Стивен Дональдсон - Запретное знание. Прыжок в мечту.

Мозг Мори просто отказывался думать.

«Проклятье, – выругалась она в адрес Энгуса. – Почему тебя нет, когда нужно?»

Вдруг «Мечта капитана» замедлила вращение. Внутренняя гравитация стала быстро исчезать. Так происходило всегда: этот маневр уменьшал нагрузку на оборудование и избавлял членов экипажа от одновременного воздействия двух разнонаправленных ускорений.

Времени больше не было. Мори поспешно забралась в койку и застегнула одеяло – обычная предосторожность во время ускорения корабля. Койка должна послужить ей чем-то вроде амортизационного ложа и принять на себя основную часть нагрузки, приходившейся на тело.

В следующую секунду по кораблю прокатился приглушенный гул – заработали маршевые двигатели.

Мори в отчаянии нажала кнопки, отвечавшие за приведение ее в состояние покоя, сна и забвения и быстро сунула пульт под матрас.

Правильно Мори поступила или нет, но неожиданно все ее страхи улетучились. Вместе со страхом постепенно стало исчезать и сознание, словно вытеснявшееся навалившейся и парализовавшей Мори тяжестью. По ее телу разлилась истома; даже сами перегрузки ощущались теперь как продолжение сна.

Цепляясь за последние проблески сознания, Мори выругалась: «Дура».

Никто не мог выдержать перегрузок длительное время. Нику приходилось периодически уменьшать ускорение корабля, в противном случае на борту вряд ли бы кто-то выжил. Надо было спросить, как долго будут включены двигатели, и установить таймер. Пульт сам бы выключился в нужный момент.

Однако Мори этого не сделала, а теперь было слишком поздно. Рубикон перейден, и она уже не проснется до тех пор, пока кто-нибудь не найдет пульт и не выключит его.

Пока кто-нибудь не найдет пульт…

И не выключит его…

Когда Мори очнулась, стены вокруг нее раскачивались. Странно, раньше в ее каюте такого не наблюдалось. Что ж, с этим обстоятельством, видимо, нужно было смириться.

Но почему она в вертикальном положении? Неужели ее подвесили за руки? Мори терялась в догадках.

Разумеется, качались не стены, раскачивалась сама Мори. Ее ботинки задевали за палубу. Мори несли. Ее руки покоились на чьих-то плечах.

К Мори вернулся страх.

Когда Мори поднесли к лифту, она очнулась настолько, что начала сопротивляться.

Однако Мори была еще слишком слаба. Сон еще не оставил ее полностью, сковывал члены. Тем не менее, Мори продолжала бороться – слабо, но с завидным упорством – пока рядом не раздался чей-то голос:

– Отпусти ее. Посмотрим, сможет ли она стоять.

Мори упала бы лицом вниз, однако успела опереться о дверь лифта.

– Держись, – произнес тот же голос. – Все будет хорошо. Мы отведем тебя в лазарет.

Кажется, Мори узнала голос. Она огляделась вокруг и сфокусировала взгляд на двух мужчинах, стоявших от нее на расстоянии вытянутой руки.

Одним из них был Вектор Шейхид.

Вторым, возможно, был тот, что сидел за пультом связи на мостике. Но Мори не была в этом уверена. Человек казался большим и довольно неуклюжим…

Пульта управления зонным имплантатом ни у одного из них в руках не было.

– Мори, скажи что-нибудь, – мягко проговорил Вектор, – Дай нам убедиться, что ты в здравом уме.

Но Мори лишь моргала, не в силах его понять. Она едва ориентировалась в собственных ощущениях, главным из которых был страх. В голове гудело, все тело ломило, будто она провела ночь в камнедробилке. Это из-за перегрузок… и беспробудного сна.

– Почему?… – только и прохрипела Мори.

«Почему я здесь?»

«Почему я проснулась?»

– Нам необходимо знать, прошел ли приступ, – объяснил Вектор. – Если нет, мы отведем тебя в лазарет и возьмем анализы. Посмотрим, как тебе помочь – Вектор слабо улыбнулся. Он выглядел уставшим. – Это Орн Ворбалд, – представил он сопровождавшего его человека. – На борту нет врача, а он так часто валялся в лазаретах, что приобрел кое-какие медицинские навыки.

Мори по-прежнему не могла сосредоточиться, однако ее сознание все же ухватилось за сделанную Вектором посылку.

Любой анализ, проведенный кибернетическими системами, которыми оснащен каждый приличный корабельный лазарет, выявил бы наличие в мозгу Мори зонного имплантата. Поэтому Мори не могла позволить отвести себя туда – Вектор сразу узнает правду.

Но ведь он и так уже знает правду. А как иначе могла проснуться Мори? Должно быть, он нашел пульт и выключил его.

– Пожалуйста, не надо в лазарет, – простонала Мори, едва сдерживая слезы.

– Почему? – поинтересовался Вектор. На Мори устремился его внимательный, но спокойный взгляд.

Напротив, напарник Вектора смотрел на Мори, словно на неразорвавшуюся бомбу.

Вдруг среди зыбких песков терзавших ее сомнений Мори почувствовала твердую почву, на которой можно было строить свои рассуждения.

Возможно, Вектор не нашел пульта. По его поведению нельзя заключить, что он о нем знает. Возможно, Мори проснулась потому, что просто оказалась вне радиуса действия пульта.

Возможно, для Мори не все еще потеряно.

От волнения перехватило дыхание, ноги подкашивались, но Мори сумела взять себя в руки. Нельзя, чтобы ее видели такой слабой. Она откашлялась и в упор посмотрела на сопровождавших ее людей.

– Я не люблю лазареты, – сказала Мори, перебарывая боль во всем теле. – И я не сошла с ума. Просто мне не было известно, когда выключат двигатели.

Орн Ворбалд по-прежнему смотрел на нее, будто лишился дара речи.

– Кто дал тебе «ступора»? – Несмотря на скрытое коварство этого вопроса – Ник не распоряжался насчет снотворного, – Вектор задал его в присущей ему мягкой манере.

– У меня было с собой, – ответила Мори. – Из запасов «Красотки». Когда я обнаружила у себя гравитационную болезнь, я потихоньку взяла немного «ступора». Я ему не доверяла.

Вектор, возможно, догадался, что Мори имела в виду Энгуса Термопайла, однако Мори не была уверена, что он ей поверил. Улыбка Вектора ничего не выражала.

Но, по-видимому. Вектор все же поверил Мори. В следующую секунду он уже стоял рядом с расположенным у лифта устройством внутренней связи.

– Думаю, с ней все в порядке, – сообщил он. – Я отведу ее в камбуз и накормлю.

Не ожидая ответа, Вектор повернулся к своему напарнику.

– Тебе нужно выспаться, Орн. Ты вот-вот свалишься с ног.

Ворбалд, казалось, и не понял, что от него избавлялись. Прищурившись, словно от яркого света, он посмотрел на Мори.

– Ты слишком хороша для Ника, – проговорил он с видом знатока, при этом его робкий тон смешно контрастировал с его обликом.

Затем Орн провел толстой рукой но волосам Мори и удалился.

Как только Вектор произнес слова «камбуз» и «накормить», Мори вдруг подумала о том, что ничего не ела с тех нор, как покинула «Красотку». Сон почти пропал, но слабость давала о себе знать. Мори необходимо было поесть.