Андрей Ливадный - Багровые небеса

ПОМОГИ…

Слово, не принадлежавшее бессознательной девушке, а лишь выраженное при помощи слабого движения ее губ.

То, что сейчас было заключено в сознании Эллен, сумело разобраться в семантике человеческих образов?

Вадим чувствовал, что дрожит. Нет, это был не страх, нервное возбуждение гуляло по мышцам волнами бесконтрольной дрожи. Губы Эллен продолжали шевелиться, вновь и вновь повторяя одно и то же слово…

Вадим закрыл глаза. Он понимал что рискует, теперь уже в тысячу, миллион раз больше, чем минутой ранее… но мог ли он поступить иначе?

ПОМОГИ …

Отшатнуться, отвергнуть едва слышный выдох мольбы, понимая, что слово произнесено не человеком, а неким иным рассудком, помещенным в разум мнемоника, как в транспортный контейнер, означало для него предать, прежде всего, себя.

Было ли Вадиму страшно?

Без сомнений. Другой на его месте действительно бы отшатнулся, но память Рощина хранила иной ужас: он помнил задыхающегося от иррациональной ненависти водителя почвоукладчика, пытавшегося убить детей отрезком арматуры, помнил блеск в глазах лейтенанта Бугаева, когда тот хладнокровно нажимал на спуск, помнил многое, совершенное людьми.

Есть ли в обозримой Вселенной что-то страшнее человеческой ненависти, бездушия, алчности или глупости?

Для Вадима было проще сделать шаг на встречу неведомому, откликнуться на едва слышный шепот, чем оправдать поступки тех, кто изловил чуждый разум, поместив его в живую клетку…

Мнемонический контакт.

Он вновь оказался среди энергий, увидел смутные формы, двигающиеся по собственной воле.

Странные с точки зрения человека существа. Если пустыня, которую он видел, является характерным ландшафтом их планеты, то ни один первопроходец просто не заметит наличия разума среди мутных облаков не прекращающейся песчано-пылевой бури.

А ведь они существовали благодаря неистовым порывам ветра и массам песчинок, которые, перемещаясь, электризовались, создавая для эфемерных существ энергетическую среду обитания…

Их мог увидеть мнемоник, даже для исследователя, вооруженного современной аппаратурой, наличие разумных форм на такой планете, было бы не очевидно: кто станет искать проявления разума среди изменчивых электростатических напряжений и порождаемых ими магнитных полей?

Одно из существ начало приближаться к Вадиму.

Он ждал, призвав все самообладание.

Тонкие, пульсирующие нити образовывали устойчивую структуру, которая постоянно подпитывалась энергией, черпая ее из окружающего буйства стихии.

Оно остановилось в нескольких шагах от фантомной фигуры мнемоника.

Рощин чувствовал, существо воспринимает его присутствие. Он не ожидал чуда, скорее напротив испытывал тревогу, не зная, как поведет себя энергетическое существо. О каком-то осмысленном диалоге на уровне мнемонического контакта не могло быть и речи, - любая, известная людям семантическая пропасть, показалась бы узкой расселиной на фоне той бездны, что разделяла Вадима и застывшую подле энергетическую сущность.

Как разговаривать с ним?

Проблема показалась Рощину неразрешимой, но существо оказалось намного мудрее, чем предполагал Вадим.

Оно со всей очевидностью осознавало, что является узником некоей структуры, способной принять, но не пожелавшей отпустить его.

Видимо оно искало выход из создавшего положения. Учитывая малый срок «заключения», Рощин мог лишь поразиться тому упорству, скорости, и качеству с которым существо исследовало пленившую его структуру, иначе как объяснить тот факт, что спустя двое суток (по меркам нашего, объективного времени) оно смогло правильно воспользоваться определенным понятием человеческого языка, заставить тело Эллен не только двигаться, но и произнести правильное сочетание звуков, сложившихся в понятную, осмысленную мольбу?

Прошло несколько мгновений и энергетическое существо вновь сумело продемонстрировать свои способности, одновременно убеждая Вадима в добрых намерениях, хотя в его положении логичной была бы агрессия по отношению к людям.

Нет, оно действовало иначе, недвусмысленно демонстрируя, что конфронтация не входит в его планы.

Одна из тонких энергетических «нитей» приподнялась, изогнулась, отделяясь от общей структуры существа, и, вслед за движением, перед глазами Вадима внезапно вспыхнула буква!

Ну конечно…

Существо воспринимало биологические нейросети, как упорядоченную энергетическую структуру, оно исследовало ее и сделало закономерный вывод: вокруг находилась информация.

Какими же нужно обладать исследовательскими способностями, чтобы разобраться в сложнейшей структуре человеческого мозга? И не просто разобраться, а понять принцип его функциональности, найти и расшифровать обрывочные данные, что сохранил рассудок Эллен?

Вадим не еще не знал, что существо уже имело опыт подобных исследований. Он не мог подозревать и тысячной доли того, что откроется ему…

Слово.

Пока он размышлял, в виртуальной среде появилось слово.

Полыхающие оранжевые буквы складывались в непонятное сочетание.

Что это? Бессмысленный набор символов или все же понятие, взятое из чуждого языка и воспроизведенное при помощи транскрипции интеранглийских букв?

ЭВОЛГ

Вадим отрицательно качнул головой. Он не понимал написанного.

Энергетическая нить вновь пришла в движение.

Я ЭВОЛГ.

От потрясения ему стало трудно дышать.

Вся прошлая жизнь отдалилась, осталась лишь данность - два пылающих перед глазами слова, взятые из языка двух цивилизаций и соединенных вместе.

Существо. Эволг.

Палец Вадима прочертил воздух, оставляя за собой пылающий след.

Я ЧЕЛОВЕК.

Мгновенье понимания.

Секунда, за которую переоценивается вся жизнь.

Ощущение вечности, перед которой блекнут личные невзгоды, исчезает все, кроме четкого осознания: подобное может происходить один раз в течение миллиардов лет.

Две разумные формы жизни, которые никогда не должны были бы встретиться, увидеть друг друга, не только встретились, но и общались .

Это заставляло трепетать каждый нерв, каждую клеточку…

Ради подобного момента стоило жить.

Зона средней звездной плотности шарового скопления О'Хара…

Хьюго сидел в кресле пилота ходовой рубки «Иглы».

В принципе андроид не нуждался в специально оборудованном рабочем месте, с таким же успехом он мог оперировать навигационной и пилотажной системами, подключившись к общему интерфейсу в любом отсеке, но…

За века осознанного функционирования у него выработался свой взгляд, как на окружающий мир, так и на сугубо личные понятия. Например, ему нравилось местами потертое кресло пилот-ложемента, здесь необъяснимо менялось восприятие космоса, казалось, что звезды сияют ярче, а корабль быстрее, чутче реагирует на команды.