Рустам Панченко - Инвалид - 2

Вот только шум, который они издавали, был какой-то неправильный.

Хотя, шуметь мог только «скелет», потому как девчонка никак не могла прийти в себя за это время.

Сделав несколько шагов, я оказался за поворотом, где и находились эти двое. Вот только увиденное, ввергло меня в шок!

Представьте себе картину, которую увидел, и вы поймете мои чувства.

На полу, вернее на грязной одежде этого… типа, лежит Миа. С ее верхней половины снята одежда, а этот… этот крендель, шарит своими руками там, где не положено!

Да что же ты творишь, захотелось выкрикнуть этому типу? Как у тебя поднялась рука на такое?

А еще появилось очень большое желание со всей дури двинуть ногой в голову. И, чуть не поддавшись этому импульсивному порыву, сдержался в последний момент.

А потом вообще стало стыдно за те мысли, которые пробежали в голове.

Потому как сработали знания из медицинских баз. И говорили они о том, что данный тип делает непрямой массаж сердца. И это значит…

Еле сдержался, но на этот раз, чтобы не упасть рядом на колени, и, отогнав нежданного спасателя, самому начать спасать жизнь сестренки. И только, приложив очень большие усилия, все же сдержался. Причина моей сдержанности состояла в том, что все манипуляции, которые проводил Старк, или «скелет», были технически правильными. И я совсем не уверен, что смогу сделать лучше. А если ко всему этому добавить мои кривые руки, то пусть доделывает то, что начал.

Меня же начало колотить от того, что сестренка может умереть, из-за меня. Понимаете — из-за меня. Она ведь подставилась, и приняла выстрел на себя, лишь бы его не получил я. Да я…!

Дальнейшую накрутку пришлось прервать, так как девчонка тихо застонала. И тут же, только придя в себя, решила сделать то, на что у меня не поднялась ни рука, ни нога. Должен признать, что здесь я сработал на опережение, так как уже знаю, насколько девушки могут быть резкими в некоторых жизненных ситуациях. А сейчас именно одна из таких.

Старка спасло еще и то, что после полученного импульса она была похожа на отмороженную жабу — вроде бы и ноги есть, а поделать с ними ничего не получается.

— У тебя была остановка сердца, — постарался успокоить сестренку. — И Старк делал тебе непрямой массаж сердца.

— Старк?

— Откуда?

Эти два вопроса были заданы одновременно.

— Откуда ты узнал мое имя? Я ведь не успел тебе сказать и слова, молодой человек? — спросил он, повернувшись в мою сторону и вглядываясь в мои глаза.

В его вопросе не было никакой паники или страха. Только чистое любопытство. А еще чувствовалось аристократическое воспитание, которое невозможно спрятать ни под каким внешним видом. Даже то, что с ним произошло на этой станции, не заставило его забыть об этом.

Только ответить мне не дала Миа. Она тут же внесла еще большую сумятицу в голову нашего нового знакомого.

— Старк? Старк Оливент?

А вот после этого вопроса, на него стало страшно смотреть. Он, как мне показалось, умудрился постареть еще на несколько лет. Хотя, как это возможно — не понимаю.

— Дядя Старк, это точно вы?

Вместо ответа он, прищурив глаза, начал вглядываться в ту, которой только что спас жизнь. Не знал, что в мире с такими технологиями могут быть люди с плохим зрением. Как-то это неправильно. Он даже пододвинулся поближе, желая рассмотреть ту, что задала настолько страшный для него, как мне показалось, вопрос.

— Миа? Это точно ты? — буквально прохрипел он эти слова.

Его голос предательски сорвался, когда он хотел сказать что-то еще.

Сестренка же в это время просто сидела и беззвучно рыдала, растирая по грязному лицу неостанавливающиеся слезы.

Итак, что мы имеем?

Невзирая на то, что кое-кто решил устроить сырость, меня эта болезнь не захватила. Причин рыдать, как это делали двое моих спутников — я не видел, поэтому попытался проанализировать, что же только что произошло? И свидетелем чего я только что стал?

Хотя и не с первого раза, но они узнали друг друга. А это может означать только то, что они были знакомы раньше. И судя по тем эмоциям, которые просто плескаются через край, они очень близкие знакомые. Потому как, встретившись с человеком, которого ты давно не видел, вряд ли будешь плакать.

Осталось дождаться, когда их поведение станет вменяемым и поспрашивать их с пристрастием.

Однако времени на это не осталось. Чувство опасности, которое до этого момента меня практически не подводило, взвыло дурным гласом.

— Быстрее! Нам нужно уходить!

На меня удивленно уставились четыре ничего непонимающих глаза.

Ну, как же им объяснить, что если мы не уйдем, то будет поздно. Я не знаю, что произойдет! Не знаю!

А потом стало поздно.

С той стороны, откуда мы умудрились выбраться, послышался шум.

Чем-то тяжелым долбили в дверь, которую не так давно я заблокировал, оставляя столь не гостеприимный уровень. Еще немного, и они окажутся в инженерных ходах. Кто они, и чем это грозит нам?

Вопросы важные, но есть те, что намного важнее. Куда бежать?

Будем думать логически. Куда должны бежать мы, если нас узнали? А в том, что нас узнали, решил не сомневаться. Так, на всякий случай. Вверх!

Не свою территорию. Куда мы однозначно не должны соваться, если на плечах есть голова? Вниз. И какой может последовать вывод?

А вывод такой, что ни вверх, ни вниз нам идти нельзя. Если двинутся вверх, то нас очень быстро догонят. Все-таки эти ребята не так устали, как мы. А если взглянуть на Старка, то даже мысль двигаться вверх будет для него убийственной. Если же направится вниз, то далеко убежать нам не дадут. Не так далеко от нижних ярусов мы вылезли.

Единственный нестандартный ход, как мне кажется, состоит в том, чтобы двигаться по этому ярусу, постепенно меняя уровни. Не знаю, поможет это или нет, но сидеть и ждать пока нас возьмут за шкирку — я не желаю.

— Быстро! За мной! Кто отстанет — сам виноват.

Так как времени давать развернутые пояснения у меня не было, то решил, что командирского тона голоса вполне достаточно. Но я снова оказался неправ.

— Ей нельзя идти! — проговорил старик упавшим голосом. — Сердце может просто не выдержать такую нагрузку.

Потом, опустив голову, он добавил еле слышно:

— А у меня на это просто не осталось сил. Совсем не осталось.

Но после того, что сказала Миа, у меня совсем крышу снесло.

— Беги братик! Хотя бы ты должен спастись! Спрячься! Ты им отомстишь!

Два слова из ее послания четко достигли разума. Беги и спрячься. И подействовали они как красная тряпка на разъяренного быка.

Она вообще за кого меня принимает? За труса, который спасая свою жалкую жизнь, будет прятаться, как крыса, оставляя друзей и родных на растерзание всяким разным? Да если бы она была парнем, я с пребольшим удовольствием набил бы ей морду за такие слова.