Клаудия Грей - Потерянные Звёзды

Сиена заплетала волосы в тугие косы в течение многих лет, с тех пор как узнала, что это обязательно для всех длинноволосых курсантов.

— Позволь мне. — Темно-зеленые волосы Кенди были прямыми и шелковистыми в отличие от жестких кудрей Сиены, но она решила, что коса и есть коса. — Ты действительно никогда их не заплетала?

— Ни разу. Я думала, что это будет легко! — вздохнула Кенди. — Спасибо, кстати.

— Нет проблем.

Джуд наклонилась ближе:

— Ты можешь просто обрезать волосы, как я. Это обеспечит оптимальную эффективность.

Кенди скорчила гримасу:

— На Илохе только маленькие дети носят короткие волосы. Длинные волосы означают, что ты действительно взрослый. Я их ни за что не обрежу.

— Ты скоро научишься плести косы, — пообещала Сиена. — Тебе придется, потому что я не буду заплетать твои волосы каждое утро.

— Даже если я пообещаю заправлять твою кровать до проверки?

— Нет.

Каким-то образом они успели на церемонию вовремя, и униформа их была в идеальном состоянии. В классе Сиены оказалось больше восьми тысяч студентов — ошеломляющее для нее количество народу. Но больше всего поразило осознание, что все они носят имперскую форму, связаны общей целью, общей мечтой. Все эти курсанты прилетели сюда из сотен миров, чтобы стать офицерами. Они пришли сюда, чтобы служить Империи, сделать всю Галактику лучше. Сердце Сиены переполнял такой восторг, что она прижала руки к груди.

Лучше ли сейчас Тейну? Должно быть. Она поискала его в толпе, но из-за униформы было трудно узнавать людей.

Она вознамерилась найти его, как только выдастся свободная минутка, но сейчас началась речь президента Академии.

— Вы здесь не только для того, чтобы овладеть военной тактикой и обучиться полетам на истребителях, — произнес президент Динларк, чеканя каждое слово. — Это, конечно, важные навыки. Но мы требуем от вас большего. Наши студенты должны стать гражданами Империи. Думать о себе в первую очередь как о патриотах и солдатах. Сможете перестать считать себя выходцами с родной планеты и начать думать о себе в первую очередь как об имперском подданном? Только имперском? Сможете ли принять, что защита вашего родного мира наилучшим образом достигается путем укрепления Империи, к которой он принадлежит?

Сиена никогда не думала о принадлежности к Империи как предательстве Джелукана. Для нее два тождества комфортно сосуществовали. Но может быть, некоторые студенты пришли сюда из миров с мятежными сенаторами — планет, нелояльных Императору. Они, возможно, нуждались в ободрении, чтобы чувствовать себя комфортно в Академии.

— Некоторые из вас пришли сюда вместе с друзьями из дома, у некоторых есть старшие братья и сестры на императорской службе, — продолжил Динларк. — Вашим естественным стремлением будет разыскивать этих людей при каждой возможности и полагаться на уже имеющиеся отношения. Но если это было все, что вы хотите делать, не лучше ли было остаться дома, как думаете?

Несколько человек послушно засмеялись. Сиену это уязвило. Они с Тейном не должны проводить время вместе? Совсем?

Что ж, «совсем» — это слишком строго, решила она. Инструкторы просто не хотели, чтобы они полностью полагались друг на друга.

А ведь именно это они с Тейном делали в течение последних восьми лет своей жизни.

Когда церемония и ужин закончились, студенты разбрелись, знакомясь друг с другом и иногда не слишком вежливо оценивая конкурентов. Сиена хотела найти Тейна, хоть ей и сказали, что этого делать не нужно.

К счастью, он сам нашел ее.

— Мы оба планировали служить Империи до конца жизни, — сказал Тейн, когда они сели в кресла с видом на блестящий городской пейзаж. — Мы никогда не вернемся на Джелукан, во всяком случае, чтобы жить там. Таким образом, не стоит беспокоиться о «прошлой жизни», или как там сказал Динларк.

Иногда Тейн мог вести себя очень вольно по отношению к властным фигурам и не думать о правилах, но Сиена считала, что в данном случае он, скорее всего, прав.

— Похоже, нас не поделят на какие-то классы. То есть мы можем сами выбирать свой путь.

— Этот мир сначала испугал меня до чертиков, — признался Тейн. — Ты жила в еще менее населенном месте, чем я, но это ни на секунду тебя не обеспокоило. Как такое получилось?

Он пошутил, но Сиена ответила ему серьезно:

— Я была готова к Корусанту, потому что всегда мечтала попасть сюда. Ты не был готов, потому что… потому что, думаю, главным образом ты мечтал об отъезде с Джелукана.

Тейн молчал, и Сиена захотела взять свои слова обратно. Но наконец он кивнул:

— Ты права.

— Как бы то ни было, мы разделили самую важную часть мечты, — сказала девушка.

— Больше. Мы привели друг друга сюда. Это не совпадение, что мы оба были приняты в одну Академию, да еще самую престижную, знаешь? Вместе летали, учились вместе. Мы сделали друг друга гораздо лучше, чем смогли бы стать по отдельности.

У девушки сжало горло.

— Да. Мы сделали это.

Тейн улыбнулся, покачал головой, возможно все еще не веря, что они зашли так далеко и как далеко они еще смогут пройти.

— Теперь очередь Академии сделать нас лучше.

— Сделать из нас офицеров. Это обязательно произойдет.

— Будем в это верить.

Окно смотрело в ночь Корусанта, и стекло становилось зеркальным, накладывая отражения юноши и девушки на здания и корабли. Сиена видела себя, стоящую рядом с Тейном, оба в непривычно жесткой одежде и обуви. Они всегда выглядели такими разными: Тейн был высоким и бледным, всегда носил яркую одежду элегантного представителя второй волны Джелукана; Сиена была темнокожей и худой, одевалась в простую домотканую одежду жителей долин. Теперь они носили одинаковую форму, и стало видно, что они похожи в главном.

Они еще посидели у окна бок о бок, прежде чем разойтись. Тейн улыбнулся и прошептал:

— Знаешь, ты сможешь сделать это.

— Как и ты, — ответила Сиена.

Им не нужно было опираться друг на друга. Они были более чем готовы к своему полету.

Затем они встали, чтобы идти в толпу, встречаться с новыми людьми и стать гражданами Империи, которыми всегда хотели быть.

Если подготовка к поступлению в Имперские Академии была трудной, то учеба в Академии на Корусанте оказалась жестокой.

В спокойном дружелюбии прошел ровно один день. Науки, математика, пилотирование, физическая подготовка: все возможные испытания постоянно бросали вызов возможностям студентов. Классы сокращались примерно на половину своего первоначального состава за каждый год трехлетней программы. Мало кто становился выпускником, и конкуренция между немногочисленными оставшимися была жестокой. Забудьте о сне, пропуске занятий, даже перешептывании с другими студентами во время лекции; если хотите остаться в Академии, чтобы когда-нибудь стать офицером, вы никогда не сможете отлынивать. Вы должны испытывать себя на максимуме каждый день. Два месяца в свой первый год Тейн думал, что еще никогда в жизни ему не было так весело.