Дмитрий Колесов - Гололед (Черновик)

Поднялся и ушел. Да… все, как во всех армиях: "Ты, ты и еще ты. будете добровольцами".

— Ну, что компаньерос, как тебе дикий оскал капитализма? — по русски спросил я кубинца.

— Да как и тебе, Папаша(моя кличка в Легионе была Папа — символично, не так ли), — очень чистым русским ответил он.

И мы пошли…ну куда же еще могут пойти двое, говорящих по- русски. Фактически земляки.

Все таки виски полное дерьмо и не сравняться ему никогда с водкой и ромом (единодушно признали мы), но…голова от него не болит.

Рикардо рассказал все, что знал сам. Группу перебрасывают в Саудовскую Аравию на южную границу с Ираком. Там уже находится 6-ая легкая бронетанковая дивизия (в которой три полка легиона) усиленная подразделениями 4-ой аэромобильной дивизии и 11 — ой парашютной дивизии (из 2-го парашютно-десантного полка Легиона, в частности).

Примерно в январе-феврале ожидается войнушка с Ираком, Штаты будут во главе коалиции. Мы, втроем с капитаном, перелетаем в место дислокации группы на Сессне. А далее проводим рекогносцировку приграничных районов Ирака, на предмет оперативных мероприятий.

Какие оперативные мероприятия у снайперов-диверсантов, я знал уже лет двадцать. Вообщем, попал по полной программе, к ваххабитам в гости. Вместе со своей любимой игрушкой Сессной и крупняком Барреттом. Обещали, на границе, выделить вертолет "Феннек" универсал и проводника араба.

За дружеским возлиянием нашли общих знакомых, так как военному ремеслу снайпера Рик учился у нас. В Крыму есть военное училище для друзей СССР, там много стреляют, много водят техники, солдаты разных национальностей и цвета кожи. Моего учителя (Кириллова) знали все, в узком кругу. У наставника Рика, из крымской бригады, известность была аналогичной. Узнал его историю вступления в Легион — семейное дело. В 1982 году на чемпионате мира по волейболу среди женщин, состоявшегося в Перу, его младшую сестру "похитил" француз. Отыграла нападающая сборной Кубы заключительный матч, за 5-е место, с СССР и попросила политического убежища в посольстве Франции. Классика. Рика эта новость нагнала, на пути в Африку, в Марселе. Где он быстро "уволился" из команды сухогруза, шедшего под флагом Гаити. А затем прибыл в городе Обань, в центральный пункт отбора в Легион. И вот уже второй срок, тянет лямку легионера. Сначала, помогал сестре перебравшейся в Париж с новорожденной дочкой (французская любовь ушла…в даль). Сейчас сестра живет с родителями в небольшом городке Кальви, на Корсике. Там же дислоцируется 2-ой парашютно-десантный полк Легиона. После первого срока, Рик, получил французское гражданство. Сейчас сержант 2-го парашютно-десантного полка Легиона, тридцать четыре года, холост. Совсем недавно получил "большое спасибо" от Легиона, за беспорочную восьмилетнюю службу (24 месячных оклада). Теперь семья строит домик в Л'Иль-Рос и деньги, ну очень нужны.

Я ему рассказал о себе кратко, правду, но конечно не всю. Похоже он понял кто я, ведь за двадцать лет службы в спецназе, у меня тоже появилась кое-какая репутация.

Встретил земелю дорого, такое вот чувство появилось в глубине души. Так и было, в принципе. Главное, что это чувство было обоюдным, у двух нещадно битых жизнью мужиков. Я ему сразу прояснил диспозицию:

— Ты начальник, я дурак… Ты указываешь мишень, я стреляю, если проще. Что посчитаю необходимым, доведу, но решение за тобой.

И это было правильно, в Легионе я — салабон салабонистый и не более.

Все заботы по обеспечению полета, по всему маршруту, взял на себя капитан. Я пилотировал и "помалкивал в тряпочку", вместе с Риком. Первый аэродромом, на пути к пункту дислокации, был в Джизане, прибрежном городе Саудовской Аравии. Здесь мы с Риком заночевали, а "гестаповец" пошел на встречу с… его дело.

А дальше, как под копирку: Тайф — Медина — Хаиль — Рафх.

Приземлились, расположились, обжились и начали работать. Дело было не хитрое. Вдоль границы с Ираком, в сумерках, шли "этажеркой" самолеты РЭБ: ЕА-6В Праулер (Бродяга) и EF-111A "Рейвен"(Ворон). Которые, периодически, ставили направленные радиолокационные помехи. А мы на Сессне встраивались, в пробиваемый в системе радиолокационного слежения Ирака, коридор и летели оборудовать тайник с закладками, на территории Ирака. Той же ночью, на бреющем шли назад, опять под прикрытием самолетов РЭБ. Все тайники оборудовали в районах предполагаемых стартовых позиций оперативно-тактических ракет "Скад"(Шквал). Конечно, все эти модификации "Эль Хуссейн", "Эль Аббас" были с существенно большей дальностью стрельбы, но точность была крайне низкой. Однако если иракцы решат применить оружие массового поражения, мало не покажется ни Израилю, ни Саудовской Аравии, ни… За двое суток с начала операции" Щит пустыни", с 18 по 20 января 1991 года, система радиолокационного обнаружения Ирака была уничтожена и мы с Риком начали работать. Ночью, вертолетом, нас забрасывали на расстояние километров пять — десять от тайников. Там мы экипировались, замаскировывались и ждали…"у моря погоды". Следующей ночью вызывали вертолет на оговоренное место и на базу. Челноки. Тем не менее, за пятнадцать рейдов, мы повредили три комплекса, что подтвердили фотосъемкой. Это было расценено, как большой успех. Наши, в Легионе, были очень довольны — американцы не могли похвастать такими успехами. Их группы коммандос наводили на цель самолеты, всего несколько раз и все.

Дважды нам на хвост садилась погоня, и каждый раз была уничтожена полностью. Рик был очень хорош. В третий раз, нас на отходе обстреляли из гранатометов, мы чудом ушли. Оба получили легкие ранения. Вот так, мы играли в прятки до 24 февраля, а 28 февраля военные действия прекратились. Через пару недель госпиталя простились с Риком, как близкие друзья. Да у меня здесь ближе никого и не было. Коммандос отправились военным бортом в Марсель. А я, по знакомому маршруту, на Сессне — в Джибути. Самолет оформили, как военный борт возвращающийся в ППД. По прибытию в Джибути, меня положили в госпиталь на тщательное медобследование. После которого признали годным без ограничений. И внесли в личное дело сведения, о ранении полученном при выполнение боевого задания. За ранение полагалась прибавка к окладу.

Заработал я на операции "Буря в пустыне" очень не плохо, учитывая премии за "Скады". Начальник штаба усадил мменя на неделю за письменный стол, отвечать по вопроснику о прошедших военных действиях. Вопросник был составлен явно не для рядового состава, потом еще с ним беседовали, пару дней по несколько часов. Уверен, что разговор писался на магнитофон.

И опять жизнь пошла по наезженной колее: работа в оружейной мастерской, стал сам вести группу парашютистов, с нуля. Еще поручили работу эксперта по стрелковому оружию, отстреливал все новые образцы оружия поступавшего в полубригаду. Писал заключение соответствуют ли полученные тактико- технические характеристики образцов, характеристикам указанным в сопроводительных документах. Часто были значительные расхождения заявленных ТТХ и полученных, в результате испытаний. В этом случае повторяли испытания с помощником, обычно офицером-вооруженцем. В мастерской у меня скопилось значительное количество частей оружия и неиспользованных боеприпасов. Хранил все это в железном ящике своего рабочего места, закрывая на ключ (замок собрал очень хитрый) и опечатывая. Это не было чем то необычным, подобного "хлама" хватало у каждого работника мастерской.