Кен Като - Звездные самураи

— Сказано же — не хихикать! Говорят тебе — это мне сделали много лет тому назад, я тогда здорово напился и почти ничего не соображал.

— Да-да. Нет хи-хи-хи. Моя слышать. — Она снова прыснула. — Твой нексус-корабль — она снова убежать, Элли! Она снова прятаться в свой нексус! А ведь твоя такая важная персона! Ха! Ха! Ха!

Его спина была массивной как у быка, настолько, что плечи плавно переходили в бритый затылок. Руки были сплошь перевиты очень сильными выпуклыми мышцами, равно как и ноги, а на талии не было ни грамма жира и всем этим он по праву гордился. Но была у него еще и эта дьявольская штука, о которой он так не любил распространяться. В расщелине между ягодицами Эллиса Стрейкера то появлялся, то исчезал стабилизатор вытатуированного там нексус-корабля.

Когда несколькими днями позже эскадра адмирала Гриффина как и предсказывал Эллис Стрейкер, появилась в системе Осуми, у экрана как раз сидел Истман.

Гриффину было ровным счетом плевать на возможные претензии японцев по поводу состава своих экипажей. На его кораблях было около пятисот человек, причем мужчин и женщин примерно поровну, и если Ямато не нравилось, что к ним прибыло сразу двести пятьдесят пять женщин, что ж, тем хуже для Ямато.

В Форт-Бейкер прибыли сто пятьдесят флотских десантников, а заодно и документы о присвоении офицерского чина сотрудникам МеТраКора #198529 О/КС Истману Б.Т. и #199440 О/КС Шадболту Л.Б. Теперь он имел законное право командовать сотрудниками МеТраКора или служащими Флота на контролируемой МеТраКором территории и эта перспектива приводила его в восторг. Во время войны особенно приятно было чувствовать себя значимой частью мощного военного организма, а более мощного организма чем американский Флот и быть не могло. Ну, ничего, теперь каньцев выбьют из Каноя-Сити очень скоро.

Истман был искренне горд. Настолько горд, что на несколько минут даже забыл о том, кто он такой. Читая свидетельство о присвоении звания, он даже прослезился. Да, конечно, оно было действительно только в пределах юрисдикции МеТраКора, но тем не менее означало признание, подтверждение того, что он добился своего. Упорный труд и настойчивость победили, и в свое время дадут ему возможность добиться всего, о чем он мечтал. В один прекрасный день.

«Но что если они узнают? Что если его большой, страшный, отвратительный секрет, который всегда висел над ним дамокловым мечом, все же будет раскрыт? Когда-нибудь кто-нибудь узнает правду. О нем. О том, кто он такой. Рано или поздно это должно было случиться. А после этого все, ради чего он старался, развеется как дым. Они наверняка просто вышвырнут меня. Никто не станет возиться со всякими судами, справедливостью и сомнениями, толкуемыми в мою пользу, а просто дадут под зад коленом. Так что лучше тебе быть поосторожнее, Барб. И постарайся получить то, что хочешь сегодня, потому что завтра может быть поздно».

Вечером накануне праздника он получил и новенькую с иголочки форму — ладно скроенную из красной, белой, черной ткани с золотым шитьем, хотя китель и немного жал подмышками, да и старый покрой ему нравился больше. Подойдя к шлюзу, он увидел возле него Аркали и Шадболта. Ее вечернее платье по слухам было перешито из одного из туалетов покойной Уиллы Рохан, но даже если и так, она все равно несомненно была самой привлекательной из всех присутствующих женщин. Волосы ее были уложены в высокую прическу, и на фоне бледно-голубого платья еще сильнее отливали медью.

При виде Аркали, в душе у Истмана все перевернулось.

«Как же Боско посмел появиться с ней после того, что я ему сказал? — со злобой подумал он. — Ведь как только я узнал о празднике, я совершенно ясно сообщил ему о своих намерениях, а потом отправился к ней и специально попросил разрешения быть на вечере ее официальным спутником.

Аркали, казалось, была ошеломлена.

— Я конечно весьма польщена, — без тени улыбки ответила она. — И с удовольствием дала бы согласие, если бы уже не получила подобное же предложение раньше.

— Раньше? — От испытанного разочарования ему вдруг стало так мерзко, что предстоящий вечер из потенциального рая вдруг превратился для него в сущий ад Дзигоку. — И от кого же, позвольте узнать?

Она боком протиснулась мимо него.

— От вашего друга Боско.

Лайонел Боскоун Шадболт.

Боско, да я тебе все зубы выбью, — подумал он. — Ведь я же сказал тебе, чего добиваюсь. Я все тебе рассказал, как на духу!»

Истман внимательно разглядывал присутствующих. Вот стоит комендант Рохан собственной персоной с адмиралом и мистером Стрейкером. У всех троих за поясами поблескивают хромированные «вессоны», все трое в своих лучших парадных мундирах со стоячими воротничками и в лихо надвинутых на глаза фуражках, все трое мужественно делают вид, что не замечают царящей здесь тропической жары. А еще он заметил как Аркали, когда Стрейкер кивнул ей и поцеловал руку, демонстративно отвернулась. Было ясно, что она этим крайне возмущена.

Женщины-военные являли собой удивительную картину. Все они явились на вечеринку в строгих, кто во флотских, кто в десантных мундирах. Это было сделано вынужденно, но даже при всем при том буквально дух захватывало от всех этих осиных талий и наград. На некоторых были куртки с открытыми спинами и кольчужными эполетами, другие явились на праздник в куртках с подкладными плечами. Кроме того, на большинстве из них были обтягивающие рейтузы и операторы Бейкера взирали на них как громом пораженные. Прически были всех цветов, фасонов и длины. При ярком свете и под звуки самой современной музыки гости начали знакомиться друг с другом.

Истман знал, что большинство новоприбывших женщин останутся без кавалеров и уже начал замечать, как они инстинктивно сбиваются в довольно агрессивную группу. Но ему вовсе не хотелось, подобно большинству облаченных в красно-синие мундиры метракоровцев, начинать заводить новые знакомства.

Истман просто глаз не мог отвести от Аркали. Со все усиливающимся чувством ревности он следил за тем как офицеры гриффиновской эскадры один за другим подходят к ней и отпускают комплименты. Она никак не реагировала на их знаки внимания и неподвижно стояла рядом с растерянным Шадболтом, который рядом с ней казался каким-то потерянным и одиноким. Сейчас Истману больше всего на свете хотелось бы, чтобы тот куда-нибудь отлучился и тогда он смог бы догнать его, отвести в какой-нибудь укромный уголок парка и там набить морду. Но тут в поле зрения появилась величественная фигура Стрейкера, который потащил Аркали и Шадболта обоих к огромной чаше с пуншем.

Потом он обернулся и поманил пальцем Истмана.

— Давай-ка, глотни как следует, сынок. И ты тоже, Шадболт. Ах, прошу прощения за невежливость, но первый глоток конечно же сделает леди, верно ведь, Аркали?