Иван Беляев - Фригорист

– А вот и чай, – облачившаяся в шелковый халатик Марина внесла поднос с чайником и чашками. Потом достала из серванта тарелочку с конфетами. – Может, покрепче чего?

– Да-да, что у тебя есть? – довольно бесцеремонно полюбопытствовал Стрелков.

– Коньяк, бренди, водка…

– А ты что будешь?

– Я не пью, – засмеялась Марина и, достав из серванта две рюмки, быстрой походкой, не ударяясь о мебель и стены, вышла из комнаты.

– А-а, для гостей держишь? – сказал Стрелков, когда снова услышал ее торопливые шаги, приближавшиеся со стороны кухни.

– Угадал, – улыбнулась Марина. – Так что ты пьешь?

– Давай коньяк, – засмеялся Стрелков.

На ее плече висело кипельно-белое полотенце, краешком которого она вытирала рюмки. Поставив их на стол, она отперла бар и водрузила на стол бутылку «Дагестанского». Бутылка была открыта, но отпито из нее не было ни капли. Ну, может быть, самая крохотная капелька. Это удивило Стрелкова.

– Зачем открыла, если не пьешь? Выдыхается же! – назидательно сказал он.

– Это одна моя подруга открыла, а пить не стала. Предпочла вино.

– Гнать таких подруг надо! – грубовато пошутил Стрелков.

– Ты так и будешь, в очках?

Марина застенчиво улыбнулась и кивнула.

– Как хочешь, – беззаботно улыбнулся Стрелков. – Давай, присаживайся.

Выпив и закусив, они стали общаться еще более непринужденно. Потом Марина, стремясь угодить Сергею, выключила верхний свет и включила бра.

– Не люблю яркий свет, – сказала она, поморщившись.

– А ты что, видишь его? – удивился Стрелков.

– Когда очень яркий, то да, – заинтриговала его Марина.

– А все эти книги, – сделал он широкий жест рукой, – кто их читает?

– Я, – засмеялась Марина.

– Но ты же…

Стрелков округлил от удивления глаза.

– Мама читала, я хотела сказать, – немного растерянно улыбнулась Марина, – читала мне, когда я была еще маленькой. Конечно, не «Войну и мир» и не «Дворянское гнездо», а сказки Пушкина, Гофмана…

– А специальные книги для слепых у тебя есть? Так чудно – читать руками! Я по телику видел…

– Есть, но давай в другой раз. Я все тебе покажу, – Марина нащупала руку Сергея и погладила, словно усмиряла расшалившегося ребенка.

После двух рюмок у них появилось желание выпить еще. Марина пила маленькими осторожными глотками, Стрелков же налегал на коньяк, желая расслабиться и отдохнуть. Когда спиртное сделало свое дело, он начал оглаживать Маринины колени – они с ней давно уже переместились на диван. Она не противилась, даже, наоборот, стала задирать халатик. Тогда Стрелков деликатно снял с нее очки. Он увидел лишь два мерцающих белка. Это зрелище показалось ему не таким уж приятным и он, стараясь думать о ногах, груди и локонах девушки, перешел в решительное наступление.

Сергей развязал поясок на халате и стал ласкать Марине грудь. Ее темные соски напряглись и сжались, обретая каменную твердость. Вдруг она сменила позу. Усадила Стрелкова на диван и, быстро сняв узкие трусики, плюхнулась к нему на колени, широко разведя ноги. Стрелков был не против заняться сексом здесь, тут и сейчас, но привык брать инициативу в интимных делах на себя. Активность слепой девушки его немного удивила и позабавила. Марина нащупала и бесстрашно расстегнула ширинку на его штанах и принялась ерзать. Она как перчатка «наделась» на его член, мягко и скользко, как будто это движение было запрограммировано – таким оно было точным и искусным. Марина запрокинула голову, из ее груди рвались страстные вздохи и стоны. Стрелков справился с застенчивостью и, взяв девушку за предплечья, стал поднимать и опускать ее, приходя все в большее возбуждение. Этим дело не закончилось. Они перешли в спаленку и там, на кровати, их бурные ласки продолжились. Изнемогший и удовлетворенный, Стрелков тихо уснул.

Его разбудило робкое позвякивание телефона. Видимо, где-то еще в квартире был аппарат, и кто-то набирал на нем номер.

Не кто-то, а Марина. Стрелков сладко зевнул, потянулся. Его невидимая одежда валялась на полу – это он помнил. Он снял штаны, пиджак и рубашку и бросил все на коврик, чтобы сразу найти. Его память тут же зажгла перед ним рампу. В ее немного сумрачном свете он увидел запрокинутое Маринино лицо, ее шарящие по кровати и по его телу руки, жадные губы, поначалу неловко целующие его, но постепенно обретающие быстроту и сноровку. Сколько сейчас, интересно, времени? Сергей хотел повернуться на другой бок, но услышал приглушенный голос Марины. Разобрать о чем она говорит он не мог. Тогда он встал и, пошатываясь, пошел на кухню. Он заглянул за косяк. Марина сидела за столом и действительно разговаривала по телефону. Очень тихо. Это продолжалось недолго. Она повесила трубку и уткнулась в журнал. На столе стояла фирменная кружка «Нескафе». Она читала не руками, как представлялось Стрелкову, должна была читать слепая, а глазами.

Сердце подскочило и бултыхнулось в омут страшной догадки. Он рванул в спальню за одеждой. Пробежал на цыпочках, но пол скрипнул и Марина окликнула его. Он не ответил. Нашарив на полу штаны, сунул в них ноги. Руки не слушались, он с трудом застегнул ремень и стал искать рубашку.

Почему она села на лавку именно в этом сквере, который находился недалеко от его дома? Совпадение? Почему пригласила его к себе? Ему казалось, что слепые должны быть более осмотрительными и осторожными, ведь их слабостью могут воспользоваться. И еще в голове Стрелкова почему-то не укладывалось, как слепая может так неистово и опытно трахаться. Это было, конечно, предрассудком, но Стрелков разделял многие распространенные предрассудки. Слепые люди вовсе не должны поститься, но то, как эта хрупкая особа трахалась, сейчас насторожило Стрелкова. Пила она мало, а ему подливала. И потом, эта открытая словно специальная бутылка коньяка. Вообще, весь набор: бренди, водка, коньяк. Так она ждала его? А потом оставила ночевать. Сколько прошло времени?

Нацепив рубашку, он замер.

– Сережа-а! – снова позвала Марина.

Он услышал ее шаги. Не застегивая рубашки, он схватил пиджак, но надеть не успел – запутался в рукавах. И тут на него налетела Марина. Она отскочила, вскрикнула.

– Ты здесь?

Стрелкову все-таки удалось просунуть руки в рукава пиджака и это приободрило его.

– А ведь ты не слепая, – злобно усмехнулся он, отталкивая ее и бросаясь в прихожую.

– Дурак, – презрительно крикнула Марина, – все, тебе крышка!

Она побежала за ним, хватая руками воздух.

– Мне пора домой, – рассмеялся он истерическим смехом заново преданного человека.

Замок не поддавался. Он открывался ключом, а ключа не было. В отчаянии, чуя западню, Сергей стал расшатывать дверь, но не так-то легко было сломить ее сопротивление.