Евгений Щепетнов - Корпорация 2 (СИ)

Со всеми высказываниями приятеля Слай был согласен, но вступать в хоровое ругательное пение не собирался — не до того. Он вообще теперь не понимал — на кой черт ввязался в это предприятие? Может и правда стоило свалить в малодоступные места вселенной и зажить там, без страха и без всяких там Филигсов, осложнявших Слаю жизнь?

Эти мысли не способствовали бодрости духа, расслабляли, разлагали, потому Слай отбросил их, но... надо сказать — не без усилия. Ведь задушить голос Правды довольно трудно, если только не врать самому себе...

Вход, как вход — массивные плиты, толщиной с человеческое тело, серебристый металл пола, уводящего вниз, под землю, в темноту. У Слая в шлеме был фонарь, Хаган неплохо видел в темноте — наследие волчьих предков — так что разведчики пошли вперед, поколебавшись секунды две и набираясь духовных сил.

Когда проходили через ворота, состоявшие из двух створок, входящих друг в друга выступами-зубами, Слаю вдруг с нервным смешком подумалось о том, что раскрытые створки похожи на огромный рот, и сейчас Слай с Хаганом идут прямо в пищевод чудовищу-базе. Сами идут, как хорошая еда, даже не пришлось за ними гоняться. Ам! И сожрали.

Везде чисто, никак не скажешь, что это совсем уж старая база. Умели строить предки! Запахов Слай ощутить не мог — фильтры бронекостюма не позволяли, но сдается, что и запахов никаких не было. По крайней мере, судя по тому, как водил ноздрями Хаган. Уж его-то нос сразу учуял бы что-то нехорошее. Например — запах разлагающихся трупов.

— Стой! — Хаган вдруг резко остановился, и поднял левую верхнюю руку. — У меня нехорошее чувство, что за нами кто-то следит. Помнишь, как тогда, в корабле-доке? Кто-то смотрит нам в затылок! Ты ничего такого не ощущаешь?

— Хмм... нет... вроде бы! — напрягся Слай, напрягая все органы чувств и ничего не слыша, кроме своего натужного взволнованного дыхания. — Ничего не ощущаю!

— Ну да... и нос у тебя закрыт в скафандре. Слай, я чувствую запах дерьма. И еще — что-то разлагается. Впереди. Точно, чую! Похоже, что мы нашли экипажи звездолетов. Честно сказать, что-то меня колотит дрожь! Не люблю я этой мистики. Может, не пойдем туда?

— Ну как это не пойдем-то? — как можно грознее ответил Слай, следя, чтобы голос не задрожал и не свалился в фальцет. — Пойдем, и посмотрим, что там разлагается! И всех, кто не прав — убьем! Ведь мы герои, Хаг! Герои?! Ну! Говори!

— Герои, ага... — тускло подтвердил синтонианец. — Только мне почему-то не нравится идея умереть в собственном дерьме. Ладно, пошли дальше. Если что — стреляем сразу, без предупреждения, хорошо? Кстати, когда пропали корабли? Я имею в виду последний корабль? Недели две назад?

— Ну да. Так сказал Филигс... Хаг, не тяни время, пошли, а? Посмотрим, кто там разлагается, и назад. Вглубь не полезем!

— Не полезем! — эхом повторил волкочеловек и оскалив зубы медленно двинулся вперед, держась справа от Слая.

Коридор уводил все дальше вглубь базы, широкий вход пока еще давал достаточно света, чтобы рассмотреть то, что находится впереди.

Когда показались тела, Слаю не пришлось включать фонаря, в тусклом рассеянном свете лежали десятки людей, при беглом взгляде — около пятидесяти — семидесяти. И не только людей — здесь были и соплеменники Хагана, и кошколюди, и даже алгойцы, высохшие до состояния мумий, коричневые, с искаженными лицами, перетянутыми узлами мышц. Выглядело это ужасно, пахло видимо тоже не очень хорошо, потому что Хаган зажал нос, издав звук наподобие того, с которым человек хочет извергнуть содержимое желудка. Слай в очередной раз порадовался, что надел бронекостюм — иначе бы запах сшиб с ног. Слай очень не любил запаха падали. Почему-то.

Наклонившись над ближайшим трупом, Слай потыкал носком ботинка в комбинезон звездолетчика, и обернувшись к Хагану удивленно сказал:

— Внешних повреждений нет. И умер он не так давно! Что за хрень?!

Ответить Хаган не успел. Внезапно большое тело синтонианца обмякло и он мешком свалился на пол, улегшись рядом с покойниками, ровным ковром покрывавшими пол коридора.

Слай последовал за ним через две секунды, как раз в тот момент, когда хотел спросить, какого черта бравый синтонианец падает в обморок как нежная девица.

Спросить не успел. Не успел сказать и хоть слово Сиххе, наблюдавшей за происходящим через встроенную в шлем камеру-датчик. Свалился, как подрубленное дерево, улегшись головой на пол рядом с покойным звездолетчиком, одетым в точно такой же как у Слая боевой скафандр.

И наступила мертвая тишина.

Слай уже не узнал, что в этот самый миг, когда они с Хаганом укладывались на полу базы, их боевую подругу постигла та же самая участь — Сихха вырубилась в долю секунды и замерла, будто спала в своем кресле механика.

Солнце! Белый песок! Белая лодка! Белая девушка! Ну... не совсем белая, да... но белая!

Хорошо! Как хорошо!

Слай перевернулся на живот и бездумно опустил руку в морскую волну. Он лежал на корме лодки, и до прозрачной голубой воды было совсем не далеко. Цепляй соленую жидкость ладонью, плескай на девушку — она взвизгивает, потягивается выставляя в голубое безоблачное небо крепкие грудки, мечту любого мужчины. И самое главное — все так, как мечтал Слай — море, белый песок берега, прозрачная волна и больше ничего! Даже одежды... Все как в момент сотворения человека!

Рай! Это рай!

Слай потянул к себе девушку, поцеловал ее в красивую впадину пупка, та вздрогнула, хихикнула, и... случилось то, что случалось примерно каждые полчаса. Слай был ненасытен, и силен, как все настоящие самцы! Он был просто суперсамцом, и девушка таяла в его руках, стонала, кричала так, что любопытные рыбы высовывались из воды и хихикали, зажимая рот плавником.

А потом они с подругой снова отдыхали, греясь на солнце, и время от времени сползая в ласковую волну... чтобы снова заняться любовью. Или просто поплавать, взбивая ногами морскую пену. Девушка плавала замечательно, ей помогал этот забавный, такой сексуальный хвостик, которым она во время соития обнимала Слая, будто третьей рукой. Она так забавно мурлыкала, когда Слай гладил ее по спинке, по гладкой, загорелой попке, украшенной еле заметными под загаром узорами, по хвостику, нежно оглаживающему любовника там, куда хвост мог дотянуться... Это была не девушка, а мечта! Настоящая земная девушка, такая, о какой мечтал Слай!

Он не задумывался, как здесь оказался. Скорее всего — умер. А это, само собой, рай. Ведь не мог же такой замечательный человек как Слай оказаться в аду?

Кстати сказать, Слай примерно так и представлял себе рай. Море, песок, девушка и яхта. Конечно, яхта могла бы быть и старинной, с парусами и мачтами... да, да! Вот такая!