Андрей Круз - Земля лишних. Том 3

– Полагаю, что на самом деле им не платят. Точнее…

– Верно. Им зачитывают "трудодни", как в колхозах. А наниматели платят "Новой Жизни". А "Новая Жизнь" шестьдесят процентов заработка пускает на погашение кредита, и сорок - отправляет на банковский счет работника. Тем самым они убивают двух зайцев - люди работают на них дольше, и при этом по выплате кредита они отправляют во внешний мир не нищего, а человека с некоторыми средствами, вполне способного начать новую жизнь в другом месте. А по дагомейским стандартам, например, так даже богача. Надзирают за трудоднями их же бывшие коллеги, которые теперь работают за деньги, и у которых заработки в прямой зависимости от того, как они управляют "низовым звеном". Ты же останавливался в отеле здесь, верно?

– Да. - подтвердил я.

– Значит, ты видел всю систему. Менеджеры, метрдотели и прочие управляющие низшего звена - все в прошлом выплатили кредиты за свой выкуп. Равно как и работники контор, заправок и прочие. А вот официантки, горничные, уборщики и самое низовое звено - все выплачивают свой кредит "Новой Жизни". Скажем, если наша девушка-метрдотель сократит "трудодни" бармену, то для нее это показатель хорошей работы, а бармену придется лишний день поишачить на "Новую Жизнь". Но все они рано или поздно кредит выплачивают и становятся свободными людьми. Поэтому девушки для увеселений рвутся тебя увеселять, официанты не знают, как тебя еще получше обслужить, и так далее. Никакого насилия, упаси боже! Компания "Новая Жизнь" лишь спасает людей и дает им ту самую "новую жизнь" вместо беспросветного рабства.

– А заработок компании в чем? В несоответствии стоимости оплаты работников и заработков местного белого населения?

– Верно. Для местных жителей заплатить за день чьей-то работы совсем не трудно, поэтому их труд востребован. А с работниками рассчитываются по совсем другим расценкам, почти дагомейским, но все же повыше. Нам со Светой постоянная горничная обходится примерно в полторы тысячи экю в месяц, что для нашего совокупного заработка ничто, а она получает на свой счет наверное не меньше пятисот, и за пять-семь лет ее работы у нее скопится тысяч двадцать, а то и тридцать. Еда здесь очень дешевая, а у них - в особенности. Если поедет к себе в Дагомею, то будет там богатой дамой.

– Значит, работорговля южнее Залива - штука выгодная.

– Естественно! - воскликнула Катя. - С ней можно бороться, судить работорговцев, ее можно осуждать, можно спасать людей из рабства и тем самым обеспечить себе великолепный источник дохода. Сплошные плюсы, экономические и политические.

– А где они все живут?

– В служебной зоне, только слева от дороги. Там есть несколько поселков. Есть поселки для тех, кто работает за кредит, причем отнюдь не казармы, а очень приличные. И есть поселки, где живут те, кто работает на себя. Эти поселки совсем нормальные, ничуть не хуже обычных на севере от Залива. У них там свое африканское общество, свои бары, свои рестораны, все свое. Даже въезд к ним ограничен, чтобы там они себя чувствовали как дома. Так и называют здесь это место - "Бантустан". Работников оттуда возят сменами на автобусах, а те, кто работает на себя, могут покупать мотороллеры или даже машины, но машины для них почти под запретом.

– Почему?

– А где они учились водить? В большинстве своем, они, что здесь в Дагомее, что в Старом Свете, машины видели все больше издалека, так что после нескольких инцидентов местная власть решила, что с них достаточно мотороллеров. Им хоть задавить кого-то сложнее, чем машиной. Чтобы черный мог купить себе машину, ему надо предъявить сертификат о сдаче экзамена по вождению здесь, на Нью Хэвене. Обычно они есть только у таксистов.

– Хотите посмотреть поселок для черных? - неожиданно влезла в разговор Джулия.

– Не знаю… А что там интересного?

– Просто так, для общего развития. Я завтра после работы туда поеду.

– Зачем?

Инициативу снова забрала Катя.

– Многие люди не держат постоянную прислугу, в целях экономии, а просто едут в поселок и предлагают временную работу кому-то свободному от основной работы сейчас. Нанимают себе, скажем, уборщицу, а взамен отсылают "Новой Жизни" чек с указанием ее персонального номера. Когда компания получает чек, она засчитывает какую-то сумму работнику. Многие этим пользуются. Мужички иногда берут уборщиц посимпатичней, платят не за день, а за два, или три, скажем, а те и этим дополнительным дням отработки рады.

– Понятно. Всем удобно, все очень мило.

– Вот и я завтра хочу, кого нибудь нанять, чтобы у меня в квартире порядок навели и по хозяйству помогли. Поедете?

– Давайте попробуем. Интересно глянуть.

– Вы будете в Отделе?

– Наверное.

– Тогда я вас там найду.

Ну вот, одна из местных загадок разрешена. Что-то такое я и предполагал. Умная такая и элегантная потогонная система, примерно как проекция экономического глобализма на отсталые страны. Впрочем, если и здесь, как и в Старом свете, Дагомея не смогла создать ничего, кроме нищеты и анархии на своей территории, то что им еще остается? Наверное, причины такого тотального и вечного их неуспеха не только в чьей то политике, но и в личных качествах.

А вот причины нежных чувств Джулии, которые прямо на глазах усиливаются, они естественны или обусловлены чем-то иным? Черт, с этими моими подружками из Отдела настоящую паранойю запросто можно получить. С них вполне станется кого-то мне подослать, чтобы получить свидетельство адюльтера, чтобы при случае… и так далее. Дружба у нас с ними крепкая, конечно, но все больше держащаяся на соучастии в преступных деяниях. Поэтому от взаимного подсиживания не оберегает. Ладно, неважно, я тоже не подросток в разгаре пубертатного периода, все же к сорока годам научился контролировать свои сексуальные позывы. Поэтому посмотрим.

Банкет развивался по всем законам жанра. А это значит, что на исходе шестого часа веселья некоторые из гостей уже лыка не вязали, а все остальные были изрядно навеселе. Впрочем, ввиду отсутствия какой либо дорожной полиции и штрафов за вождение в пьяном виде, это никого не беспокоило. Светлана с Катей занимались всеми гостями, а у меня на руке плотно повисла бруклинская итальянка Джулия, с каждой минутой все плотнее вжимая мой локоть в свой бюст. Похоже, что девушка решила довести свою атаку до логического завершения.

Около часу ночи банкет начал самопроизвольно заканчиваться. Светлана подошла ко мне и предложила после того, как она попрощается со всеми гостями, продолжить праздник в узком кругу, посетив бар за углом. Я согласился. Как выяснилось, "узкий круг" включал в себя саму Светлану с Катей, Джулию, программиста Майло с подошедшей позже девушкой по имени Рона, с кольцами в носу, брови и губе, и рыжую Джолин с Демпси, которые, как и подобает истинным детям страны Святого Патрика, уже изрядно набрались. Впрочем, и виновница торжества, и Катя, и Джулия, и Майло с Роной, все были пьяны. Бар "за углом" бесхитростно назывался "Томмиз" и представлял собой нечто вроде аквариума с голубоватым светом, танцполом и ди-джеем за своим пультом, который гонял безжалостно громкую хауз-музыку. Однако заполнен бар был отнюдь не подростками, а все больше людьми за тридцать. Хотя, по моему наблюдению, те же американцы до самой смерти из подросткового возраста не выходят.