Рустам Панченко - Инвалид - 2

Логично?

Логично.

Остается еще тот вариант, что у меня нейросеть работает совместно с искином и еще кое-какими интересными разработками. Но, снова же, насколько именно эти факторы повлияли на скорость восприятия?

С тем же самым успехом можно заявить, что на скорость обучаемости повлиял тот фактор, что я уже изучал эти базы. Теперь же просто восстанавливаю знания. И опять невозможно проверить правильность данного вывода.

А может на мою уникальность повлиял способ появления в этом мире? Или же сложились вместе все эти факторы, и в итоге получилось вот такое небольшое и очень приятное чудо?

Была, правда, еще одна мысль, но я постарался загнать ее куда подальше. Не хватало еще заразиться пессимизмом. Тоже мне вариант — больные мозги! Да где это видано, чтобы болезнь имела настолько приятные последствия?

Бред какой! Я хоть и больной на голову, но даже для меня это чересчур.

Понимая, что так можно додуматься до какой-то совсем бредовой идеи, решил, что нужно закругляться с этим и немного поспать. Хотя бы несколько часиков.

Оказалось, что пожелание клиента — закон. Именно так восприняла мысли своего носителя новая нейросеть. Тут же появилось сообщение, что сон наступит через…

Пять секунд.

Четыре.

Три.

Две.

…

Что там было еще написано я уже не помню. Даже возмутится подобным произволом не успел, настолько меня возмутило самоуправство собственных гаджетов.

Да знаю я, что никакие это не гаджеты. Но разве это дает им право вести себя со мной подобным образом?

Пробуждение произошло неожиданно приятно. Очень похоже на то, что кто-то тихонько повернул ручку диммера, и свет перешел из тусклого в яркий.

Но тут же уши услышали то, что бесит меня больше всего в этой, да и в той, жизни. На грани слышимости звучал женский плач. Точнее не женский, а девичий, но это не сильно меняет то самое негативное отношение.

Буквально несколько секунд понадобилось на то, чтобы сообразить, кто же там плачет. Да и не особо большой выбор имелся в наличие.

— Что-то случилось, Кея? — участливо поинтересовался у моей невольной хозяйки, приобнимая ту за плечи.

Или я подобрался очень тихо, или она просто не услышала, как подходил к ней, но девчонка перепугалась. Притом перепугалась очень сильно. И сделала то, к чему ее приучила жизнь на улицах этого города.

Пришел в себя я уже через секунду. Это по ощущениям. Очнулся от того, что кто-то участливо положил мне на голову мокрую тряпку. Она одновременно выполняла не одно действие, как это положено в данном случае. Не только охлаждала больную голову, но еще и выполняла роль нашатыря. Ладно, пусть не нашатыря. Но воняла она так, что…

Да слов просто нет! И где они ее отыскали? Еще ни одного носка в жизни не видел, который бы имел настолько сильное амбре. Даже среди тех, что липнут на стену с первого броска.

Видимо тряпка имела очень великие возможности в лечении, так как уже через секунду до меня дошло, что же произошло в реальности.

Девчонка испугалась и сделала то, к чему ее приучила улица. Она напала и провела всего лишь один удар.

Но, какой удар!

Полагаю, только то, что мой организм «немного» модифицирован, и спасло он повреждений, несовместимых с жизнью. А вот голова опять пострадала. И, если бы в ней были мозги, то получилось бы сотрясение мозга. А раз его нет, имею ввиду сотрясения, то…

Ладно. Замяли. Это сарказм такой, если кто не понял.

— Извини, пожалуйста. Я не специально. Просто…, — лепетала мелкая.

Что за просто Кея не ответила, потому как ее перебил брат.

— Ты хоть его не убила?

И вопрос был задан довольно серьезным тоном. Видимо, такие инциденты происходили и раньше, так что у парня не было и капли сомнения, чем должен завершиться единственный удар девчонки, которую я даже сейчас могу обхватить за талию пальцами рук. Ну, почти могу.

— Да нет! Крепкий попался, — ответила та без тени улыбки. — Лишь бы ничего не поломала. А то знаешь, как у нас с лечением.

— Настолько всё плохо? — влез я со своим жизнерадостным вопросом.

Неожиданно оба, и брат, и сестра, нахмурились.

— Еще хуже, чем ты думаешь, — наконец-то сообщила несостоявшаяся убийца.

— Я так и не понял, за что ты его… так…? — наконец выдал парень.

— А нечего подкрадываться к девушке со спины, да еще и лезть обниматься! — выпалила мелкая на одном дыхании и тут же покраснела.

— Подкрадываться? Со спины? К тебе?

Казалось услышанное удивило парня не меньше, чем моя, почти бездыханная, тушка, подпирающая стену.

— Ты вообще поняла, что только что сказала?

И что же тут такого удивительного? Девчонка сидела. Ревела. И ничего не слышала. А я…

— Но, я, — понурила она голову, — действительно его не услышала.

— Прими мои поздравления, парень! — это уже мне. — Должен признать, что ты уникум. Мимо этой фурии даже тараканы не могут проскочить незаметно. Она их слышит. Ты же…

Договорить он не успел, так как та, кого мы так бестактно обсуждали, неожиданно сорвалась на ноги, и уже через секунду ее, как говориться, и след простыл.

Не успел удивиться происходящему, как за ней стартовал и парень. Должен признать, что ему до спринтерши было ой как далеко. За той даже мне было затруднительно проследить.

Понимая, что происходит нечто неординарное, решил также проверить, что же настолько сильно повлияло на моих радушных хозяев. А иначе и не могу к ним относиться. Не считать же произошедшее недоразумение за серьезное происшествие?

Понятно, что будь на моем месте нормальный человек, даже старше по возрасту и более крепкой комплекции, то и ему было бы очень плохо. Как минимум три ребра были бы переломаны. Об этом услужливо сообщила нейросеть.

Стартовать с такой скоростью как «мелкие» родственники я не стал. А куда мне спешить? К тому же, я еще не отошёл после «жестокого избиения». Так что мне можно, мало того, даже нужно, передвигаться медленно и аккуратно.

Доковылял до нужного отнорка, а как еще прикажите назвать это…? Так вот, доковылял до него я за какую-то минуту. Ориентировался по звуку, так как никто от меня не скрывался и было прекрасно слышно, что общались ребята на повышенных тонах. Нет, никто не кричал и ничего не доказывал, но было в этих голосах…

Да много чего там было намешано. И злость. И обида. И горечь.

Когда я вошел в небольшое помещение, то захотелось присоединиться к говорившим. И слова, которые так и рвались наружу, отнести к нормативной лексике было бы очень тяжело.

Но, я же аристократ! Так что взять себя в руки получилось. Хоть и с большим трудом.

На лежанке, которая была сложена из того же технологического мусора, что и моя, лежала женщина. И было в ней нечто такое, что никак не вписывалось в мое понимание.