Дэвид Файнток - Надежда победителя

– Расскажите о себе и об Эдди, – неторопливо скрипел Чанг на привычном мне языке, без жаргона, почти без акцента. – Как получилось, что капитан и простой солдат оказались вместе в трущобах? Почему Эдди любит вас и ненавидит?

– Это слишком личное. Не буду рассказывать.

– Я вас укрыл, спас от верной гибели, а вы не хотите со мной разговаривать. Вы мне должны. – Старик задумчиво подул на обжигающий чай. – Когда-то у меня тоже была жена. Давно это было… Хорошая была жена, вот только детей у нее не было. Знаете, нелегко жить в трущобах, а еще труднее быть в них торговцем. Со всеми бандами нужно поддерживать отношения, ни с кем не ссориться. Надо быть искусным политиком, уметь чем-то жертвовать. Если б у вас не оказалось с собой лазерного пистолета, мне пришлось бы вас выдать роккам. Но иногда я умею быть другом. Я заботился об Эдди, когда броды убили его мать, воспитывал, учил уму-разуму. И вот Эдди вырос, уже не ребенок. И вот он опять тут, да еще с капитаном, которого показывают по телевизору. Странно все это. Почему вы взяли с собой именно Эдди?

Одинокий старик умолк, застыл, глядя в чашку. В тишине слышался любой шорох. Неспешно отхлебывая дымящийся чай, я начал рассказ:

– Впервые я увидел Эдди на «Порции», но поначалу не отличал его от десятков других беспризорников, набившихся в мой корабль. А потом мы оказались на «Дерзком». Корабль был поврежден, вернуться на Землю не мог, на помощь надежды не было, нам угрожала голодная смерть. Положение казалось безвыходным. Эдди помог мне справиться с беспризорниками. Я принял его на службу. Он очень хотел научиться читать, и я начал ему помогать. Когда учишь человека день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем, постепенно проникаешься к нему особым чувством… Как бы вам объяснить? В сыновья он мне по возрасту не годится, а вот братом я мог бы его назвать. Мы чудом спаслись, наши пути разошлись, Эдди начал служить далеко от меня, но вскоре мы с ним опять встретились. Это было уже не на корабле, а на далекой-далекой планете. Мне приходилось ездить в командировки, а в городе росла преступность. Я боялся оставлять свою жену одну, но постоянно брать ее с собой в командировки не мог. Как ее защитить? Я возложил охрану на Эдди, настолько верил ему. А вскоре я застал их в постели. Пришлось отправить Эдди обратно на корабль. Анни осталась без присмотра, ее ограбили, изнасиловали, избили. У нее помутился рассудок. Я одновременно ненавидел Эдди и понимал, что он не виноват. И Анни не виновата. Во всем виноват один я. Только я. Много зла я принес Эдди.

– Не только, капитан. Вы дали ему мечту, грезу, цель жизни. Что вы смотрите на меня так? Не ожидали услышать такие слова в трущобах? Вы думали, я собрал эти книги на полках просто так? Думаете, никогда в них не заглядывал? Эх, капитан… – Чанг сокрушенно махнул рукой. – Вы мой должник. Платите.

– При себе у меня нет денег, но я могу вам послать, сколько попросите.

– Не надо. – Чанг сжал мне колено с удивительной для старика силой. – Деньги мне от вас не нужны. Нужно слово.

– Слово? – усмехнулся я. – Вы ж говорили, что «верхние» всегда врут.

– Врут. Кроме офицеров.

– Вы и это знаете? – изумился я и залился краской стыда под его взглядом. – Хорошо. Что вы хотите?

– Позаботьтесь об Эдди. У него больше нет никого.

– Я не уверен, что…

– Позаботьтесь, как о родном брате. Больше ничего не прошу, только это. Эдди был мне как сын. – Чанг тяжело поднялся. Я вдруг понял, что он дряхлый старик. – Я не требую, всего лишь прошу. Не обещайте, если не можете. – Педро Чанг прошаркал в свою комнату, оставив меня в глубокой задумчивости.

Утром Чанг вышел на улицу с моим пистолетом, а через полчаса вернулся, улыбаясь всеми морщинами, и весело проскрипел в сторону Эдди:

– Вали мэйс, отсюда, пока рокки не передумали, они тебя не тронут. – Старик прошаркал к мешку с нашими консервами, вручил его Эдди. – На 34-ю улицу не ходите, там юны очень сильны. Рокки проводят вас до бродов. С бродами можно торговаться, заплатите им консервами.

Эдди это не понравилось:

– Не надо нам к бродам, совсем в другую сторону хотим, на восток.

– Надо слушать старого Чанга, маленький мэйс. Возвращайтесь туда, откуда пришли, к 42-й, договоритесь там с сабами, пройдете на восток через них. А мне много не надо. – Чанг вынул из мешка две банки. – Это мое, остальное ваше, для бродов хватит. А сабам заплатите этим, – протянул он мне небольшую коробку. – Бери, капитан.

– Что это?

– Батарейки «Вальдез». Сабы любят батарейки больше консервов. Не ругайтесь с сабами, а то убьют. Заплатите – пропустят. Может быть, пропустят. – Старик отпер дверь. – Уходите.

Эдди даже не шевельнулся, мрачно уставился в пол.

– Мистер Босс, это приказ, – сказал я официальным тоном.

– А? – Наконец Эдди вспомнил, что он уже не трущобник. – Так точно, сэр.

– На прощанье обними своего старика.

– Я нейтрал, – смущенно попятился Чанг, – не трожь меня!

Не слушая возражений, Эдди осторожно обнял его. Старик не сопротивлялся. Я взял свою сумку, распахнул дверь, в последний раз взглянул на нашего благодетеля.

– Прощайте, сэр, да поможет вам Бог.

– И ты иди, – подтолкнул расчувствовавшийся старик громадного Эдди, – и больше не трогай меня, а то порежу. Пошел вон! – В глазах Чанга блестели слезы.

– Ухожу, ухожу, – улыбался Эдди. Мы вышли на улицу, кишащую трущобниками. К Эдди подошли трое, среди них Бучи.

– Пошли, мэйс.

– На север, к 42-й, – сказал Эдди.

– Ладно.

Они повели нас, как под конвоем. По улице свободно гуляли люди, некоторые с детьми.

– Эдди, почему мы прилетели сюда поздно вечером, а не днем? – шепнул я ему на ухо.

– И все бы увидели, как мы вылезаем из вертолета. Никто бы нам не помог, сразу убили. Даже Чанг нас бы не спас.

Миновав несколько кварталов, мы вышли к площади, у которой стоял небоскреб.

– Эдди, там на крыше наверняка есть площадка и вертолеты, давай зайдем туда.

– В этот дом? – фыркнул Эдди. – С улицы не зайдешь! Где ты видишь дверь? На нижних этажах нет даже окон!

– Тогда давай остановим экскурсионный автобус, он нас довезет.

– Пристрелят без разговоров.

В центре площади стояло разрушенное здание, а дальше был вход в некогда действовавшее метро.

– Что там теперь? – спросил я.

– Там живут сабы. Мы должны пробраться через них к мэйсам. Анни может быть только у мэйсов.

– Но мы же не знаем, где живут мэйсы.

– Узнаем. Мэйсы не мыши, незаметно проскочить не могли. Кто-то их видел, спросим. Вначале спустимся вниз.

– Разве нельзя пройти поверху?

– Нельзя. Даже за плату.

Мы начали спускаться по выщербленным ступенькам во тьму.

– Эй, сабы! – крикнул Эдди.

Тишина. Мы шли дальше, тьма сгущалась. Я выругался.