Иван Цацулин - Атомная крепость (Книга 2)

- Трудно согласиться, не зная характера поручения. - Нарежный пожал плечами.

- Первое распоряжение фирмы вам следует выполнить в срочном порядке. Накануне моего отъезда из Советского Союза мы встретимся в этой же комнате, и вы вручите мне материалы, которыми интересуется фирма: о работе группы инженера Ландышева. Понимаете?

- Еще бы! Мне предлагают сделаться шпионом, изменником родины, - резко сказал Нарежный.

- Оставьте красивые фразы! - сквозь зубы процедил Мордехай Шварц. Постарайтесь быть деловым человеком. О чем вы задумались?

- Соображаю, не следует ли мне позвонить вот сейчас в органы государственной безопасности. - Нарежный в упор посмотрел на гостя.

Тот спокойно ответил:

- Этого не следует делать, инженер Нарежный. Арестовывать меня не за что. Оружия я при себе не имею, разведывательных данных не собираю, военные объекты не фотографирую. Я выполнил лишь просьбу фирмы, а примете вы ее или нет - это ваше дело.

- Успокойтесь, я пошутил, - сказал Нарежный. - Надеюсь, вы сами понимаете необычность вашего обращения ко мне... Это так неожиданно... Чем вы можете подтвердить факт обращения фирмы ко мне с предложением стать ее сотрудником? Имеется ли при вас в письменном виде первое задание мне, о котором вы только что говорили?

- Это деловой разговор, - удовлетворенно усмехнулся Шварц. Он вынул из бокового кармана и положил перед хозяином бумаги.

- Читайте.

Перед инженером лежали оба документа, о которых он спросил Шварца. Составлены они были на английском языке.

- Теперь верите мне? - торжествующе произнес гость. - Вот авторучка подпишитесь.

Инженер отрицательно покачал головой.

- Нет, я на такое не пойду, - упавшим голосом произнес он.

- Боитесь? - с презрительной ухмылкой спросил Мордехай Шварц.

- Боюсь, - подтвердил хозяин.

- Ну, хватит дурака валять! - резко сказал гость. - Или вы сию минуту подпишете контракт и будете выполнять любое задание фирмы, или вы погибли.

- Как, то есть, погиб?

- Очень просто, - Шварц снова полез в свои бездонные карманы, на стол легла целая пачка фотоснимков. - Смотрите, вот мы с вами - во всех местах, где мы побывали в течение прошлой недели. Мы буквально не расставались.

- Ну и что же? - еще не понимая, допытывался хозяин.

- Прежде чем я покину эту страну, органам госбезопасности будет известно, что я, старый друг вашего отца, агент иностранной разведки. А как только я пересеку границу, в зарубежной печати будут помещены интервью со мной корреспондентов различных агентств. Я поведаю всему миру, как меня великолепно принимал знаменитый советский ученый Нарежный и какие мы с ним единомышленники. А в подтверждение правильности интервью я опубликую в газетах вот эти снимки. Ну, сделаем кое-что еще... Одним словом, на вашей карьере после этого можно поставить крест, вам перестанут доверять, на пушечный выстрел не подпустят к секретной работе, и я вам не позавидую: скорее всего, вас посадят. - Шварц старательно запрятал дерматиновую папку обратно в боковой карман. - У вас нет выхода, инженер Нарежный, - с раздражением сказал он.

- Тут какая-то ошибка, мистер Шварц, - неожиданно спокойно возразил его собеседник. - Вам, по-видимому, был нужен инженер Нарежный?

- Что вы хотите этим сказать? - Шварц настороженно воззрился на инженера.

- Очевидно, по старости вы перепутали и приняли меня за моего друга Семена Нарежного.

- Кто же вы? - Шварц вскочил на ноги.

- Моя фамилия Черток... Инженер Черток, с машиностроительного завода. К работе Ландышева не имею ни малейшего отношения.

- Вы... Но... - Мордехай Шварц схватился за голову. - Вы хотите погубить меня? Я убью вас!

- Легко может случиться наоборот, - спокойно сказал Черток. - Я значительно моложе вас, сильнее и к тому же вооружен. - Он сидел заложив руки в карманы брюк и спокойно жевал сигарету.

- Как же это называется? - в отчаянии вырвалось у Шварца.

Черток слегка передернул плечами.

- Я в подобных делах плохо разбираюсь, мистер Шварц, - со спокойной брезгливостью сказал он. - Но по-моему, это борьба нашей контрразведки с иностранной разведкой, которую конкретно здесь представляете вы, и на этот раз и вы, и ваша разведка провалились. Я в данном случае лишь помогал, правда, помогал с удовольствием нашим чекистам. Ведь - я друг Нарежного.

- Вы ничего не сумеете доказать, мы были здесь одни, - задыхаясь, заметил Шварц.

- Во-первых, у вас в кармане лежат улики, которые я не позволю вам уничтожить, - бесстрастно произнес Черток. - Во-вторых, в ожидании нашей с вами беседы, а мы не сомневались, что рано или поздно она должна состояться, мы приняли меры к тому, чтобы каждое наше слово было слышно в другой комнате, внизу.

- Там чекисты? - со страхом вырвалось у Мордехая Шварца.

- Да, мистер, и они - слышите? - поднимаются сюда. Боюсь, что вместо прекрасной Одессы вам придется на время поехать в другое место. Спокойно, мистер, спокойно! - в голосе инженера послышались угроза, негодование и гнев.

В комнату быстро вошли полковник Соколов и майор Русаков.

Глава пятнадцатая

Поездка в Ленинград насторожила Грина. Что-то случилось, он это чувствовал, но что именно, понять не мог. Ночное происшествие на острове Декабристов заставило его задуматься - не причастна ли к нему Тамара Лихова? Однако, тщательно взвесив "за" и "против", Грин пришел к выводу, что она тут ни при чем, что ей вполне можно доверять. Молодящаяся старушка, суеверная и религиозная, даже не подозревала, каких людей ей приходится принимать по приказу отца Геронтия. Невежественная и корыстолюбивая ханжа Лихова в приобщении к религии искала ощущения своей исключительности, непохожести на окружающих ее нормальных советских людей, а редкие тайные посещения незнакомых от "отца Геронтия" воспринимала как оказанное ей особое доверие. Нет-нет, Лихова понятия не имеет о том парне, которого ему пришлось оглушить неподалеку от дома, в котором она проживает. Грин успел ознакомиться с документами молодого человека - он оказался из Москвы, аспирант одного из институтов. Что же ему было нужно, кого и зачем он выслеживал? На кой черт ему понадобился Мордехай Шварц - он не мог даже знать заранее о его существовании? А если он интересовался не Шварцем? А если он из самой Москвы увязался за ним, за Грином? Отбросить эту мысль Грин не мог. Как и с какой целью тот парень стал на его след - в данном случае имело второстепенное значение, важен был факт. Из создавшегося положения Грин немедленно сделал соответствующие выводы. На явке у Лиховой на какое-то время следовало поставить крест, иначе работники советских органов государственной безопасности могут превратить ее в ловушку. Задерживаться в Ленинграде нельзя, возвращаться в Москву - тоже. Если предположить, что молодой человек следил не за Шварцем, а именно за ним, то можно ожидать, что чекисты так или иначе узнают от него, что Грин разгуливает в форме советского полковника.