Питер Гамильтон - Дремлющая Бездна

— Можно подумать, это имеет какое–то значение, — проворчал он.

— Вежливость всегда имеет значение, — отрезала Джастина.

Она сердилась еще и из–за того, что пальцы утратили былую гиб» и никак не могли справиться со шнуровкой.

— Хорошо, что для встречи Посланника выбрали тебя.

Джастина наконец завязала бантик, выпрямилась и иронично изогнула бровь.

— Ты ревнуешь, папа?

— К тому, что ты опять стала турбомоделью обезьяны? Конечно! Мышление на таком уровне и с такой скоростью вызывает у меня головную боль.

— Турбообезьяна! Ты хотел сказать «животное»?

— Плоть и кровь присущи животным.

— Интересно, сколько фракций пользуется твоей поддержкой?

— Я Консерватор, и это всем известно. Ну да, я допускаю незначительное участие в работе внешних группировок.

— Гм-м.

Она окинула его подозрительным взглядом. Даже оставаясь в материальном теле, она помнила слухи о том, что АНС предоставляла некоторым своим сущностям особые прерогативы. Правление это, конечно, отрицало, но если кто и имел право «быть равнее равных», то, безусловно, Гор, один из отцов–основателей системы.

— Посланник сейчас будет здесь, — сказал Гор.

Джастина просмотрела экзообразы и начала перенастраивать вторичную мыслительную программу. Макроклеточные ячейки и биононики в ее не модифицировались уже два столетия, но для простой сегодняшней задачи подходили превосходно. Она вызвала своего сына Казимира.

— Я готова, — сказала она ему.

Выходя из спальни, она ощутила краткое дуновение холода и оглянулась.

«На этой кровати мы любили друг друга в тот последний раз, когда я видела его живым». Воспоминание о Казимире Макфостере оставалось единственным, которое она никогда не отправляла в хранилище и которому не позволяла ослабевать. С тех пор у нее были другие чудесные и пылкие связи, и в физическом мире, и в АНС, но ни одна не оставляла таких мучительно–сладостных воспоминаний, как любовь Казимира, в чьей смерти она не переставала винить себя.

Гор, не говоря ни слова, последовал за Джастиной по лестнице в вестибюль. Она подозревала, что он догадывается о ее чувствах.

Казимир телепортировался в отделанный мрамором холл и появился точно в центре, на большом кресте эмблемы Бурнелли. Как и всегда, на нем был адмиральский мундир. За шесть столетий Джастина ни разу не видела его в другой одежде. С искренней улыбкой он обнял ее и прикоснулся губам к щеке.

— Мама. Ты, как всегда, выглядишь великолепно.

Джастина вздохнула. Он так похож на своего отца…

— Спасибо, дорогой.

Казимир слегка поклонился Гору.

— Дедушка.

— Все еще держишься за это древнее гнездо, — произнес Гор. — Когда ты уже присоединишься к нам, к цивилизации?

— Спасибо, но еще не сегодня, дедушка.

— Па, не дави на него, — предостерегающе сказала Джастина.

— По–моему, это чертовски глупо, — заворчал Гор. — Никто не живет в теле целую тысячу лет. Что тебя здесь держит?

— Жизнь. Люди. Друзья. Реальные обязанности. Ощущение чуда.

— У нас целые тонны этого добра.

— И пока вы наслаждаетесь внутренним миром, Вселенная продолжает крутиться.

— Эй, мы следим за событиями вне нашего общества.

— Именно поэтому сегодня и состоялось счастливое воссоединение нашей семьи. — Казимир торжествующе усмехнулся.

Джастина даже не прислушивалась к разговору. Этот спор происходил у них при каждой встрече, словно приветственный ритуал.

— Может, пойдем, мальчики?

Двери особняка распахнулись, и Джастина, не дожидаясь остальных, вышла в просторный внутренний двор. Снаружи было холодно; в низинах, куда еще не заглянуло солнце, пока лежал иней. По яркому голубому небу плыли редкие облачка. Между ними с юго–востока скользил вниз корабль Окайзенской Империи. Он имел форму неправильного треугольника длиной почти в двести метров. Казалось, корабль построили совершенно без учета законов аэродинамики. По темному металлу корпуса были разбросаны зеленовато–голубые пятна, напоминающие лишайники. В гофрированной поверхности имелись углубления, из которых торчали черные стержни, а выступающие блоки, казалось, кто–то расположил наугад. Из задней части корабля выступали ярко–красные пластины радиаторов.

Гор презрительно фыркнул.

— Что за чудовище! Уж лучше бы они воспользовались нашими антигравами.

— Чтобы пройти путь от полета братьев Райт до «Второго шанса», нам потребовалось пять столетий, — напомнила ему Джастина.

Гор продолжал наблюдать за кораблем, уже зависшим над поместьем.

— Как ты думаешь, они воспользуются для приземления реактивными струями сухого льда или пустят в ход гигантскую лазерную пушку, которая разнесет вдребезги Белый дом?

— Папа, успокойся.

Корабль снизился. В нижней части открылись два ряда люков.

— Черт побери, они, похоже, и не слышали о малметалле, — посетовал Гор.

Из люков высунулись длинные складные опоры. Их появление сопровождалось резким шипением газа, под высоким давлением выходящего через решетки в люках.

Джастине, чтобы не захихикать, пришлось прикусить нижнюю губу. Космический корабль чужаков выглядел так, как если бы Изамбард Кингдом Брюнель [1] Изамбард Кингдом Брюнель (1806–1859) — британский инженер. — Примеч. пер. был привлечен к постройке «Королевы Виктории».

Опоры коснулись земли и глубоко погрузились в траву и мягкую почву. Несколько радиаторов при спуске срезали и подожгли ветки белой березы, быстро упавшие на землю.

— Ого, какие от него разрушения. Что останется от нашего мира? Дети, быстро бегите в лес, я со своим дробовиком их задержу.

— Папа! И отключи, пожалуйста, свою проекцию. Тебе известно, как Империя относится к личностям из АНС.

— Глупости и суеверия.

Объемная проекция погасла. В виртуальном поле зрения тотчас вспыхнула иконка присутствия Гора.

— А теперь веди себя прилично, — сказала Джастина отцу.

«Этот корабль все вокруг заражает радиацией, — пожаловался Гор. — даже не позаботились должным образом экранировать ядерный реактор. Да и кто в наше время пользуется дейтерием?»

Джастина взглянула на информацию с сенсоров.

— Этот уровень излучения едва ли можно считать вредным.

— Окайзены не так чувствительны к радиоактивности, как люди, — метил Казимир. — Это одна из причин, по которым уровень индустриализации их домашнего мира соответствуем нашим технологиям середины XXI века. Им просто не требуется такая степень экранирования, как нам.

Примерно в середине корабля открылся многосегментный шлюз. Оттуда, сидя на полукруглой антигравитационной тележке, выплыл полномочный представитель Окайзенской Империи. В физическом отношении чужак не производил особого впечатления: некрупный бочкообразный корпус был закрыт слоями дряблой плоти, образующей ступенчатые складки. В верхней части на четырех гибких подвижных отростках располагались глаза, а четыре конечности были свернуты вокруг нижней половины туловища. На их концах имелись кибернетические приспособления, обеспечивающие не только свойства точных манипуляторов, но и дополнительную мощь, сравнимую с усилием гидравлических клещей. По всему телу, вплоть до основания зрительных отростков, где они сходились наподобие ворота, тянулись дополнительные крепления, напоминающие хромированный экзоскелет. По коже были разбросаны пятна, похожие на медный лишайник, из которых торчали гибкие стебельки с миниатюрными сапфировыми цветочками.