гусь. – Поэтому тут и не ходит никто из синтетиков. Тут нет жилых помещений, только технические отсеки. Переработка мусора, водный бассейн, склады с отработавшими платами.

Послышался сухой треск, будто затарахтели маленькие колесики. Гусь зажег свет на кончиках рук, и эти слабые лучи осветили трем беглецам престранное создание. Выглядело оно так же необычно, как и те роботы, которых собирали дети на верхнем уровне, только его оболочка была сделана из биоматериала.

Странный робот вышагивал на шести лапах, и туловище его точь-в-точь походило на туловище шестиногих. На конце каждой лапы вращалось маленькое колесико, на которых существо довольно виртуозно балансировало. Но не это пугало и не это казалось жутко странным.

У существа имелась голова, обыкновенная человеческая голова. Голубоглазая, лопоухая и светловолосая. Она пристально щурилась, разглядывая троих новичков, и Эмма от удивления споткнулась и чуть не рухнула на пол. Ник вовремя подхватил ее, тихо заметив, что в первый раз видит такого урода.

Голова сверкнула веселыми детскими глазами, и робот спросил неожиданно высоким мальчишеским голосом:

– Это и есть твои друзья, Гусь? Но ты не говорил, что они люди!

– Потому что ты не спрашивал. Тебе ведь нужен был кто-то, с кем можно пообщаться. А у меня есть люди. С людьми общаться лучше всего, поверь, – тут же затарахтел Гусь.

– Люди – опасные существа, их нельзя предсказать, уважаемый Гусь, – медленно заговорило существо. – Оглянуться не успеешь, как они отправят тебя в утилизацию, сочтя негодным для собственного употребления. Вот хотя бы посмотри на ту сверхрасу, что живет рядом с нами. Они считают себя совершенными людьми и поэтому готовы обречь роботов вроде меня на уничтожение. Чтобы я не омрачал их светлого существования.

Голос у мальчика-паука был очень серьезным и даже трагическим. Так рассуждал бы умный ребенок, которого попросили сделать доклад на уроке экономики.

– Те, что живут рядом с вами, не люди, – вступил в разговор Ник. – Они роботы. Самые настоящие биороботы.

– Тебя не спрашивали, человек, – резко оборвало существо. – К твоему мнению я прислушаюсь позже.

– Но почему? Мы такие же живые существа, как и ты, и мы имеем право голоса, – тихо проговорила Эмма.

– Такие же, как я? – удивленно поднял брови мальчик-паук. – Мне приятно это слышать. Приятно, что вы ставите себя на одну доску со мной. Значит, вы не считаете меня уродом?

– Нет. Мы не считаем уродом ни одного робота, – совершенно искренне произнес Ник.

– Тогда пошли. Тогда вы будете моими гостями.

– А ты знаешь, где находится… – попробовала заговорить Эмма. Ей не терпелось найти Люка.

– Молчи! – Гусь яростно пнул ее ногой. – Просто молчи. Сейчас не время.

У мальчика-паука были ярко-голубые глаза с темными густыми ресницами, темные брови – четкие прямые линии, подчеркивающие пронзительно-внимательное выражение лица. Тонкие небольшие губы, аккуратный нос и еле заметная впадинка на подбородке.

Другими словами, он казался бы очень милым мальчиком, если бы не его странное туловище. Двигался он ловко и быстро, едва касаясь пола. Магнитные шарики-колесики на лапах слегка приподнимали его туловище, позволяя не касаться пола, а скользить поверху. Видимо, использовалась такая же технология, что и в магнитных досках-скейтбордах.

Паук, двигавшийся впереди, ни разу не оглянулся, чтобы проверить, следуют ли за ним чужаки: видимо, считал себя полным хозяином положения.

В коридорах царила темнота, если не считать подсветки Гуся. То и дело попадались мрачные повороты, проемы и разветвления, в которых Эмма ясно слышала шорох движения и улавливала присутствие андроидов. Здешние места кишели роботами. Их обитатели тихо и молча наблюдали за новыми гостями, но сквозь темноту лучами недоброй энергии сочилась их недоброжелательность.

Эмма, очень хорошо улавливавшая эту энергию, хмурилась. Именно сейчас им угрожала опасность, самая настоящая, смертельная. Здешний народ не станет ожидать решения суда, не станет корчить из себя воспитанных совершенных суперлюдей. Здешние обитатели считают себя монстрами, уродами. И даже не стыдятся этого.

– Меня зовут Питер Паркер, – заговорил вдруг мальчик-паук. – Как вам нравится мое имя?

Жак хмыкнул, Ник промолчал. Эмма удивленно почесала край уха и поняла, что продолжать разговор придется ей. Да братья, естественно, и не могли знать историю имени «Питер Паркер». Они же не читали комиксов допотопной планеты Земля.

– Оно тебе отлично подходит. Это подходящая ассоциация, – осторожно заметила она.

Приходилось тщательно подбирать слова, чтобы не обидеть робота. Вдруг ему не понравится, если она назовет его человеком-пауком?

– Так ты знаешь, кто такой Питер Паркер? – Мальчик наконец обернулся и замедлил шаг.

– Конечно. Комиксы «Марвел». Я читала сами комиксы, правда, немного. Смотрела старые фильмы. Отличный герой.

Ты знаешь Человека-паука! Поверить не могу! – Глаза новоявленного Питера Паркера сверкнули радостным возбуждением. – Ты первый человек, который вообще знает это имя! Здешние люди понятия о нем не имеют! Как же мне повезло! Решено: мы сейчас же отправляемся смотреть очередную серию.

– Я смотрела их все, – осторожно заметила Эмма. – И я хотела бы просто поговорить о чем-то другом.

– О чем? – тут же отозвался Питер. – Ты можешь называть меня просто Питером, тебе позволительно. А твои друзья тоже смотрели этот комикс?

– Боюсь, что нет. Они росли на другой станции, где не было таких комиксов.

– Так мы им покажем. Им должно понравиться. Я готов даже поделиться с тобой секретом. Я сам придумал парочку серий – новые приключения Питера Паркера. И даже зарисовал их. Это несложно сделать, если имеешь нужную программу. Просто сделал слепки рисунков, запечатлел стиль, набросал алгоритм создания новой графики. Ну, ты понимаешь меня, да?

– Конечно, – заверила его Эмма.

– Мы уже пришли. Это моя каюта. Я здесь, можно сказать, самый главный, потому что у меня больше всего мозгов. Здешняя компания – это, знаете ли, полные отбросы, с некоторыми даже поговорить не о чем. И не потому, что они не думают, а потому, что у них нет даже рта! – Питер засмеялся своей шутке, и его смех получился звонким и заразительным. Настоящий мальчишеский смех.

– Чтоб я сдох, – пробормотал на своем языке Ник.

– Что он говорит? – не понял Питер.

– Ругается. У них свой язык, они плохо владеют всеобщим. Дикари, выросшие на космическом корабле. Но хорошие дикари, – тут же пояснила Эмма.

Ник слегка пихнул ее в плечо, но промолчал.

– Понимаю, у самого таких полно. Итак, за что примемся? Посмотрим мультики? Или хотите сразу глянуть мой комикс? – Питер двинулся вперед, и фонарики Гуся осветили большие двойные двери из темного пластика.