Виталий Романов - Рыцари подземных магистралей

– Во, блин! – радостно сообщил он. – Ногу вынуть можно, а сапог – тама остается… Засада! Полная!

Серж попробовал приблизиться к товарищу, но быстро понял, что лучше не рисковать сапогами. Жидкая каша засасывала, как трясина. Он тут же «сдал» в первый тоннель. Почесал затылок, глядя, как пыхтит застрявший Шатун.

– Попробуй мелкими шажками, назад! – предложил он.

Шатун перестал дергать ногами. Начал осторожно пятиться, возвращаясь к развилке со скоростью черепахи, несущей детишкам арбуз. Но в конце концов жижа оценила его усилия и, чмокнув, выпустила ноги диггера.

– Первый раз такое вижу, – признался Шатун. – Ну и каша!

Теперь они понимали, что Киловольт был прав. Забраться во второй тоннель девушка вряд ли смогла бы, несмотря на меньший, чем у парней, вес.

– Ну что, проверять его будем? – разглядывая сапоги, спросил Шатун у напарника. – Или сразу за водосборные камеры возьмемся?

– Лучше проверить, – отозвался Серж. – Обещали ведь.

После короткого раздумья парни двинулись к завалу, стали выискивать в нем деревяшки подходящего размера – не очень тяжелые и не очень гнилые. Палки, доски, ветки – все полетело в жидкую кашу. Поначалу это добро бесследно исчезало в трясине так, словно диггеры и не «кормили» ее ничем. Однако «аппетит» у жижи был не беспределен: вскоре она «поперхнулась». На поверхности стали видны доски и толстые ветки, по которым можно было пройти самую неприятную часть тоннеля.

Шатун двинулся первым. Балансируя на хлипких мостках, прошел участок с перепадом высот, добрался до края огромной стальной трубы, попробовал дно в ней.

– Вроде ничего, держит! – удовлетворенно сказал он. – Давай, Серж! Догоняй! Посмотрим, что тут…

Второй диггер перебрался к началу тоннеля вслед за товарищем. Они прошли по огромной трубе метров пятьдесят, потом коридор разделился на части. Вода текла в «спарке» из двух труб, каждая из которых имела диаметр метра два с половиной. Во всяком случае, достать до «крыши» можно было, только встав на цыпочки и вытянув руку вверх.

Решили для начала исследовать левый ход. Посветили, позвали девушку по имени. Никто не отозвался. Диггеры двинулись вперед, подсвечивая дорогу. Прошли метров пятьсот, наткнулись на стальную решетку, перегородившую путь дальше.

– Вот и славно! – обрадовался Шатун, подергав за прутья. – Дальше она не смогла бы пройти, ну никак…

Вернулись к тому месту, откуда начали исследование левого коридора. Правый уходил чуть вбок, труба изгибалась. Воды было ниже колена. Вскоре диггеры перестали видеть точку слияния тоннелей. Шли молча, уже ни на что особо не надеясь. Стало понятно, что делают пустую работу. Решили закончить ее для того, чтоб поставить «галочку» на отработанном варианте. По второму коридору продвинулись дальше, даже нашли одну водосборную камеру, с выходом наверх. В крыше был один люк, но выход на поверхность оказался заблокирован.

Двинулись вперед, но вскоре опять наткнулись на развилку. Одна из труб – большого диаметра – была забрана решеткой. Вторая, в которую не смог бы протиснуться человек, не имела преграды. Посидели возле этого прохода, посветили внутрь лаза. Пришли к выводу: даже худенькая девушка туда не пробралась бы.

Вдруг Серж указал пальцем на стену. «Здесь был Вова», – красовалась надпись, сделанная белой масляной краской.

– Молодец, Вова! – хмыкнул Шатун. – Народ, что здесь бывает – а это целые табуны зевак, слоняющихся туда-сюда, – по достоинству оценят геройство. Теперь все девчонки твои, парень! Лови момент!

– Зря он номер своего мобильника не написал, – посмеявшись, добавил Серж. – Девки, что здесь на тусняк собираются, уже раскалили б линию докрасна.

Назад возвращались с чувством выполненного долга. Можно было известить всех, что вариант с трубным коллектором, находившимся за развилкой, отпал. Журналистку не обнаружили: даже если б она лежала там без сознания, диггеры точно увидели бы ее тело. Так как ничего примечательного в тоннеле не нашли, кроме наскальной живописи умницы-Вовы, оставался только основной коллектор – бетонный. С многочисленными камерами водосбора.

Туда и направились Шатун с Сержем.

Труба, по которой ползла Оксана, оказалась довольно большой в диаметре. Девушка не умела определять его на глаз, поэтому не смогла бы назвать цифру. Знала только, что выпрямиться не получилось, но для того, чтоб передвигаться на четвереньках, было достаточно просторно. Оксана немного отогрелась, стала чувствовать руки и ноги, и сразу же в мозг постучалась боль. Боль в ушибленном боку, в пальцах рук, в ногах…

Девушка ощущала слабый ток воздуха. Так, словно где-то вдалеке стоял огромный вентилятор, «продувавший» трубу, по которой ползла журналистка. В какой-то момент Оксана не вытерпела, опустилась на железный пол. Сняла мокрые кроссовки, носки, принялась растирать онемевшие пальцы ног. Когда почувствовала в них покалывание, засобиралась дальше.

Оксана очень боялась тратить время на себя. Где-то позади, в страшном бетонном подземелье, могли задыхаться от нехватки кислорода Кил и Руж. Кое-как отжав носки, девушка натянула их на ноги. Вылила воду из кроссовок, нацепила и их. Со шнуровкой боролась долго: пальцы рук слушались плохо. В итоге девушка не стала завязывать узлы, просто запихнула концы шнурков внутрь обуви. Чуть-чуть помедлила, размышляя: стоит ли надевать мокрые, противные перчатки? Еще недавно они были новыми и чистыми. А теперь… Теперь они были не просто мокрыми, а еще и склизкими – пропитавшимися каким-то жиром или смазкой. Совершенно отталкивающими и омерзительными на вид. Девушка сумела перебороть это чувство – все-таки натянула перчатки. Худо-бедно, они защищали кисти рук от травм. Труба, по которой ползла Оксана, была сухой, без воды. Но это не значило, что в ней не попадались мелкий мусор, острые камешки и комки глины.

Один раз, посветив лучом вперед, Оксана заметила маленькую тень, быстро удиравшую по проходу. «Мышь, – как-то вяло подумала журналистка. – Вернее, крыса…» И ничего при этом не почувствовала. Еще совсем недавно, если бы ей довелось увидеть нечто маленькое, хвостатое и серое, она завизжала бы… А теперь это до такой степени было безразлично Оксане, что она даже удивилась. Впрочем, не сильно. Она уже не была способна к каким-то сильным эмоциям.

– Крысы первыми бегут с тонущего корабля, – вслух пробормотала девушка, и эта мысль немного обнадежила, взбодрила ее. – Значит, корабль не тонет. Здесь нет воды.

Она поползла вперед чуть быстрее, стараясь не думать о боли, об усталости. Стены давили, сжимали, деформировали ее. Все время казалось, что труба вот-вот рухнет на голову. Случится какая-то катастрофа, и Оксану раздавит под землей. Никто не узнает, как к ней пришла смерть. Журналистка гнала такие мысли прочь. Временами становилось трудно дышать, казалось, воздух в трубе закончился. Тогда Оксана начинала двигаться быстрее. От мысли, что она задыхается, становилось очень страшно.