Йэнна Кристиана - Дороги. Часть вторая.

– Что такое нормальный уровень жизни? – тихонько сказала Ильгет, – и чем он был у них ненормален? Не думай, Иволга, я тебе не противоречу... в конце-то концов, у них же сагоны были, так что это все не наша вина. Только я хочу сказать, что материальное благополучие – не синоним... э... счастья.

– Кому как, – буркнула Иволга, – ты вспомни только этих больных... помнишь?

– Да...

– Сейчас они от всего этого избавлены. Могут учиться... не... ты мне можешь сколько угодно сказок рассказывать – но лучше быть сытым, чем голодным, и лучше жить, чем помирать. В этом я уверена, как тебе угодно.

– Ты тоже где-то права, – неохотно признал Арнис, – но вот я смотрю на эту цивилизацию... и чувствую себя захватчиком. Даже если мы их теперь благами оделяем – какое мы имели право вмешиваться в их жизнь... Только не читай мне морали, я сам все знаю про сагонов и про права!

– Рефлексируешь ты много, Арнис, вот что, – с горечью сказала Иволга. Все замолчали. А может, подумал Арнис, она права, и я действительно слишком много значения придаю... разным вещам... а чего дергаться – ну убийца... ну захватчик.

К этому можно равнодушно относиться – либо отупев во вседозволенности, просто заранее разрешив себе все, считая себя безгрешным...

Либо не сомневаясь в своем долге.

Интересно – откуда эта уверенность у Иволги?

У Иль, видимо, понятно, откуда – как ни странно, от меня. Ведь мы единое целое, и я решаю... она это признала. Она просто решила, что я буду хорошим при любом раскладе. Мне бы ее уверенность...

Впрочем, не мне судить ни Иволгу, ни Иль. Мне о себе надо думать. Хорошо еще, что сомнения никогда, ни разу не помешали мне в бою, в работе.

– Арнис, а тебе не хочется посетить... места боевой славы? – спросила Ильгет. Он скривился.

Проклятая фабрика... если бы там можно было встретить Искэйро, Рина, Медаро, Дарвага. Нет, ничего не хочется вспоминать. Противно. И как Иль тащил по этой дороге... нет.

– Что-то не очень, – пробормотал он.

– Там теперь котлован сплошной, – заметила Иволга, – бои были сильные... скал, и тех не осталось. Там сейчас экологи работают, восстанавливают почву и так далее.

– Я бы хотел с килийцами встретиться, – признался Арнис, – только где их теперь найдешь? Лайана большая... У меня всего-то несколько человек друзей, я даже не представляю, где они могут быть.

– Да, это, видимо, нереально, – согласилась Иволга.

Искэйро... хорошо бы. Лицо его – как сейчас перед глазами. Впрочем, Антленара тоже... И других. Длинные смуглые, словно выточенные лица, синие молнии на щеках. Знак зрелости. У Дарвага не было этого знака, он считался ребенком, хотя только что успел пройти посвящение, когда его взяли в плен. Дарваг переживал, видимо, из-за этого. Дай Бог, в которого они не верили, дай Бог, чтобы они дошли благополучно до своей земли, и чтобы Дарваг стал взрослым. Арнис много вспоминал своих друзей, и живых, и погибших, в молитвах.

– Кили, между прочим, враги гэла, – заметила Иволга, – набеги устраивали. Дикие же!

– Знаешь, – сказал Арнис, – килийцы мне... почти как вы. Я к ним так же отношусь. Ну все, на посадку заходим.

Арнис выбрал посадочный пятачок у реки. Ильгет радовалась этому – именно Агенор ей сейчас хотелось увидеть. А потом, может, и не будет времени выбраться, просто постоять у холодных синих текучих вод. Вспомнить лучшие, может быть, мгновения своей жизни.

Они двинулись вдоль реки, вдоль свисающих к воде серебристых ив. Собаки бежали чуть впереди, обнюхивая местность. Ильгет помнила, что здесь где-то должен стоять тот самый крест, выточенный Ганиксом – если еще не убрал кто-нибудь. Они его тогда хорошо вкопали, намертво. Потом ходили туда молиться. Неужели убрали? Она даже заволновалась. Вполне могли... Здесь такой бардак был после всего.

Крест сразу бросился ей в глаза, и она успокоилась – здесь он, на месте. Миновали поворот, солнце блеснуло из-за верхушек, Ильгет вдруг поняла, что ей до сих пор что-то казалось странным, и поняла – что именно. Все подножие креста было завалено округлыми серыми камнями, и теперь она видела, что на камнях лежат сплетенные шерстяные косички... много, очень много. Так хоронят у гэла. Но ведь здесь, под крестом, никто не лежит? У Иволги вырвалось какое-то восклицание, она побежала вперед. Остановилась перед крестом. Да. Ильгет видела тоже – на нем появились темные пятна. Внизу, у подножия, скрытого грудой камней. И на перекладинах – дырки, как раз в тех местах, где они должны были быть.

– Что это значит? – тихо спросил Арнис.

– Это могила, – мрачно ответила Иволга, – такие могилы у них... Обычай такой.

Они переглянулись.

– Пойдем дальше, – сказала Ильгет, – там посмотрим...

Их приняли радостно, так радостно, как только можно принять любимых друзей после долгой разлуки.

К Арнису отнеслись приветливо, а Иволгу с Ильгет Рида просто расцеловала и повисла на шее. Да и остальные были счастливы. Пришельцев тут же повели за стол. Столовая быстро наполнялась народом. Но знакомых-то почти и не было... Только Рида, Ганникс, Тисса, Риани. Зато много было новых лиц, община прилично выросла.

Теперь они жили в новом гемопластовом доме, в новом квартале – сюда постепенно переселялись желающие. В основном, неимущие, конечно. Городской совет распределял жилье бесплатно. Здесь был и электрический свет, и водопровод, словом – нормальное цивилизованное жилье, ну разве что в гэллийском архитектурном стиле. Вот и эта столовая – с закругленными стенами, казалось, обмазанными глиной, совершенно голыми, только Распятие под потолком. Грубый длинный деревянный стол и скамьи. Риани поставила несколько больших кувшинов с аганковым молоком.

– Ужин не готов еще, ведь вы не предупредили... Вот, угоститесь пока.

Ильгет невольно улыбалась. Так приятно было встретить старых друзей, неожиданно преобразившихся. Они и одевались теперь иначе. Вместо кот у всех – нормальные ботинки. Женщины, правда, в длинных платьях, наверное, для них пока немыслимо надеть штаны – да может, оно и к лучшему! Это не то благо цивилизации, которое непременно нужно навязывать. И говорили эти люди иначе. Наперебой рассказывали о своих делах... Да, община очень выросла.

– А вот это, Ильгет, посмотри – не узнаешь?

К ней подошел застенчиво улыбающийся подросток. Лицо смутно знакомое... но кто это? Вдруг Ильгет выпалила по наитию:

– Рени?

– Вы меня узнали, – удивленно ответил мальчик, – и я вас тоже очень хорошо помню.

– Ну как ножки – бегают теперь?

– Да, очень хорошо, – улыбаясь, сказал Рени, – и моя мама тоже в общине.

Арнис с любопытством посмотрел на мальчика – он знал эту историю с исцелением. Иволга рассказала. Ильгет отчего-то стеснялась этого, и никому не говорила, а когда Арнис об этом упомянул, сказала: «Ну а я-то при чем? Бог сделал что-то, а моя здесь какая заслуга? А если я начну рассказывать, то все подумают, что это я такая крутая... Ты же знаешь, что я не такая вовсе».