Джулиан Мэй - Рукав Ориона

— Ты и Асаил дадите мне денег и мой корабль, — сообщил он Мимо, снова шевеля щеками. — Я не просто сотрудничаю, я сотрудничаю значительно.

Я кивнул поверх головы Ба-Каркара: в конце концов не я же плачу им всем, а мой отец. После ожесточенной, но непродолжительной дискуссии Мимо договорился о сумме — и тут же антеннка на голове квастта радостно распрямилась.

Вот она, власть денег! Может, они и не являются универсальным решением всех жизненных проблем, но хотя бы помогают пережить особенно дерьмовые моменты.

Ба-Каркар вышел на связь с космопортом Дагасатта. Из-за технического несовершенства переводчиков мы понимали только слова капитана, но тот, казалось, не пытался нас надуть и вел переговоры по честному. Он получил разрешение на посадку в космопорте Тактака и, следуя нашему плану, предупредил диспетчеров, что на корабле неполадки, но состояние далеко не критическое. Диспетчер посоветовал ему спуститься до тринадцати тысяч метров, откуда за траекторией судна проследит пункт контроля Тактака.

— Что это за место, Тактак? — спросил я капитана.

— Не знаю. Никогда не был. Все говорят — мерзкое.

— В этом городе занимаются переработкой топливных отходов, — сообщил Мимо. — На окраине Большой Битумной пустыни таких несколько. Здешние жители по-прежнему широко используют ископаемые гидрокарбонаты для производства топлива и пластика. Лет двадцать назад я сам продавал здесь химическое оборудование — тогда над Тактаком висел кошмарный смог, а в космопорте не хватало техники и места.

— Неплохо бы проверить, как там дела сейчас, — заметил я. — Двадцать лет все-таки большой срок.

Мы пересекали большой сухой и плоский континент, лежащий в бледно-голубом океане с грозным названием Море Пустоты. Материк занимал почти всю северную субтропическую зону и вид имел удивительный. Скалы и почва желтоватого или ярко-красного цвета, испещренные тысячами маленьких озер, по краям покрытых зелено-синей растительностью. Расположенные по берегам больших водоемов города окружала плотная заводская застройка, между собой их соединяла сеть эстакад и навесных дорог. В целом Дагасатт напоминал испещренное пятнами и царапинами яблоко.

Из голороликов я знал, что большая часть осадков мгновенно поглощается песчаной почвой и попадает в подземные водоносные слои. Оттуда воду выкачивают на поверхность и используют для ирригации. Вдоль северного побережья материка протянулась цепь гор, некоторые вершины покрывал снег. Стекающие со склонов реки питают небольшие поля, прежде чем исчезнуть в толще земли.

На средней скорости мы летели на восток, навстречу ночи.

Диспетчерский центр то и дело выходил на связь, чтобы удостовериться, что мы еще в воздухе, и голос квастта в космопорте не казался особенно взволнованным. На дисплее, показывающем состояние атмосферы, виднелось всего несколько других судов. Судя по всему, на Дагасатте предпочитали небольшие высоты или вообще наземный транспорт.

Наконец на главном экране появилось изображение восточного края континента, вдоль его берега лежала овальной формы мозаика из озер и лагун, земля в перемычках между водоемами была очень темного цвета.

— Большая Битумная пустыня, — сообщил Ба-Каркар.

Широкая пустыня протянулась более чем на три тысячи километров с севера на юг, с трех сторон ее окружал красный песок, пересеченный магистралями. Вдоль дорог виднелись оазисы, словно нанизанные на нитку бусины. Из городов тянулись дымные хвосты и вместе с западным ветром улетали на восток. Другая сторона Битумной пустыни отделялась от моря тонкой полоской погруженных в облака вулканических гор — Ограды Полигона. Быстрые Реки стремительно неслись с вершин в бассейны, в их руслах и находились залежи гидрокарбонатов. Область называлась пустыней только потому, что здесь никто не жил. А уж воды здесь было предостаточно.

— Тактак находится в самой северной точке, — сказал Ба-Каркар. — Сейчас начнем спускаться, сделаем несколько кругов над пустыней.

— Дай мне более крупный снимок поверхности, — попросил я.

Он включил сканер и показал, как им пользоваться. Участки сухой земли между маслянистыми, радужными озерами были серого или розового цвета, другие места казались мягче, на их черной поверхности виднелись странные концентрические круги, похожие на большие водовороты. К востоку от Тактака пустыня слегка приподнималась, и воды там сохранялось меньше, некоторые части возвышенности напоминали цельные куски лавы. Совсем близко к Ограде Полигона протянулся участок земли, покрытый красными скалами и каменными валами; в небо поднимались змейки дыма.

Скорее всего, завод халуков находится где-то здесь. Я велел Ба-Каркару сделать крупномасштабное сканирование района, но примитивная аппаратура не могла заметить никаких следов неприродной деятельности. А наши высокочувствительные аппараты невозможно было использовать внутри судна квасттов.

— Его может закрывать разработанный людьми защитный слой, — предположил Мимо. — Горизонтальный проектор вполне с этим справится. Это попросту крыша, прячущая сооружения от космических сенсоров «Оплота» или Зонального патруля. Уверен, мы легко найдем завод, если спустимся на землю.

— Можно ли сделать снимок этой зоны? — спросил я Ба-Каркара. — Или распечатать голограмму?

К счастью, на борту наличествовала необходимая аппаратура, и я щелкнул несколько кадров с изображением скалистой поверхности, а заодно прилегающих гор и побережья. Разметка на снимках соответствовала единицам измерения квасттов, но все лучше, чем старые карты из базы данных пиратского капера.

Затем я рассмотрел через окуляр сканера сам город Тактак и его космопорт: он оказался больше, чем ожидалось. На земле стояло штук шестнадцать космических кораблей и целая куча воздушного транспорта. Я заметил нечто, совсем меня не порадовавшее, но тут заговорил Ба-Каркар.

— Асаил, осталось совсем немного, и мы начнем твою — пип! — аферу. Ты понимаешь: искусственная авария может вследствие непредвиденных обстоятельств обратиться в настоящую. Пусть твои люди примут меры предосторожности.

Впрочем, у нас не было возможности особенно осторожничать — ремни безопасности на судне квасттов подошли бы по размеру в лучшем случае девятилетнему ребенку. Но я все-таки попросил Мимо предупредить остальных.

Пират снова вышел на связь с космопортом и сообщил, что идем на посадку. Мои расчеты на плавный спуск не оправдались — Ба-Каркар закрутил судно в резком пике, и мы камнем падали вниз, пока до поверхности не осталось всего каких-нибудь триста метров. Капер уже выровнял ход, а я все еще сжимал побелевшими руками спинку командного кресла. Многочисленные бортовые дисплеи демонстрировали с разных углов этот головокружительный маневр.