Дэвид Файнток - Надежда смертника

– Не они. Он. Это Джаред.

– Ф.Т., это был длинный день…

– Я видел его, отец! Он работает в башне напротив Франджи. Джаред – именно тот, кто вскрыл Лондонский сервер и выпустил на свободу созданный им самим инсинт. Он гордится этим. Я же говорил тебе, что он разбирается в компах!

– Сумасшедший мальчишка! – На мгновение я подумал, что он имел в виду меня, – Высокомерный, эгоцентричный, глупый – ты можешь найти его?

– Ты применишь силу в отношении его?

– …в квартиру генерала Рубена журналистов не пускают…

– Да, если доберусь до него… Нет. Нет, если я смогу договориться об амнистии. – Он бросил взгляд на цифры на экране, – Поторопись. Осталось шесть минут.

– Капитан Эд Вилкес. Пожалуйста, я прошу вас, разверните судно, чтобы избежать опасности. Через мгновение это будет…

– Уменьши скорость, отец, дай нам время. – Я включил телефон.

– Я не могу, они отрезали наши топливные шланги.

– Попроси их прекратить обстрел, пока мы говорим с Джаром.

– В данный момент у меня есть определенное… моральное превосходство. Если я заставлю их приостановить огонь, это разрушится.

Я ждал соединения, обливаясь потом внутри моего скафандра.

– Пуук. Чего хчешь?

– Это – Фити. Какой код к телефону Джареда?

– Почему я должен сказать те?

– Потому что я прошу. – Я глубоко вздохнул.

– Ха. Настать время, верхний пришел просить нижний. Та говоришь так, кабуто Джаред Вашинтон Верхний, кода я…

– Пуук, пожалуйста! Какой у него код?

– Мзда? – произнес он хитрым голосом.

– …страстное заявление Мэрион Лисон. Она отстаивала право на отказ Генерального секретаря Кана подчиняться общей истерии, когда…

– Ради бога, Пуук!

Отец шепнул мне:

– Много консервов.

– Консервы, Пуук. Очень многа. Больша, чем та сможь унести.

Мое сердце сильно билось.

– Лазер? Ботинки и мяхка нова кровать…

Вдохновенный, я выпалил:

– Пуук, я возьму тебя с собой в Вашингтон, покажу тебе нашу резиденцию. Мою спальню, дом Джареда. Все.

– Все туда, куда стары Чанг взял меня? – Длинная пауза. – Дговорились, но не забудь консервы. Вот быть номер. – Он медленно зачитал вслух код.

– Позже.

Я набрал код – не правильно. В ярости, я попробовал снова, пальцы скользили по клавиатуре. Я сбрасывал, начинал опять.

Пять минут.

– Не спеши, сын. – Отец сам набрал код телефона. Гудок. Нет ответа.

– Ну же, ну же, НУ ЖЕ! – я задыхался. Щелчок. «Доброе утро. Нижний, которому вы позвонили, в данный момент не обслуживается». Хихиканье.

– Джаред? Это Филип. Слушай, нам нужно чтобы ты…

– Черное небо, к северу. Что они уничтожили – склад боеприпасов? Странно, я не слышал взрыва.

– Уджар!

– Все, не работает, за исключением новостей. Они отняли мои сети.

– Мы пытаемся…

– Точно так же, как папа, когда я разозлил его. – Всхлипывание. – Прости, мне нужны мои сети. Как я могу… я нуждаюсь в них. Папа! – то есть Ф.Т.

Я бросил взгляд на пульт. Четыре минуты. Я задохнулся от ужаса.

Отец вырвал телефон из моих дрожащих пальцев.

– Джаред? Сынок, это Ник Сифорт.

– Я знаю. Вы снова знамениты. – Он засмеялся, звук был раздражающе неприятный. – Или, лучше сказать, «по-прежнему»?

– Джаред, нет времени. Куда ты поместил компные коды, которые ты использовал в Казначействе?

– В файл. Оставьте меня в покое; я занят.

– Занят чем?

Длинная пауза.

– Я играю с бритвой.

– Ты за твоим компом? Это там находится файл?

Голос Джара выражал неприкрытое презрение.

– Вы, должно быть, думаете, что я глуп.

– Я раньше так думал, – ответил отец; я задыхался.

– Да, цифры. Ах! – Он громко дышал. – Это причинило вред.

Три минуты. Ста шестьдесят девять футов. Станция медленно вошла в поле зрения. Загипнотизированный зрелищем, я уставился на пульсировавшие оранжевые лучи.

– Джаред, ты показал нам, на что ты способен. Но теперь время подошло к концу. Пора вернуться домой.

– Челнок «Топографического мира» был, очевидно, уничтожен в трагическом…

– У меня нет дома. Вы ведь вспыхнете, когда челнок загорится? Думаю, что вы почувствуете это?

– Сынок, а ты?

Долгую тишину сменили рыдания Джареда. Лучи приближались ближе. Мы бы повернулись еще раз, вероятно, бросить последний взгляд. Мы двигались со скоростью всего лишь километр в час. Пятьдесят шесть с половиной футов в минуту. Всего лишь фут в секунду. Двадцать восемь секунд, от иллюминатора до кормы. Время, чтобы знать и кричать.

– Джаред, мне жаль, что мы причинили тебе боль. Вернись домой.

– …Северо-Американский модулятор телефонной связи в коллапсе…

– Я взрослый. Мне не нужно, чтобы вы меня воспитывали.

– Джаред, я прошу тебя! Помоги нам ради Халбера. Ради меня. Ради себя. Мы поможем тебе!

Две минуты и шесть секунд. От Джареда – молчание.

– …сквозь иллюминаторы станции вы можете видеть поврежденный катер, непреклонно следующий…

– О, Джаред! – с болью произнес отец.

– Секрет Тайна Хозяин Альфа Козырь Один.

– Что?

– Ваш долбаный код. Это в файле Лондонского сервера.

Отец включил камеру.

– Прямая трансляция на всех каналах, Корвин! Это Николас Сифорт. Через некоторое время нас пересечет лазерный луч. Я сам выбрал для себя смерть и нисколько не сожалею. Забудьте меня. Вместо этого думайте о таких людях, как нижние, мысли о которых вы гоните от себя. Их представитель Педро Чанг предложил объехать город и провозгласить мир. У нас в распоряжении достаточно цистерн с водой, чтобы обеспечить ею людей, живущих на улицах, пока не обсуждены детали мирного договора. Пьютерные коды хакеров находятся в Лондонском сервере в файле Секрет Тайна Хозяин Альфа Козырь Один.

Он сделал паузу и теперь смотрел так, как будто умолял камеру.

– Вы видите, имеются все средства для перемирия. Если я достоин поминовения, пусть так и будет. И амнистия всем участникам. Я – человек из Уэльса, из Вашингтона, из племени сабов. Если мы не можем обрести мир в жизни, пусть будет он в смерти. Пусть Господь Бог благословит нас всех, – Он выключил камеру.

Одна минута. Станция заняла собой весь обзор из иллюминатора.

Отец шумно дышал.

– Творец, я сокрушенно каюсь в моих грехах. Помилуй моего сына Филипа и тех, кто…

В животе у меня все бурлило. Оранжевые лучи слепили глаза. Остолбенев от ужаса, я тем не менее почувствовал, как мой кишечник подвел меня.

– …Здесь, на станции, везде тишина, кроме постоянного приглушенного шума лазеров. Вокруг каждого иллюминатора столпились наблюдающие. Даже те, кто выступает против него, испытывают благоговейный страх, восхищаясь его храбр…

– Не хочу умирать. – Я едва узнал собственный голос. – Ни за что!

– Я с тобой, сын.

– Мы слишком полны жизни, чтобы умереть! – Я отцепился от кресла и ударился головой об иллюминатор. – Останови это, отец!