Вячеслав Кумин - Прыжок Феникса

Двери поехали по направляющим, со стуком ударились о стену, и замки защелкнулись.

– Новенький… – прозвучало позади, и Феникс медленно обернулся на звук.

– И что дальше? – с угрозой спросил Старк.

– Спать не даете…

Оказывается, здесь была ночь, потому и свет притушен.

– Ну не стой истуканом – забирайся на койку.

Спорить Феникс не стал и, забросив вещи, запрыгнул на второй ярус. Койка была застелена, и он с комфортом улегся. Вот только спать не хотелось.

Вдруг из разных концов четвертого яруса, где разместили «флибустьеров», стали раздаваться крики, какой-то шум, но к появлению охраны все стихло. По звуку Старк примерно определил, что шумели его люди. Видимо, не всем удалось мирно познакомиться со своими сокамерниками. Он улыбнулся, зная, что победителями вышли его парни, по-другому быть не могло.

– Твои шумели? – снова донеслось из темноты.

– Мои.

Сокамерник хмыкнул, вскоре показалась его лохматая голова и протянутая рука.

– Рудольф Болдин.

– Феникс Старк.

– Ты, как я погляжу, неразговорчивый…

– Ты прав.

«Будешь тут разговорчивым», – усмехнулся капитан. Мажимель предупредил его, грозя большими неприятностями, чтобы он держал язык за зубами, и Феникс ему верил.

«Так хоть с людьми общаться будете, – сказал он. – А если будете болтать, будете кантоваться в одиночках. Так что смотрите сами…»

Кантоваться в одиночке Фениксу было неохота.

– Ладно, утром поговорим…

– Хорошо.

Феникс Старк уснул неожиданно для самого себя. Видимо, старые солдатские привычки дали о себе знать, и организм брал свое, несмотря ни на какие возможные трудности, готовясь к их преодолению. Проснулся Старк от побудной сирены. Капитан быстро заправил койку, сел на стул возле небольшого столика и впервые осмотрел свою камеру при ярком свете.

Это была обычная камера: две койки, два стула со столиком, унитаз с раковиной. Вот и все. Из неформального, вроде картинок с голыми девками или фотографий родных, ничего не было, это запрещалось администрацией. Тут вообще много чего запрещалось администрацией.

К капитану подсел сосед по камере. Это оказался пожилой человек лет шестидесяти, седой и с небольшим шрамом над левой бровью, понимающему человеку говорившим о многом.

– Здорово, я…

– Привет. Мы вчера знакомились, ты – Рудольф Болдин.

– И то верно.

«А вот не подсадная ли ты утка, вот в чем вопрос», – подумал Старк.

– Ну и на чем ты погорел, Феникс?

– На неудавшемся штурме…

– Ты штурмовик?! – оживился Рудольф.

– Ну да… – пожал плечами Старк. Все-таки для него эта ситуация была новой, и он никак не мог сориентироваться, как себя вести. – Напали не на то судно, нас повязали, кого не перебили, вот и весь рассказ.

– Ну а почему вас сюда сунули, а не на рудники, как с подобными вам поступают?

– Не знаю. Может быть, из-за того, что наш капитан артефактами чуми интересовался… – ответил наугад Феникс и по изменившемуся лицу сокамерника понял, что попал в точку, и решил развивать успех: – Вот, наверное, они и думают, что я могу что-то знать о них.

– Да… федьки охочи до артефактов, – согласно покачал головой Болдин. – Тут многие… большинство из-за них сидят, и ведь не только пираты.

– То есть?

– Есть вполне законопослушные граждане, но тоже сунули свой нос не туда, видели какие-нибудь развалины, побродили по ним, об этом узнало КЕК, и вот они все здесь маются.

– Ну а ты из-за чего тут мотаешься?

– Все потому же… Поисковик я, охотник за артефактами, имел свое судно и рыскал по дальним окраинам. Федьки дорого за них платят даже пиратам, правда, тут нужно провернуть удачную комбинацию, чтобы получить свои деньги и не попасться…

– И как я понимаю, – не сдержавшись, улыбнулся Старк, – в последнем случае тебе эта комбинация не удалась.

– Да, захомутали меня… Решил немного сэкономить на посредниках, детишкам на молочишко… вот и сэкономил.

Собеседники немного помолчали, каждый думая о своем, наболевшем.

– Ну а каковы условия освобождения? – спросил Старк, понимая, что оно, какие бы условия ни были, ему все равно не светит и гнить ему в этой тюрьме до скончания своих дней. Но надежда все равно жила, очень хотелось верить: «А вдруг?»

– С этим плохо, парень. Больше освобождаются ластами вперед.

– Что, так плохо?

– Очень. Ну а если тебе все же повезло, то полного освобождения все равно не будет. Всех, кто побывал здесь и больше не представляет ни ценности, ни опасности, могут поселить на фермерской планете, под присмотром, конечно… даже жену из таких же, как мы, могут дать. Ну а в нашем случае… я ведь тоже в прошлом… хе-хе… не только за артефактами охотился, а в нашем случае светят только рудники разной степени вредности.

– Ясно. В общем, сгнием тут в любом случае…

– Это точно…

– Все на выход! – зазвучало из громкоговорителя. – Получайте жратву!

– Пойдем, новичок…

Еду раздавали, как в дешевых фильмах про тюрьмы. В одном окошке выдавали пластиковый поднос со стаканом, в другом окне несколько раздатчиков поварешками накладывали еду бесформенными кусками, шлепая со смачным звуком на поднос. Только жидкость, то ли компот, то ли сок, выдавал автомат – стоило поднести стакан к носику. Но и он барахлил, выдавая всем разные порции: кому-то полный стакан, да так что через край лилось, кто-то получал лишь половину нормы.

«Бедлам», – подумал Феникс. По крайней мере, ему повезло, и стакан заполнился на две трети.

Старк подошел к своим людям, которые уже столпились в кучку и ели.

– Привет, парни.

– Здорово, командир.

– Как устроились? – спросил Феникс, кивая на Генриха, у которого виднелся небольшой порез на щеке.

– Нормально, – хохотнули те, кому пришлось силой отстаивать свое достоинство и авторитет.

– Никого не убили?

– Нет…

Дальше разговор продолжался в том же духе.

«Флибустьеры» рассказали друг другу все, что узнали об этом месте у сокамерников. Кто ничего не узнал, жадно слушал о местных порядках, законах и всем прочем, что могло пригодиться.

– Мой сосед, когда я заикнулся о побеге, сказал, что ни единого случая еще не было. Оно и понятно: кто переходил за красную линию, сразу же лишался головы, – рассказывал лейтенант Боос. – Некоторые, кто не выдерживает, пытаются так покончить с жизнью… Разбегаются – и сразу за красную линию. Но только не всем это удается.

– Почему? – заинтересовался Старк.

– Оказывается, с момента пересечения линии до взрыва проходит около пяти секунд, и оператор может отменить программу на ликвидацию. И тогда дергающегося в судорогах зека охранники отпихивают обратно за желтую линию.

– Вот как…

– Да. Но тут все зависит от реакции оператора или его желания. На это суицидники и надеются, что оператор не успеет остановить программу ликвидации или не захочет.