Дэвид Файнток - Надежда узника

– Только… Это секретные сведения. Я не имею права…

– Ваши враги рыбы, а не мы! – вспылил Хоупвелл. Конечно, он был прав. Этой правотой он загонял меня в угол.

– Тем не менее я не имею права…

– Вы тут единственный капитан? – перебил Хоупвелл.

Я помотал головой. Во влип! Что же делать?

– Мистер Хоупвелл, я не имею права обсуждать подобные вещи.

– Значит, вам запретили? – спросила Лаура. Час от часу не легче.

– Прямого приказа не было, – соврал я.

– Тогда будьте с нами откровенным. Дальше врать у меня не было сил.

– Я остался один, – признался я. Хоупвелл весь как-то обмяк, произнес с обреченностью:

– Ты оказалась права, Лаура.

– Что вы имеете в виду? – встревожился я. Они переглянулись. Объясниться начистоту решилась мисс Трифорт.

– Дней десять назад число военных в городе начало резко сокращаться. Это сразу стало заметно по барам и ресторанам. Наши доходы серьезно упали, поэтому мы просто не могли этого не заметить. Исчезали и солдаты, и офицеры.

Как же адмирал Де Марне просчитался! Этих хитрых плантаторов не так-то просто водить за нос. Они вездесущи. Да разве могло быть иначе? Ведь это их город, их родная планета.

– Все это начало происходить вскоре после прибытия быстроходного корабля с Земли. Интересное совпадение, не правда ли? – продолжала Лаура. От ее проницательного взора не укрылось и мое изумление, вызванное упоминанием о новом секретном корабле. Да, мы знаем о «Виктории». Мы пристально следили за военными. После взрыва нам было не до этого, потому что мы помогали вам изо всех сил. Но теперь нам известно, что во всем Сентралтауне осталось не более пятнадцати офицеров, включая гардемаринов, и горстка солдат, ведущих спасательные работы.

Я был потрясен. До чего точны ее сведения! На самом деле осталось двенадцать офицеров.

– Продолжайте, мисс Трифорт.

– Кроме этого, вы прекратили поставки оборудования на Вентурскую базу. Ни одного груза не поступило и в Сентралтаун. Назначенный вами лейтенант Эйфертс не пускает нас в Вентуры, прекратил закупки продовольствия. То ли ваши люди на Западном континенте питаются святым духом, то ли их тоже эвакуировали на орбитальную станцию.

Значит, плантаторы обо всем догадались. Скрывать очевидное было бессмысленно, но приказ адмирала совершенно ясно предписывал мне не раскрывать наших планов ни при каких обстоятельствах. Пришлось юлить вокруг да около.

– Даже если все это правда… Что вы в связи с этим собираетесь предпринять? – осторожно спросил я.

– А вы как считаете, капитан? – нелюбезно контратаковала Лаура.

– Я понимаю ваше беспокойство. Как вы считаете, в чем причина происходящего? – Я затаил дыхание. Что они ответят? Неужели опять правду?

Зак Хоупвелл дал знак Лауре молчать и произнес слова, которых я боялся больше всего:

– Армия собирается нас бросить.

Зловещее обвинение повисло в гнетущей тишине.

Я не решался поднять глаза, уперся взглядом в стол. Что делать? Следуя букве приказа, я обязан отрицать все, даже очевидное. Ради чего? Ради добрых отношений с плантаторами. Но сейчас именно отрицание очевидного поссорит меня с ними всерьез. Больше плантаторы никогда мне не будут верить. Как ни крути, приказ адмирала придется нарушить. Какой частью приказа пожертвовать?

Если я скажу им правду, это будет лишь подтверждением того, что они и без меня знают. Конечно, адмирал Де Марне расценит это иначе. Возможно, отдаст меня под трибунал.

В дверь тихо постучали, вошел гардемарин Берзель, встал по стойке смирно.

– Вон! – рявкнул на него я.

Бедный гардемарин мгновенно исчез за дверью. Я стукнул кулаком по столу и наконец решился взглянуть своим гостям в глаза.

– Мистер Хоупвелл, будьте так добры, закройте дверь, – попросил я. Когда он плотно ее прикрыл, я, взвешивая каждое слово, произнес:

– То, о чем вы говорили, может означать нечто другое, но если бы командование действительно задумало упомянутый вами маневр, то я не имел бы права говорить вам правду.

– Выражайтесь яснее, – потребовала Лаура. Я встал. Мне почему-то легче думать, шагая.

– Вы должны понять, что я не мог бы подтвердить ваши подозрения. – Я расхаживал около стола медленно, чтобы оставались силы для разговора. – Давайте представим себе, какое решение приняло бы Адмиралтейство Солнечной системы, если бы ему доложили, что в районе планеты Надежда космический флот несет значительные потери. При этом учтем, что рыбы могут нападать не только на вашу планету, но и на более важную.

– Мы здесь не для того, чтобы выслушивать всякие фантазии!

– Заткнись, Лаура. Слушай, – приказал ей Хоупвелл. Она сверкнула на него глазами, но все-таки замолчала.

– Итак, – продолжил я, – мы послали тридцать восемь больших, очень дорогих боевых кораблей для защиты планеты Надежда. Это треть всего военно-космического флота ООН. Потеря такого количества кораблей или хотя бы их части существенно ослабит флот, а значит, ослабит оборону Земли и всей Солнечной системы. А ведь рыбы могут запросто добраться и туда.

– Все ясно, они бросят нас, – выпалила нетерпеливая Лаура.

– Слушай! – снова прикрикнул на нее Хоупвелл.

Я отдышался. Глубокие вздохи причиняли неимоверную боль, но не меньшие страдания доставляло мне то, что я собирался сказать. Ведь за нарушение секретного приказа у трибунала есть только один приговор – смертная казнь через повешение.

– Будь Надежда малозначительной колонией, сюда не стали бы посылать такое большое количество кораблей. А теперь поставьте себя на место главного Адмиралтейства. Выбор нелегкий: если защищать Надежду до конца, то можно потерять флот, а если не защищать, то можно потерять Надежду.

– Это мы знаем, – опять перебила Лаура.

Я глянул на нее с неодобрением. До чего же она наглая! Я рискую ради нее своей карьерой, возможно, даже собственной жизнью, а эта невоздержанная баба никак не может заткнуться!

– Я не Адмиралтейство Земли, мисс Трифорт, но я намекаю вам на его решения, – сказал я.

– Продолжайте. Слава богу, поняла.

– Земле хотелось бы иметь Надежду как сильную, богатую колонию. Но всему есть предел. Вообразите, что Адмиралтейство установило некий допустимый уровень потерь флота. Как только этот уровень будет превышен, местное Адмиралтейство отдаст кораблям приказ эвакуироваться в Солнечную систему.

– Мы знаем, что вы уже потеряли девять кораблей, – выпалила мисс Трифорт. – Каков предел? Все-таки она бывает чертовски догадливой.

– Лаура, мы всего лишь воображаем. Это всего лишь предположение.

– Тогда, капитан, давайте вообразим себе допустимый уровень ваших потерь.

– Возможно, он никогда не будет превышен. Разумеется, этот уровень измеряется существенным числом кораблей. – Я поднял руку, удерживая ее от преждевременных возражений. – Допустимый уровень будет превышен лишь в случае нападения огромного количества рыб. Тогда, очевидно, у нас не будет времени эвакуировать большое число людей на орбитальную станцию, поэтому местное Адмиралтейство распорядилось провести эвакуацию заблаговременно.