Coma - Основа

— А Игорь!?

— Все нормально пацан. Он в штабе на докладе. Так что пойдем со мной. Как зовут то?

— Степан.

— Ну пойдем Степан. Посидишь пока.

— Это где это?

Спросил я подозрительно. Сержант хмыкнул и сказал.

— Знамо где. На гарнизонной гауптвахте. Так товарищ старший лейтенант приказал.

Ох и надулся я тогда, ох как обиделся. Ну идиот малолетний.

Не понимал же многого вот и обижался. Ну понятно дело что бежать не стал, да и некуда. Игорю то я все рассказал как на духу. В общем меня закрыли и на две недели забыли.

Хотя так то меня не закрывали. Просто камера одиночка для командирского состава. Меня там разместили а вот двери открытые. Так что я мог свободно гулять по всей гауптвахте. Но вот за ворота в город не выпускали. Эх.

Курорт. Паек офицерский, спи от пуза, три раза в день кормежка, да такая что и не сожрешь зараз. Через три дня меня заела моя пионерская совесть и я начал утром выходить на зарядку и уборку территории а потом весь день шустрил на кухне. Рубил дрова, чистил котлы. Да мало ли работы. Ну и дядьки конечно меня не обижали, даже начальник гауптвахты и тот довольно поглядывал и оглаживал усы, хотя все арестанты от него просто выли, реально дракон(с корабельного жаргона, злой и строгий боцман) с пиратского судна. Ну не бездельник я по жизни, не могу я на халяву жрать и ничего не давать взамен. Да и стыдно очень. Пайка то офицерская, не заслужил я такого.

Ну это я так тогда считал исходя из своих советско-пионерских понятий. Через две недели такой вот размеренной и спокойной жизни появился Игорь. И! О! В погонах майора. Прав был гауптман. Быть ему генералом.

Вона как, через звание перескочил. Разместились в кабинете «Дракона». Майор на правах хозяина тоже присутствовал, да и для Игоря как я понял нужен был свидетель при моем допросе или просто беседе но под протокол.

— Ну здравствуй разгильдяй и нарушитель приказов.

— Здравжелаютоварщмайор!

Проорал я.

— О. Неужели он у вас тут хотя бы немного армейской дисциплине научился?

«Дракон» огладил усы и сказал.

— У нас тут. И генералы плачут. Так что товарищ майор не сомневайтесь. Будет из парнишки толк.

Игорь покачал головой соглашаясь с выводами «дракона».

Потом спросил.

— Ну а так. Как вообще?

— Хороший парнишка. Старательный. Не ленивый опять же.

Да и с пониманием.

— Это хорошо. Это очень хорошо, что с пониманием. Ну значит так понятливый. Ты сейчас во всех подробностях напишешь все что вспомнишь про наш бой.

Потом посмотрел на меня с очень большим значением, даже бровь домиком изогнул, и добавил.

— Вспомнишь все. ВСЕ. Все мельчайшие подробности.

Ну а я чего. Не дурак же. Поэтому около часа высунув язык старательно вспоминал и описывал бой. Ну и самое главное. Я даже запретил себе думать о золоте и камешках.

Через час оба майора внимательно читали мой опус. Потом Игорь сказал.

— Товарищ майор. У меня просто нет времени. Вот ЭТО.

Он кивнул в сторону листков.

— ЭТО. Надо переписать. Без помарок, ошибок и самое главное что бы клякс не было. Его рапорт в Москву отсылать. А тут такое. Поможете? Ну и завтра прибудет фотограф. Будем нашему сержанту документы выправлять, которые он.

Тут на меня оба майора посмотрели как на врага народа. Ну так. Документы это для всех в СССР святое. А я, как только что сам узнал, упал с ними в огромную лужу. Вот такой вот я растеряха и неумеха.

— Ну и Шпильман придет. Знаете такого?

— Да кто же его не знает то. Великий мастер, как только выжил при оккупации?

— А вот шил всем. И шил так что даже СС у него обшивались.

Но и про советскую власть товарищ Шпильман тоже помнил, был так сказать на связи. А вот некоторые.

И опять оба два уставились на меня. После чего я выяснил что мало того что растворил все записи в своих документах в луже, так еще и всю форму с сапогами только на выброс.

«Дракон» внимал про мои подвиги о которых я и сам то в первый раз слышал. Потом вынес приговор.

— Вы майор езжайте. А мы тут еще с недельку или две с товарищем сержантом победуем. Обсудим моменты армейской дисциплины, ну и вообще.

— Ммм. Эээ. Не хотелось бы его с усиленного пайка снимать.

Пацан все таки в глубоком рейде был, наголодался.

— Это не сомневайтесь. Это мы, на будьте здоровы.

И Игорь опять уехал. А у меня. Уууууу. Мама моя дорогая.

Вот это я встрял. «Дракон» очень ласково на меня посмотрел и сказал.

— Так вы у нас товарищ оказывается звание имеете?

Сержантом служите? А еще являетесь злостным нарушителем армейской дисциплины, игнорируете приказы старших по званию. Документы!!

Тут он помахал пальцем поднятым к потолку.

— Документы! Тоже значит, ага. Мало того еще и свинья.

Форму уделал что и не отстирать. Ну это мы поправим. Это ничего. От такой болезни у нас лекарство имеется.

Потом улыбнулся акульей улыбкой и кончился мой санаторий. Совсем кончился. Ну то есть абсолютно. Для начала я написал десять копий моего рапорта, ага. Десять, как же! Кляксы. В общем за полтора суток я научился писать без ошибок, без помарок, каллиграфическим почерком ну а про кляксы можно даже и не заикаться.

Затем прибыл товарищ Шпильман. Меня раздели, совсем до гола и потом самым скрупулезным образом всего измерили. Через два дня мне привезли все. Начиная от трех комплектов кальсон и нижних рубашек до шапки и шинели.

В общем две парадки и три комплекта полевки. Ну и по моей скромной просьбе три перешитых на меня танковых комбинезона. Товарищ «дракон» четко показал, что в армии грязные работы очень уважают, особенно в целях воспитания личного состава. После Шпильмана меня посетил фотограф а потом про меня забыли. Ну кроме «дракона» конечно. Тот взял на до мной личное шефство так сказать. Поэтому я новенькими сапогами из генеральского хрома выстукивал плац по четыре часа в сутки. Ну и само собой что занятия чистописанием, математикой и историей партии. Кроме того добавились уставы. Да уж. Скучать было некогда и недели летели как снег в пургу, со свистом. Через месяц, уже в декабре появился Игорь.

— Ну вот же! Совсем другой человек. Ну спасибо вам товарищ майор. Вы прямо золото а не человек. Из такого разгильдяя бойца сделали.

«Дракон» улыбался, разглаживал усы и только покряхтывал от удовольствия. Я же стоял по стойке смирно и даже дыхнуть боялся, а вдруг меня еще в этом «санатории» оставят. Наконец Игорь сказал.

— Забираю я у вас бойца. Пришли на него кое какие бумаги, так что поедет наш сержант в Москву. Приняли его в Суворовское училище. Все Степан. Далее мы без тебя довоюем. Тебе надо учится. И самое главное жить. За всех жить, за всех кто погиб. Ну и поздравляю заранее. Приказом командира корпуса ты за тот бой награжден медалью За отвагу. Так что все. Собирайся, прощайся с майором и с остальными. Вечером у тебя поезд до Киева. Дальше по проездным документам будешь в Москву добираться сам.