Илья Новак - Планета под контролем

Дроны, шагая по более свободному центральному проходу ангара, быстро обгоняли киборга. Они шарили вытянутыми лапами перед собой, то и дело натыкаясь на металл. Почти не способные работать сообща, они практически не реагировали друг на друга. Нечто, напоминающее слаженность действий, начиналось лишь при непосредственном контакте с жертвой. В иных обстоятельствах коллоидные накачки подчинялись лишь сигналам агрессии и не реагировали на присутствие еще одного агрессивного полусознания.

Они достигли стоявшего поперек ангара полуразваленного корпуса «спрута», самого большого здесь корабля, и стали расходиться в противоположные стороны.

Аким остановился, уразумев, что его отрезали от прохода к стержню. Не осознавая того простого факта, что черные, в отличие от него, здесь слепы, он испытал страх, постепенно переходящий в тихую панику. Киборг заметил, как одно красно-желтое тело сворачивает в его сторону, попятился и стукнулся о носовую часть «угря». Черный прыгнул на звук и ударился обо что-то – киборг разглядел лишь, как красно-желтое пятно, поджав под себя полоски, резко переместилось. Дрон стал передвигаться осторожнее.

Обогнув корабль, чьи посадочные шасси были сломаны и торчали из-под брюха, Аким оказался перед длинным стволом бортового аннигилятора крейсера-«касатки». Длина ствола раза в три превышала длину «угря», на сплюснутую носовую часть которого он опирался. Нос «угря» от его тяжести с такой силой вдавился в пол, что проломил пенометаллическую плиту.

Аким оглянулся. Красно-желтый блин бежал к нему, передвигаясь короткими рывками и шаря перед собой одной из светящихся полосок.

Волна страха включила кризис-приставку. Аким мгновенно оглох и ослеп, погрузившись в темное озеро сонного спокойствия. От него отрезали все каналы внешней информации. Кризис-приставка, оценив данные, взяла на себя управление телом. Корпус киборга вкатился на ствол аннигилятора и стал подниматься на крутой уклон.

Приставка не знала, что такое аннигилятор, «угорь», дрон. Она воспринимала лишь несущий опасность двигающийся объект и физические параметры обстановки. Встроенный в корпус кипрегель быстро сделал свою работу, приставка задействовала стабильную систему условных знаков и вывела геометрию окружающего пространства.

Ствол она воспринимала как длинный полый цилиндр, который соприкасался с предметом более сложной формы. Сцепление между ними было ненадежным – искусственный вестибулярный аппарат сообщал приставке, что поверхность под гусеницами покачивается с медленно возрастающей амплитудой.

В процессоре приставки побежали стремительные столбики цифр. Графическое изображение окружающего пространства прочертили пунктирные стрелки векторов движения, забегали значки масс и ускорений, развернулись конусы проекций.

Расчеты подтвердили, что ствол пребывал в очень шатком положении. Тот его участок, который касался «угря», удерживался на покатой лобовой поверхности корабля лишь почти сломанным веретеном сдвоенного навигатора.

Приставка дала команду: гусеницы изменили скорость, одна вообще встала, и киборг сорвался со ствола. Пролетев небольшое расстояние, он упал на обшивку «угря», тут же развернулся и откатился к хвосту.

Приставка учитывала и скорость распространения звуковых волн в воздушной среде. Лязг, с которым Аким ударился в обшивку, достиг дрона – развернувшись, тот побежал на звук. Приставка подала сигнал на двигатель. Гусеницы зашипели, пробуксовывая на старте, киборг рванулся вперед и со всего маху врезался в аннигилятор.

Ствол отозвался глубоким звоном. Секунду он оставался на месте, потом с хрустом сломал веретено навигатора и покатился вниз с наклонного носа корабля.

Грохот сменился тонким дребезжанием где-то в глубине ангара. «Угорь» качнулся, освобождаясь от тяжести, завалился набок. Киборг вверх гусеницами полетел под стену, а ствол, чиркнув дульным срезом по потолку и оставив на нем глубокий вдавленный след, обрушился вниз, прогибая пенометаллические плиты.

Кризис-приставка оценила новые данные и отключилась.

Органическая часть мозга Акима всплыла из черного озера небытия и принялась деловито инспектировать окружающую обстановку. Киборг увидел на бледно-зеленой поверхности пола расплющенный красно-желтый блин толщиной с древесный листок, какие-то медленно гаснущие брызги вокруг и единственную уцелевшую полоску-лапу, торчащую наискось, будто антенна. Она чуть подрагивала.

Аким покатился вдоль стены, ведя по ней манипулятором, и достиг противоположного края ангара, где были свалены вышедшие из строя механизмы с «Плюмажа». Перебравшись через гору деталей и механических частей, он уперся в глухую стену и вновь высветил в мозгу схему помещений, которую скачал из информационной паутины.

Этой частью ангар примыкал к центральному стержню, и по плану получалось, что именно здесь должен находиться узкий проход, ведущий туда. Аким недоуменно огляделся, сверяя схему с сине-зеленым пространством. Совершенно точно, именно здесь…

Но схема была плоской.

Он откатился и посмотрел вверх. Почти под потолком обнаружилось узкое окно. Аким подъехал к стене, провел манипулятором по ребристой поверхности, затем развернулся и покатил назад, к стоящему вертикально корпусу челнока.

Но по дороге вновь был вынужден остановиться, потому что увидел еще одного киборга.

– Что-то слишком тихо, – произнес Саттон Лек. – И не показывается никто. Может, они ушли?

– Вряд ли, – откликнулся монитор. – Они там, и что-то готовят.

– Что они могут готовить? Эй, монитор, а тот хан… Почему ты уверен, что он улетел на планету? Его клоны выбивают отсюда гуманоидов, а командир бросает их… почему?

– Потому что ему нужен кренч, – сказал Форте, покосившись на гидроника. Тот не реагировал на разглашение секретной информации. – На «Эгибо» спрятана куча клубней, и халгане не позволят остальным добраться до станции. Вот только неизвестно, как хан в одиночку собирается помешать им всем, хотя…

– Не понимаю тебя, – перебил Лек. – Ты говоришь, клубни на «Эгибо», а хан полетел на планету. Зачем? И потом, все знают – охранные дроны проверяют любой приближающийся объект на биологический фон, чтобы это не значило, так что…

– Да, и все знают, что у кренча, который находится на планете, этот фон тоже есть, хотя и слабый. И он исчезает не сразу после того, как клубни сорваны. Поэтому фон челнока с кренчем дроны не проверяют.

– Но… – произнес Лек после паузы. – Все равно я не…

Звук взрыва из динамиков чуть не сбросил Динаса со стула. Автоматика тут же погасила его, но монитор чуть не оглох.

Он заметил, как Болий Капп с головой погрузился в емкость, и сжался на стуле, крича: