Андрей Ливадный - Сон разума

– Я знаю это, сэр.

– Тем лучше. Мне сказали, что с завтрашнего дня вы должны находиться в плановом отпуске?

– Так точно, – ответил Андрей.

– Вот и отправляйтесь отдохнуть… А мы тут будем разбираться… – Генерал повернулся к полковнику и коротко завершил: – Весь личный состав блокпоста представить к наградам. С вами, майор, мы разберемся позже. Все, полковник, останьтесь, остальные свободны.

Дверь кабинета мягко затворилась за ними.

– Спасибо, лейтенант… – произнес майор, отирая выступившие на лбу градины пота.

– Все в порядке, – ответил Андрей, покосившись на закрывшуюся за ними дверь генеральского кабинета. – Главное, что все живы, – произнес он.

Майор кивнул, скорее машинально, чем осознанно. Видимо, беспокойство о собственной карьере затмило в его воображении ту реальную угрозу, которая вполне могла реализоваться, не взгляни Андрей в оптику снайперской винтовки.

– А все-таки что это было, лейтенант? – словно очнувшись, повторил он вопрос генерала.

– Не знаю, – пожал плечами Кречетов. – Честно, майор, не знаю.

– Билл. Меня зовут Билл Грехам. Я твой должник, лейтенант.

Андрей пожал плечами. Не высказывая мысли вслух, он подумал, что, если разобраться, они просто выполнили свою работу, а выяснять подоплеку событий – это уже головная боль генерала Грейна и того незнакомого полковника.

– Ты куда сейчас? – спросил его Грехам, по-своему расценив молчание Кречетова. – Могу подбросить, у меня машина возле штаба.

– Да нет, спасибо, – отказался Андрей. – Я в госпиталь, проведаю своего сержанта, а потом домой, готовиться к отпуску.

– Ну, как хочешь.

Андрей пожал протянутую руку.

– Еще увидимся, майор. Мир тесен.

По мнению Андрея, его жизнь складывалась вполне удачно.

Выйдя из здания штаба планетарной группировки военно-космических сил Элио, он направился в сторону сектора «Эригон», где располагались наземные службы его соединения.

Основные силы военно-космического флота Конфедерации солнц базировались по всему освоенному людьми пространству, но крейсер «Эригон», в состав которого входил штурмовой взвод лейтенанта Кречетова, дислоцировался на орбитах Элио, родной планеты Андрея. Держать на борту космического корабля подразделения пехотной поддержки вне периода конкретных боевых действий являлось неоправданной тратой жизненного пространства и ресурсов корабля, поэтому их переводили на планету.

Военный городок, где служили и проживали пехотинцы «Эригон», располагался на самой планете неподалеку от Раворграда – столицы Элио.

В периоды так называемого «затишья» офицерский и сержантский состав корабля чувствовал себя вполне свободно. Отдавая каждый день по шесть часов служебным обязанностям, Кречетов по своему усмотрению распоряжался оставшимся временем суток. Как и у большинства офицеров, у него была своя квартира в городке, машина, вот только создавать семью он не спешил. Возможно, тут работала логика, здравый смысл, который подсказывал, что тебя в любой момент могут сорвать с насиженного места и швырнуть в самое пекло какого-либо конфликта, а может, просто не складывалось, хотя общения с женщинами он не избегал…

…Вечер двадцать шестого июля 3817 года по универсальному Галактическому календарю обещал быть вполне обычным.

Андрей навестил сержанта Мортимера, который не собирался залеживаться в госпитале с легкой контузией, договорился о встрече с ребятами своего взвода, затем оформил все надлежащие документы и, уже покидая часть, с оттенком грусти подумал, что вернется сюда не ранее чем через месяц.

В отличие от большинства людей, понятие «отпуск» не ассоциировалось у Кречетова с чем-то желанным, ожидаемым загодя. После боев – да, а в такие периоды, когда не происходит ровным счетом ничего экстраординарного, а твой базовый корабль вот уже полгода как стоит на приколе в планетарном ремонтном доке, дополнительный отдых кажется излишним.

Уже темнело, когда он подъехал к воротам контрольно-пропускного пункта. Опустив боковое стекл о своего «Волмара», Андрей протянул руку и приложил ладонь к пластине сканера. Через несколько секунд на панели электронного устройства судорожно моргнул красный сигнал, потом он сменился на зеленый, и массивные ворота начали открываться, а ощерившийся титановыми шипами выступ мягко, бесшумно утонул в специальной нише, открывая дорогу выезжающей машине.

Ну вот, прощай на месяц, – подумал Андрей, подмигнув дисплею охранного комплекса.

Он еще не знал, что выезжает из знакомых ворот навсегда.

Неизвестная точка пространства…

Расплывчатый диск фиолетовой звезды давно перевалил через зенит, и полуденная жара понемногу начала спадать.

Под ногами катались стреляные гильзы, покрывавшие тесное пространство меж валунами толстым шуршащим и иногда позвякивающим слоем.

Воздух пах смертью.

Где-то вдали едва слышно прострекотал движок летающей машины. Над участком горного склона стояли редкие в этот день минуты тишины, и потому после грохота разрывов и захлебывающихся очередей все звуки в наступившей внезапно тишине воспринимались с особой остротой.

Ланита посмотрела в лазурные небеса. Радоваться тому, что диск светила наконец начал клониться к горизонту, уже не было сил – все отнял, высосал затянувшийся бой.

Сколько их там осталось под непроницаемым для взгляда пологом желто-оранжевого лиственного леса?

Горный луг перед нагромождением гранитных валунов был изуродован до полной неузнаваемости – повсюду чернели воронки, помятый, подкошенный, порванный автоматными очередями травостой уже не скрывал разбросанные повсюду мертвые тела, а обнажал их, делая более резкими, заметными, будто притихшая на миг природа подчеркивала их чуждость…

Лана огляделась, посмотрела на труп, который несколько часов назад уложила между камнями. Тело храмовника было щедро нашпиговано пулями. Как она и рассчитывала, нападавшие поначалу приняли его за истинную цель, но сейчас все уловки уже потеряли смысл – близилась развязка, и наступившая тишина была обманчива, как тонкий слой мха, прикрывающий бездонную трясину.

В ушах звенело, ноги дрожали от усталости, кисловатый запах, исходящий от стреляных гильз, казалось пропитал кожу…

Пересилив дурноту, Ланита осторожно выглянула в зазор между камней. Прошло уже больше двух минут, как захлебнулась очередная атака храмовников, и теперь взгляд насчитал на изуродованном пространстве склона два десятка бездыханных тел – почти что весь манипул в полном составе…

Ее позиция, господствующая над склоном, надежная благодаря природной прочности гранита, оказалась неприступна для них, и теперь обе стороны, нападающая и защищающаяся, оказались одинаково измотаны, обескровлены. По расчетам Ланы, в лесу оставалось не более трех-четырех бойцов Храма, но и она, дважды легко раненная, расстрелявшая практически весь добытый с неимоверным риском боезапас, не могла долго удерживать выгодный рубеж…