Хьюго Гернсбек - Ральф 124С41+

Когда пришло время лететь обратно в Нью-Йорк, спутники Ральфа с искренним огорчением покинули парящий город.

В этот же вечер Ральф повёл своих друзей на новый аттракцион, сделавшийся очень популярным в последнее время. Они зашли в здание, на котором крупными огненными буквами было написано:

Ральф стал объяснять своим спутникам, что изобретение, устранявшее силу тяжести, нашло множество новых и любопытных применений. Тяготение, говорил он им, является следствием гравитационного поля, точно так же как свет и радиоволны являются электромагнитным полем. Учёные много веков мечтали о том, чтобы научиться нейтрализовать силу тяготения.

Возьмём такой пример, продолжал он: если поднять с земли камень и затем разжать руку, он упадёт на землю. Почему он падает? Прежде всего потому, что земля притягивает камень, а во-вторых, потому, что камень притягивает землю. Между ними существует определённая сила тяготения. Однако сила притяжения камня не может оказать влияния на землю: хотя он, несомненно, и притягивает её к себе, земля настолько неизмеримо больше его, что это влияние неощутимо.

Если бы, рассуждали учёные уже сотни лет назад, можно было вставить между камнем и землёй экран, который бы свёл на нет силу притяжения, выпущенный из рук камень не упал бы на землю, а остался висеть в воздухе там, где его отпустили.

Учёные полагали, что, поскольку сила притяжения вызывается полем, сходным с электромагнитным, её можно будет преодолеть посредством электричества.

Понадобились, однако, века, прежде чем было найдено правильное решение. Только в первой половине нашего века обнаружили гравитационные волны и установили, что некоторые электромагнитные волны могут интерферировать с ними. Когда была открыта эта интерференция между волнами обоих типов, то есть гравитационными и электрическими, путём дальнейших опытов выяснили, что электростатический экран, на который подаются импульсы высокой частоты, способен до известной степени снизить силу тяжести. Если производить взвешивание над подобным экраном на пружинных весах, изолированных от его влияния, все предметы окажутся примерно в два раза легче.

Другими словами, примерно половина силы тяжести (притяжения) оказалась аннулированной, тогда как другая продолжала оказывать влияние. Разработка проблемы застыла на этой стадии, пока два года тому назад я не занялся ею. Для меня было очевидно, что, хотя многое уже сделано, остаётся сделать ещё больше. Антигравитационные экраны всё ещё пропускали часть гравитационного поля — примерно пятьдесят процентов энергии этого поля всё ещё проходило, и нейтрализовать её мы как будто не умели. Мне представилось, что дело заключается не столько в токе, сколько в материале, из которого изготавливались антигравитационные экраны. Проделанная мною в этом направлении исследовательская работа показала, что я на правильном пути. Я убедился в том, что если нам суждено когда-нибудь преодолеть силу тяготения, то это будет достигнуто только посредством экрана из особого материала, который предстоит найти.

После длительных поисков я наконец установил, что только самые плотные из известных нам материалов, а именно сплавы тория и иридия, способны полностью экранировать гравитационное поле, если экран из этих металлов подвергнуть беспрерывной бомбардировке альфа-лучами, излучаемыми радием.

Первоначально изготовление экранов стоило очень дорого, но массовое производство значительно снизило их стоимость.

Разговаривая, они заняли свои места в цирке. Кресла для публики были расположены вокруг площадки, мало отличавшейся от арены старых цирков, разве только большими размерами. Ральф объяснил, что антигравитационный экран сверху не виден, так как находится под ареной вместе со всеми механизмами, помещёнными в подвальном этаже. Бока арены были сверху донизу затянуты тонкой металлической сеткой, назначение которой открылось позднее.

Представление началось с упражнений всадника на старомодной неосёдланной лошади. Внезапно тяготение было выключено и лошадь поднялась в воздух, болтая копытами, тогда как наездник повис, уцепившись за неё ногами. Лишившись своего веса, ни лошадь, ни всадник не могли полностью управлять своими движениями. Они оба то висели головами вниз, то лежали на боку, пока им не удалось, делая резкие движения и болтая конечностями, добраться до середины арены.

Тут конь, очевидно хорошо дрессированный, перестал шевелить ногами, и они четырьмя плетьми повисли в воздухе.

Всадник сел на спину лошади и, слегка оттолкнувшись, подскочил вместе с ней до крыши цирка, находившейся на высоте ста футов. Достаточно было ничтожного мышечного усилия, чтобы совершить такой прыжок. Затем всадник оттолкнулся пальцем от потолка и вместе с конём снова очутился на арене, чтобы тут же опять взлететь под потолок. Повторив несколько раз этот номер, всадник стал демонстрировать боковые прыжки; на этот раз он отталкивался от проволочной сетки, которой была обтянута арена: не будь её, артист с конём мог упасть на публику.

Гравитационное поле распространялось только вверх, но не в стороны за пределы арены. Без сетки артист и лошадь, едва переступив границу антигравитационного экрана, тотчас же обрели бы свой полный вес и рухнули на землю.

Наездник делал разнообразные прыжки на арене и, будучи хорошим акробатом, всякий раз оказывался у лошади. При этом ему приходилось прикасаться к ней очень осторожно — малейший резкий толчок отбросил бы её на противоположный конец арены.

Затем тяготение было постепенно включено снова, и всадник с лошадью плавно опустился на арену, где тяготение восстановилось полностью, и удалился под аплодисменты публики.

Второй номер представления сам Ральф видел впервые. Два искусных жонглёра выбежали на арену и, когда выключили земное тяготение, один из них поставил себе на лоб биллиардный кий со старомодной лампой на конце. Потом второй жонглёр выхватил из-под неё кий и отскочил в сторону. Лампа висела в воздухе, пока один из актёров не взял её в руки.

Все номера вызывали восторг публики. Особенный успех имел акробат, использовавший биллиардный кий вместо трапеции и вертевшийся вокруг него, как если бы кий был укреплён на месте. Резкие движения акробата вокруг импровизированной трапеции создавали впечатление, будто его тело не утратило веса и кувыркается в воздухе благодаря силе тяжести.

Исключительный эффект произвёл номер с бокалами из разноцветного стекла, наполненными подкрашенной жидкостью. Когда жонглёр опрокинул их, жидкость не вылилась, так как не имела веса. Один из артистов, перевёртывая бокалы, стал резко отдёргивать их в сторону, и тогда цветная жидкость благодаря собственной инерции повисала в воздухе.