Ричард Матесон - Куда приводят мечты

— «Спутник» подходит лучше, — сказал Альберт. — Понятие ангела-хранителя было придумано в древности. Тогда человек угадывал правду о спутниках, но неверно истолковывал их суть из-за религиозных верований.

— У Энн тоже есть такой? — спросил я.

— Разумеется.

— Тогда разве ее спутник не может ей сообщить обо мне?

— Будь она для этого открыта, тогда да — легко, — ответил он.

Я понял, что выхода нет. Ее ограждал скептицизм. Еще одна мысль, вызванная тем, что я узнал о близком соседстве Альберта на протяжении двух десятилетий. Я испытал чувство стыда, когда понял, что он был свидетелем многих моих не совсем благовидных поступков.

— С тобой все было в порядке, Крис, — успокоил он меня.

— Ты читаешь мои мысли? — спросил я.

— Что-то в этом роде, — ответил он. — Слишком не переживай по поводу своей жизни. Твои ошибки повторяются в жизни миллионов мужчин и женщин, по сути своей хороших людей.

— Мои ошибки в основном касались Энн, — признался я. — Я всегда любил ее, но слишком часто подводил.

— В основном в молодые годы, — прибавил он. — Молодые чересчур заняты собой, чтобы по-настоящему понять своих близких. Одного только стремления сделать карьеру достаточно, чтобы разрушить способность к пониманию. То же произошло и со мной. Мне так и не довелось жениться, потому что подходящую девушку я встретил, когда был еще слишком юн. Но мне не удавалось хорошенько понять мать, отца и сестер. Как звучит фраза из той пьесы? «Продается вместе с участком»? * [3] Цитата из пьесы А. Миллера «Смерть коммивояжера» (1949)

Мне пришло в голову, что он умер еще до того, как пьеса была написана. Но я не стал делать замечания на этот счет, все еще занятый мыслями об Энн.

— Действительно нет никакого способа добраться до нее? — спросил я.

— Возможно, со временем что-нибудь проявится, — уклончиво ответил он. — В данный момент ее неверие является непреодолимым барьером. — Он убрал руку с моего плеча и ободряюще похлопал меня по спине. — Она и вправду будет с тобой, — заверил он. — Можешь не сомневаться.

— Ей не придется испытать то же, что мне? — смущенно спросил я.

— Маловероятно, — ответил он. — Обстоятельства должны быть иными. — Он улыбнулся. — И мы будем за ней присматривать.

Я кивнул.

— Хорошо.

На самом деле его слова меня не убедили, но отвлекли меня на какое-то время от этой проблемы. Оглядевшись вокруг, я сказал ему, что он, должно быть, хороший садовник.

Он улыбнулся.

— Здесь, конечно, есть садовники, — сказал он. — Но не для ухода за садами. Эти сады не нуждаются в уходе.

— Правда? — Я был опять поражен.

— Влаги здесь в избытке, — объяснил он. — Нет избытка тепла и холода, нет бурь и ветров, снега или изморози. Не бывает беспорядочного роста.

— Что — даже и траву косить не надо? — изумился я, припоминая наши лужайки в Хидден-Хиллз и то, как часто Ричарду, а потом и Йену приходилось их косить.

— Она никогда не вырастает выше этого, — сказал Альберт.

— Ты говоришь, здесь не бывает бурь, — продолжал я, заставляя себя сосредоточиться на других вещах, помимо моей тревоги за Энн. — Не бывает снега и изморози. А как же быть людям, которые любят снег? Для них это место не станет раем. А как насчет осенних красок? Я их люблю. Энн тоже.

— Есть места, где ты можешь это увидеть, — сказал он. — У нас есть все времена года в своих определенных местах.

Я спросил о потоках энергии, которые ощущал исходящими от ствола дерева, травинки, цветов и воды.

— Здесь все излучает благотворную энергию, — подтвердил он.

Вид Кэти, сидящей подле меня с довольным видом, заставил меня улыбнуться и опуститься на колени, чтобы снова ее приласкать.

— Так она здесь с тобой? — спросил я. Альберт с улыбкой кивнул.

Я уже собирался сказать о том, как Энн скучала по собаке, но сдержался. Кэти была ее неразлучной спутницей. Она обожала Энн.

— Но ты еще не видел моего дома, — заметил Альберт.

Я встал и, пока мы брели к дому, высказался по поводу отсутствия окон и двери.

— Они не нужны, — пожал он плечами, — Никто не войдет без приглашения, хотя каждому я буду рад.

— Все живут в подобных домах?

— Живут так, как привыкли на Земле, — ответил он. — Или так, как им хотелось бы жить. Ты ведь знаешь, что у меня никогда не было такого дома, хотя я всегда о нем мечтал.

— Мы с Энн тоже.

— Тогда у тебя будет такой.

— Мы его построим? — спросил я.

— Не с помощью инструментов, — улыбнулся Альберт. — Я построил этот дом с помощью своей жизни. — Он указал на него рукой. — Он был не таким, когда я только что прибыл, — продолжал он. — Как и иные уголки моего сознания, комнаты дома не отличались привлекательностью. Некоторые были темными и грязными, с затхлым воздухом. А в саду, среди цветов и кустарников, попадались сорняки, произраставшие в моей жизни.

— На реконструкцию потребовалось время, — сказал он, улыбаясь при воспоминании. — Пришлось пересмотреть образ дома — то есть собственный образ, — штрих за штрихом. Часть стены здесь, пол — там, дверной проем, отделка.

— Как же ты это сделал? — спросил я.

— С помощью сознания, — ответил он.

— Каждого вновь прибывшего человека ожидает дом?

— Нет, большинство строят свои дома позже, — сказал он. — Им помогают, разумеется.

— Помогают?

— Есть строительные организации. Группы искушенных в строительстве людей.

— В строительстве с помощью сознания?

— Всегда с помощью сознания, — подтвердил он. — Все начинается с мысли.

Я остановился и поднял глаза на дом, возвышавшийся над нами.

— Он такой… земной, — в изумлении промолвил я.

Он с улыбкой кивнул.

— Мы не настолько далеки от воспоминаний о Земле, чтобы желать чересчур нового в строительстве жилищ. — Он сделал приглашающий жест. — Входи, Крис.

Мы вошли в дом Альберта.

Мое первое впечатление, когда я вошел, — абсолютная реальность.

Огромная комната, облицованная панелями и обставленная с безукоризненным вкусом, была наполнена светом.

— Нам не надо беспокоиться о том, чтобы «поймать» утреннее или вечернее солнце, — объяснил мне Альберт. — Все комнаты в любое время получают одинаковое количество света.

Я оглядел комнату. «Камина нет», — подумал я. Но казалось, он был предусмотрен.

— Я мог бы поставить камин, если б захотел, — тут же сказал Альберт, словно я озвучил свою мысль. — Некоторые люди это делают.

Я улыбнулся легкости, с которой он прочитал мои мысли. «У нас будет камин», — подумал я. Как те два камина из плитняка, бывшие в нашем доме и служившие в основном для уюта. Тепла от них было немного. Но мы с Энн больше всего на свете любили лежать перед камином с потрескивающими дровами и слушать музыку.