Вячеслав Хватов - Ядерная осень

Если бы ему сейчас предложили вернуться назад самостоятельно — не факт, что он бы вообще сделал это. А если бы и вышел наверх — то о-о-очень не скоро. Сашка уже давно сбился с о счета — сколько уровней вниз они преодолели. К тому же иногда приходилось подниматься и вверх. От бесконечной череды аварийных лампочек, поворотов, лестничных пролетов, просто дверей и дверей герметических, у кого угодно могла закружиться голова.

Их новые знакомые не проявляли ни какой агрессии, более того, вели себя дружелюбно и поэтому Епифанов немного расслабился.

— Ничего себе. Ну, вы и забрались.

— А то, — предложивший ему 'чайку' Алексей, был не многословен. Сашка всю дорогу предпринимал попытки разговорить его, но безрезультатно.

— Классно у вас тут, — присвистнул Сергеев, покосившись на ствол стационарного огнемета, закрепленного на кронштейне, на стене, в конце довольно широкого коридора, перед еще одним поворотом.

— Автоматически управляется? — Сашка даже остановился.

— Для автоматики электричества до хрена нужно, — напарник Алексея посветил мощным фонарем — посмотри вон туда.

Чуть выше огнемета, замаскированная под трещину, просматривалась бойница.

— Это стандартная, с бронестеклом. Таких здесь полно. Этот вот ТПО-150 мы уже потом смонтировали.

— Это вы мужики рисковали сильно. Вас то мы без проблем с самого начала вели, а вот двое других — чуть наших не завалили, ушли. Это хорошо ребята сразу поняли — не Сладковцы. Их почерк уже знаем.

— Да. Они то у нас спецназовцы бывшие. Это я во внутренних служил, а Епифаныч вообще в инженерных.

— А как насчет чайку вашего, фирменного. Мне тут обещали…

— Забудь, — генерал подошел к шкафчику — 'чаек' наш — для особо неразговорчивых сладковцев, а я вас сейчас кофейком угощу, настоящим! — генерал погремел пакетиком с кофейными зернами — так что ты там говорил про шахту в Перово? Знаем мы эту базу — руки пока до нее не дошли. Москва то большая — здесь вообще — много чего интересного есть.

3.11.2026 г. Воронежская область. 10 километров к северу от с. Большие Липовицы.

Уже подсохшие полешки весело потрескивали в основании костра, а сырые нежились на верху, громко шипя и даже подвывая, старались выдохнуть едким дымом именно туда, где сидел Егор. Он бросил это бессмысленное занятие — бегать от дыма и сидел на чурбачке, вытирая рукавом слезящиеся глаза. В таких вот, не простых условиях ему и приходилось управлять своим 'Феррари' на экранчике телефона. Естественно, в который раз он доезжал, как говориться, до первого столба.

Телефон он зарядил в подвале одного из коттеджей в Большой Липовице. Там он обнаружил целый 'семейный бункер' с генератором, запасом воды, еды, пятью противогазами, дозиметрами. В общем всем тем, что ему было так необходимо. Вот только хозяев там почему-то не было. Да и поселке народа не было вообще. Недалеко от того коттеджа с бункером. он наткнулся на два трупа — девочки и старика. Кожа на лице и руках, у них была покрыта какой-то странной коростой, красного цвета. Поэтому. еще в убежище Егор на всякий случай одел противогаз.

Он, захлопнув раскладушку телефона, откинулся на спальник, прихваченный все в той же Липовице. В животе приятно урчало. Егор только что доел какую-то птицу. Он определил ее для себя куропаткой. Их он наловил в Тамбовских лесах шесть штук. Первую, случайно обнаруженную в кустах у мелкой речушки, Егор подбил из Липовицкого помпового ружья. Патронов с дробью не было, а были только калибра 12 мм, да еще и зажигательные. Поэтому. среди пуха и перьев, оставшихся от этой птахи, было сложно найти что-то съедобное. Зато потом Егор, целую неделю учившийся ставить силки, наловил пол дюжины 'куропаток'. Мало того — он еще и тетерева подстрелил. Наверное, это был тетерев — крупная птица, сидевшая на суку и издававшая смешные звуки. Во время своих песняков она не слышала никого и ничего.

– 'Тетерев на току' — решил он. Вообще с живностью в тамбовских лесах. Поначалу. проблем не было и Егор недоумевал, — Зачем опускаться до людоедства — пройди двадцать-тридцать километров и вот она благодать — охотничий рай. Вот, например, сейчас он возился со снастью — мастерил жерлицы на щук. Вечером поставил — утром обошел, собрал трофеи и завтрак готов. А то еще и на обед, ухи сварить, останется.

О людоедах, по прошествии двух недель, он вспоминал скорее не со страхом, а с брезгливой жалостью.

Ближе к Тамбову живности становилось все меньше и меньше. Забросивший было замерять радиацию, Егор насторожился и отметив начавший повышаться, по мере приближения к городу, фон, решил обходить Тамбов с запада.

— Ну что Пржевальский? Поставим жерлицы и на боковую? — он все чаще разговаривал сам с собой в слух, то подбадривая себя, то потешаясь над своими охотничьими навыками.

Последние две недели после всех мытарств, погонь, плена, казались ему просто сказочными. Все бы ничего, но скребущий по хрупкому стеклу души ржавый клинок тоски порой издавал такие, слышимые только им звуки, что хотелось перевыть их, перерычать, заглушая зубовным скрежетом остервенелый визг металла по стеклу.

Эх, были бы родители здесь — можно было бы остаться в том бункере в Больших Липовицах или поселиться в лесу, построить что-то типа охотничьей заимки.

Так он и сидел, в мечтах, забыв о недавней схватке не на жизнь, а на смерть, с людоедами, о лукавом старичке-лесовичке с ротой пионеров-головорезов, собаках, охотниках за головами и прочей нечисти. Сидел, словно в 'симсах', обставляя виртуальное лесное жилище. Сидел спиной к оскалившейся, едва различимыми клыками сосен, темной пасти леса.

6.11.2026 г. Москва. Шоссе Энтузиастов д. 38

Он сидел на первой ступеньке передней площадки трамвая, нервно барабаня костяшками забранных в перчатку, пальцев по почти вывернутой с 'мясом' гармошке дверцы. Топоров натурально весь извелся. Срок их рейда подходил к концу, трое поисковиков из его группы, чей 'залаз' в коллекторы хлебозавода он прикрывал, вот-вот уже должны были вернуться, а условный человечек в этом условленном месте так и не появлялся. Топоров злился. Мало того, что сидеть в компании нескольких десятков мертвецов — дело мало приятное, так еще и курить хотелось зверски.